Клуб «tenebris» (СИ) - Климова Маргарита Аркадьевна

Глава 36

Глеб

    До последнего не верил, что всё это происходит со мной. Не с кем-то из постоянно присутствующих в жёлтой прессе, а со мной. Долбанная, дерьмовая жизнь! Смотреть на свою любовь, стоять рядом, в каких-то трёх шагах, и не сметь притронуться, сжать, коснуться губ. Херня, что время лечит. Не лечит, даже не облегчает боль, не притупляет тоску и тягу. Чувство несправедливости, как будто в наглую обворовали средь бела дня.

    Лера… Моя Лера… Она изменилась, перестала улыбаться. Черты лица заострились, пропала мягкость, а суровые складки у рта свидетельствовали о постоянном раздражении и скорби. Куколка выглядела так, словно кого-то похоронила. А ведь похоронила. Меня, нашу любовь, наше будущее.

    Сколько я не избегал встречи с отцом и с упоротой сукой, гром всё равно грянул, круша последние надежды. Я рыл, на пару с Сеней землю в поисках спасения Юрца в обход отца. Хуже всего, что присутствующие в доме Юрки утырки, дали свидетельские показания, обвинив того в торговле наркотой, привлечении их, незрелых подростков, в притон, организованный там же. В противовес этих обвинений у нас не было ничего.

    Характеристики от партнёров по бизнесу, справки из клиник, показания соседей, в один голос твердящих, что Юрка всегда вёл благопристойный образ жизни и никогда не организовывал шумных вечеринок, в суде словно не замечали. Не глядя подкалывали к делу и продолжали гнуть свою линию. Виновен, виновен, виновен, но недостаточно улик, поэтому решение откладывается для сбора недостающих доказательств.

    За беготнёй пропустил готовящейся удар. Отец потребовал моего присутствия на благотворительном ужине, как всегда, пригрозив карами, а там скрутил меня по рукам и ногам. Куча репортёров и фотографов, вся верхушка высшего общества, и объявление о моей помолвке с назначением свадьбы на конец апреля. Михалёв спешил сбагрить свою некондицию, найдя для сброса отходов помойку в лице Казарцевых.

    Ночью Сеня отпаивал меня водкой, кляня на чём свет стоит отца и обещая вытащить меня из непроглядной задницы. Я больше не верил в выход из тупика, но в пьяном бреду поддакивал и согласно кивал головой. Отойдя к следующему вечеру от излияний, привычно приехал к офису Верхова и ждал. Стемнело, с неба посыпался колючий дождь, а Лера с Тоней так и не вышли. Сеня весь издёргался на нервной почве, уговаривал сесть в машину и поехать к Валерии домой, а я всё стоял и пристально вглядывался в стеклянные двери. Девчонки не появились, но вместо них выскочил Сергей и с ходу впечатал кулак в челюсть.

- Урод! Казарцевский ублюдок! Ты во всём виноват, сука! Твои игры чуть не убили Леру! – кричал Верхов, повалив меня на асфальт и отвешивая удар за ударом. Я не сопротивлялся, позволял делать из лица кровавое месиво, отлично понимая, что виноват.

- Сергей! Ты охренел?! – выбрался из салона Сеня, стаскивая его с меня и получая под дых.

- Чтобы не смел к ней приближаться! – выплёвывал слова Верхов, сжимая сбитые кулаки. – Убью!

    Лера исчезла, словно испарилась из города. Свет в окнах не горел, на работе не появлялась, у родителей не гостила. На третий день удалось выцепить Антонину, идущую с утра в офис. Опухшее лицо, красные глаза, нервное укутывание в шубу. Весь вид девушки заставил напрячься и почувствовать, как горит задница.

- Где Лера? – схватил её за плечи и трясонул от души.

- Аааа. Золотой мальчик, преуспевающий юрист, будущий зять самого Михалёва, паскуда, бросившая и чуть не убившая Леру, - хрипела Тоня, морщась от боли, или от отвращения. – Её с трудом откачали в больнице, после твоей фотосессии. Как думаешь, Казарцев, есть у тебя шанс выпытать о местонахождении Лерки?

- Она в порядке? – выдавил из себя.

- Теперь да. Не ищи её больше. Она уехала, далеко, надолго и в неизвестном направлении.

- Что значит уехала?

- Противно стало находиться с тобой в одном городе. Со дня на день состояние брезгливости коснётся и страны.

   Антонина толкнула меня в грудь, окатив ненавистью, и гордо, чеканя шаг, скрылась за стеклянной дверью. Меня трясло от рухнувшей безнадёжности и острого чувства окончательной потери. До этого момента всё ещё надеялся исправить, не сейчас, потом, когда сброшу с себя ярмо, когда полностью освобожусь от пут отца. Теперь смысл жить пропал окончательно. Пропал вместе с Лерой и возможностью её видеть.

    Единственным желанием было отправится к отцу и сжать руки у него на шее. Такое искреннее, нестерпимое желание уничтожить человека, принявшего участие в моём появлении на свет. Я бы так и сделал, если бы рядом не оказался Сеня.

- Совсем с дуба рухнул? Хочешь сесть? – схватил меня за грудки.

- Я потерял её. Лера уехала навсегда, - давясь словами, рвался за руль.

- Ещё есть шанс всё исправить, а после отсидки его не останется. Кому нужен уголовник и замашками зоны?

    Отрезвления от Сенькиных нравоучений не произошло, но надежда, такая глупая, слегка отлипла от земли. Друг прав. Когда-нибудь куколка найдётся, или вернётся домой, и лучше к этому времени не потерять человеческий вид и сбросить навязанный груз.

    На утро пожаловал отец и увидел меня во всей красе. Разбитая рожа, рваный костюм, убойный запах. Где только не носило нас с Сеней, начиная с обеда и заканчивая глубокой ночью. В жизни столько не пил, сколько выжрал за сутки.

- У тебя свадьба через полтора месяца, а ты спиваешься и скатываешься до состояния бомжа. Думаешь разжалобить меня? Пробудить совесть? Вызвать отцовские чувства? Так это всё у меня есть, и оно твердит, что лучше для моего сына. Деньги делают мир. С деньгами ты повелитель челяди и хозяин жизни. Заделай ребёнка Ноне и потрахивай свою девку, слова не скажу. Только чтобы Коля не узнал.

- Лера не девка для траха, - рыкнул на него.

- Такие, как твоя Лера, созданы именно для траха, а на таких, как Нона, женятся. Деньги к деньгам – единственный закон нашего мира.

- Знаешь, папа. В последнее время я сильно сомневаюсь в твоём отцовстве. Признайся, взяли меня из детского дома? Воспользовались донором спермы?

- Не неси чушь, - оттянул галстук, раздуваясь как жаба. – Ты мой сын. Именно я заделал тебя, выполняя условия сделки.

- Вряд ли, - упёрся локтями в колени и взъерошил волосы. – Детей любят, проявляют сочувствие и заботу, а у тебя ко мне одна лишь ненависть. Ядовитая, выжигающая всё живое, пачкающая склизкой грязью. Почему ты так относишься к своему сыну, плоть от плоти, кровь от крови. На что надеешься?

    Он не ответил, развернулся и вышел, громко хлопнув дверью, а я задумался над пословицей: от осинки не родятся апельсинки. Неужели я стану таким же? Буду портить жизнь своим детям? Заставлять их следовать моим понятиям благополучия и счастья?

Глава 37

    Здесь не было снега, людей, суеты. Только пронизывающий, ледяной ветер, насыщенный запахом соли и водорослей. Тёмное море бурно встречало весну, вздымаясь, шумно дыша и обрушиваясь пенными гребнями на ракушечник, перемешанный с мусором, щедро выброшенным неспокойной стихией.

    К полудню яркое солнце грело рассеянными лучами, вынуждало тянуться, расправлять плечи, нежиться в нём, а к вечеру побережье покрывала зябкая изморозь, загоняя в неказистый домик дешёвого гостиничного комплекса. Правда, гостиницей дряхлые сооружения, оставшиеся в неизменном виде после нашего с мамой отдыха лет пятнадцать назад, назвать было сложно, но крупная вывеска при въезде гласила именно так.

    Коричневый линолеум, грязно-бежевые стены в цветочек из восьмидесятых, две полуторные кровати с ватными матрасами, грозный гардероб на тонких ножках, гудящий холодильник и мизерная комнатка в углу с унитазом и душевой кабиной. Номер пришлось делить с пауками, жуками и странными многоножками, вылезающими из всех углов на ночь глядя.

    Ощущение, что время в этом уголке остановилось, замерло, накрыв глубоким стазисом санаторий из прошлого века. Ностальгия и детские воспоминания удачно вплелись в непроглядную тоску, вросшую с корнями в сердце. Мне было жутко больно думать о Глебе и о его подготовке к свадьбе. Гнала гнетущие мысли, но они насильно всплывали, проецируя красочные картинки улыбающейся Ноны Михалёвой, примеряющей белое платье, и серьёзное лицо жениха, вынужденного работать на публику и сиять от счастья на важных мероприятиях.