Теперь вы знаете, кто я. Том V - Андрей Еслер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Под цветастыми вывесками у входов стоят женщины разной красоты и комплекции, они призывно машут, улыбаются. Как я ни присматривался, но синяков у них не заметил, да и запуганными они не выглядели. Так что разнос местными притонам пока не грозил. Я вежливо улыбаюсь жрицам любви, но прохожу мимо, аккуратно отцепляя от себя призывно хватающие руки с ярко накрашенными ногтями. Весь этот напускной блеск меня сейчас совершенно не привлекает, голова забита планами, а тело настолько устало, что даже оно не реагирует на призывы. Само собой вспомнилось, как я в таком же примерно состоянии упал на кровать, в которой меня поджидали Алиана с Сианой… Тоскливо усмехаюсь и иду дальше.
Проходя мимо тёмного переулка, вдруг замираю от раздавшихся криков:
— На помощь, пожалуйста! Помогите, добрые защитники Альянса!
Разумом понимаю, что это может быть что угодно: от засады до подставы, но тело само срывается на бег, я в пару секунд оказываюсь в проулке. Вдали тускло светится источник света, вокруг него шевелятся густые тени. Через несколько мгновений я нахожусь уже рядом с ним у небольшой двери, на пороге которой стоит довольно красивая женщина в длинном обтягивающем стройную фигуру платье какого-то зеленоватого цвета — в темноте толком и не разберёшь. Она складывает руки в форме рупора и в очередной раз кричит:
— Помоги…
Её голос обрывается, когда она замечает вынырнувшего из темноты меня.
— В чём дело? — я хмурюсь, не совсем понимая, что происходит.
— А вот и добрый солдатик, — женщина оглядывает меня и спокойно улыбается.
— Вот чёрт, — до меня доходит, что я попался на глупый развод. — Ты ищешь клиентов?
— А если и так? — она кошкой соскальзывает с невысоких ступенек, текуче приближаясь, качая бёдрами. Прижимается ко мне, обвивает шею нежными руками, слегка зарываясь пальчиками в волосы. — Развлечёмся? За три сотни мальсов ты получишь лучший в своей жизни секс, а за тысячу можешь не слазить с меня всю ночь, плюс завтрак в постель утром, — тягуче мурлычит она.
По телу пробегают мурашки, но я снимаю её руки с себя.
— Не интересует, — вздыхаю, отстраняя женщину. — Я пришёл помочь, а не за тем, что ты предлагаешь.
— Ты можешь помочь, — она всё равно жмётся ко мне, упирается грудью. Высвобожденные руки скользят под курткой, исследуя мышцы пресса. — Ты не представляешь, сколько уже меня хорошо не тр…
— Хватит, — разрываю дистанцию, делая шаг назад. — Мне пора.
— Хм, — на лице женщины мелькает разочарование. — Ладно.
Вдруг позади неё в дверном проёме показывается маленькая белокурая девичья головка.
— Мама?
Женщина вздрагивает, нервно оглядывается на меня и тут же делает шаг в сторону дома.
— Милая, ты почему не спишь? Иди к себе, я сейчас подойду, солнце моё.
Даже в неярком свете переулка я видел, как всё лицо женщины залило краской. Девчушка исчезла в доме.
— Солдатик, ты ещё тут? — она вновь повернулась ко мне, обращаясь уже обычным голосом, в котором ясно можно было услышать нотки усталости.
— Зачем ты это делаешь? — Я не понимал её подхода. — Я не про торговлю телом, а про призыв о помощи.
— Чтобы приходили такие, как ты, — она пожимает плечами, обнимая себя руками. — Крики помощи в этом квартале не редкость, поэтому обычные солдатики проходят мимо. Я подумала, что тот, кто решится вмешаться, будет не таким дерьмом, как остальные.
— Понятно, — определённая логика в её действиях была.
Тут я вспоминаю про выданные Инсилио деньги. Часть из них лежала на местном чипе, а часть он выдал наличными. Такими же хрустящими банкнотами, как и на Земле. Я уже ориентируюсь в местных деньгах и знаю, что на три сотни мальсов можно купить еды на пару дней.
Вытащив из кармана деньги, я вытягиваю из тонкой стопки три купюры по пять сотен, протягиваю женщине.
— Возьми, — прошу негромко.
В её глазах сверкают недоверие пополам с сомнением, но, тем не менее, она, пусть и колеблется какое-то время, но берёт банкноты из моих рук.
— В постель ты не пойдёшь, — произносит утвердительно и поднимает на меня взгляд: — Тогда почему?
Ответ вырывается сам собой под стать моему настроению.
— Потому что мертвецам деньги не нужны, — отмахиваюсь, разворачиваюсь и шагаю прочь.
— Но ты же живой! — доносится крик мне в спину.
— Пока живой, — произношу тихо, не оборачиваясь.
Глава 16. Приятного аппетита
Ночь в казарме прошла не слишком приятно. Уснуть нормально не получалось, я ворочался с боку на бок на жёстком тонком матрасе. Уже попривык к почти домашнему уюту Кирстена, а здесь опять с головой окунули в казённое армейское обеспечение.
В итоге утром встаю с ноющей болью во всём теле. Ну как, встаю, вскакиваю от прекрасно слышимого голоса Рэда. Рефлексы срабатывают раньше головы, меня аж подкидывает на кровати от приказа:
— РОТА ПОДЪЁМ! ПОСТРОЕНИЕ НА ЗАВТРАК!
Стены в казарме тонкие, слышно всё прекрасно. Да и, судя по характерным хрипам и помехам, отец умудрился достать где-то местный матюгальник и будил весь наш бравый состав с его помощью.
С тихими матами потягиваюсь. Да-да, как-то я разнежился в городской обстановке, а ведь на полигоне приходилось спать где попало и как попало. Трачу минут двадцать на лёгкую разминку, приводя тело в нормальное состояние и выгоняя скованность из суставов. Туалета в комнате не обнаруживаю, так что топаю спросонья к общему. Там уже толпа народу, но статус главы клана даёт некоторые привилегии, так что место у умывальника тут же освобождается.
Приведя себя в относительный порядок и уже в который раз подумав о необходимости стрижки, направляюсь в местную столовую, про которую мне ещё вчера перед сном доложилась Регина. Причём топаю я туда не один, со мной группа примерно таких же мятых воронов, Рэд формировал из них строй по человек так пятьдесят и отправлял партиями к длинному зданию столовой.
И, что интересно, на марширующих воронов местные вояки таращились, выпучив глаза. Местная армия вообще по первому впечатлению вызывала у меня недоумение и скептический взгляд. Представляю, как перекосит отца, когда он это увидит вживую, когда поведёт последний отряд. Как бы не было столкновений, потому что местный контингент представлял собой довольно плачевное зрелище: ленивые, расслабленные, шаркая ногами, тащатся, почесывая лохматые головы или животы, ходят кругами, как неприкаянные.
Хотелось сплюнуть на песок, но я сдержался. Не стоило судить так скоро о только что увиденных людях. Кто знает, что и как здесь происходит.
Захожу в распахнутые двери столовой, оглядываюсь: стандартное строение с кучей длинных накрытых серыми скатертями столов и лавок около них. Народу довольно много, но воины Альянса в основном лениво ковыряются в тарелках, не особо прикладываясь к содержимому.
Отстаиваю унылую очередь для получения порции — здесь не только вороны, а потому приходится обходиться теми же правилами, что и у всех. Беру свой поднос с едой, кручу головой, вижу полупустой стол. Одна сторона свободна, куда я и приземляюсь. Мельком оглядываю соседей: кто-то из офицерского состава, судя по волевым лицам, нашивкам на форме и каким-то линиям на рукавах. У солдатского состава таких не было.
Гляжу в тарелку и с тоской вспоминаю, чем мы питались в Кирстене. Там был праздник живота, а тут какая-то каша, бледные кусочки мяса, перемороженные, а потом потушенные овощи и сладковатый компот, больше напоминающий подкрашенную воду с сахаром.
Краем уха слышу тихое возмущение воронов, но громко никто протестовать не решается, ведь Рэд уже здесь и бдит за поведением. Да и все прекрасно видят, что и отец, и все их командиры, и я в том числе едим то же самое, отличий нет.
Теперь я понимаю, почему Альянс так без энтузиазма трапезничает. Один из офицеров, которые сидели напротив меня, подмигивает, поднимая ложку с сероватой кашей и салютуя мне.
— Вкуснятина, — произносит он безмолвно, но я читаю по губам, такую толстую иронию можно понять на любом языке.
Пожимаю плечами и со вздохом пробую вязкую субстанцию на вкус. Однако каша оказывается довольно сносной, эдакая овсянка, перетёртая в блендере с сахаром. Принимаюсь уплетать, показательно оглядывая воронов, чтобы заканчивали стонать и начинали набивать желудки. Нам тут шведский стол никто не обещал, мы не на курорт выехали.
Однако не успеваю я опустошить тарелку, как около моего стула появляется Кинтаро.
— К вам гости, владыка, — он ударяет себя кулаком в грудь у сердца и по-азиатски быстро кланяется.
— Прекращай, я же просил тебя отбросить эти феодальные
