Штрафбаты Гитлера. Живые мертвецы вермахта - Андрей Васильченко

22 января 1943 года 540-й батальон неожиданно отозвали с плацдарма в Грузино. Чтобы понять смысл всего происходившего, посмотрим на положение на фронтах. 12 января 1943 года Красная Армия предприняла очередную попытку по деблокированию Ленинграда. Суть операции сводилась к прорыву немецких частей в районе Ладожского озера и началу снабжения Ленинграда по грунтовой дороге. Как все другие операции по прорыву блокады, это наступление было нацелено, прежде всего, на захват Синявинских высот, расположенных в 50 километрах юго-восточнее Ленинграда. Синявино имело огромное стратегическое значение. Тот, кто контролировал этот район, мог вести артиллерийский огонь по всем окрестностям. Ожесточенная борьба за Синявинские высоты, которая длилась на протяжении трех лет, чем-то напоминала Первую мировую войну на франко-германском фронте. Подобно сражению под Верденом, там активно использовалась артиллерия. После того как в середине января 1943 года объединенным ленинградским частям удалось прорвать немецкий фронт на Неве, чуть южнее Шлиссельбурга, советские войска вновь предприняли попытку занять Синявинские высоты. В этих условиях командующий 18-й армии отдал приказ командиру полицейской дивизии СС: «Согласно приказу фюрера генерал-лейтенант Вюнненберг несет личную ответственность за удержание высоты в Синявино». Для выполнения этого задания на высоты было направлено около 700 человек из состава 540-го батальона, который 26 января 1943 года был введен в состав «группы Хильперта». О боях батальона на этих высотах в журнале боевых действий 18-й армии сообщалось следующее: «На левом фланге 43-го гренадерского полка с полуночи до 10 часов утра силами батальона при огневой артиллерийской поддержке было предпринято десять вражеских атак. Рискуя последними резервами, была предпринята контратака. Часть прибывшего испытательного батальона тут же брошена на усиление. За ночь батальоном было отбито восемь вражеских атак».

29 января 1943 года после мощной артподготовки при усиленной поддержке с воздуха красноармейцы вновь попытались отбить Синявинские высоты. На этот раз в атаку были пущены танки. Тяжесть удара приходилась на лесной участок, чуть восточнее Городка. 540-й батальон удерживал именно этот участок фронта. В 15 часов 35 минут от «группы Хильперта» пришло сообщение: «Все атаки на Синявинских высотах отбиты… Также отбиты все атаки на 45-й гренадерский полк и 540-й пехотный батальон особого назначения… После массированной артподготовки идет кровопролитный бой. Пущено много танков и пехоты. Удалось отбить все атаки». На следующий день в 10 часов 55 минут сообщалось: «При сильной артиллерийской поддержке русские продолжают атаковать… Личный состав несет огромные потери. Командир 21-й пехотной дивизии сообщает, что у него осталось всего лишь 500 человек, которые удерживают участок фронта шириной в пять километров. От испытательного батальона осталось 100 человек». 31 января 1943 года командующий 18-армии сообщал в группу армий «Север»: «Стремительное нападение в 3 часа ночи. Прежние позиции в наших руках. Восстановлена прежняя линия фронта… Испытательный батальон дрался отлично. Погиб почти весь личный состав». Буквально накануне полковник фон Кроне из 1-го армейского корпуса попросил передать признательность «ребятам из батальона, которые являются выдающимися воинами».

Оставим пока 540-й батальон. И посмотрим, как шли дела у 500-го пехотного батальона особого назначения. Напомним, что это формирование входило в состав 101-й егерской дивизии, которая в первой половине 1942 года вела тяжелые бои в Донбассе, намереваясь прорваться на Кавказ, а именно, выйти в район Туапсе. В данном случае у Верховного командования не было необходимости менять подчинение батальона, дабы направить его в самое пекло войны. 101-я егерская дивизия, как составная часть 17-армии, была тем самым воинским формированием, которое постоянно находилось на горячих участках фронта. В итоге это выражалось как в потерях самой 101-й дивизии, так и 500-го пехотного батальона. Если забежать вперед, то можно сказать, что на конец октября 1942 года в дивизии оставалось всего только 800 человек. По другим сведениям за 1942 год в 500-м батальоне с учетом прибывавших резервов было убито более 1600 человек. Сам батальон использовался для самых различных задач: для атак и их отражения, для борьбы с партизанами и для прикрытия отступлений. Приведем лишь несколько выписок из журнала боевых действий 101-й егерской дивизии.

27 сентября 1942года. 11 часов. Вторая рота 500-го пехотного батальона прорвала вражеские позиции и достигла Мирной… Командир дивизии лично руководил атакой роты.

24 октября 1942 года. Майор Пинчовиус[14] сообщает: в жестоком бою нанесен ответный удар. Первая рота продвинулась на 490 метров… Положение меняется к лучшему. Генерал приказывает установить связь между третьей ротой 229-го батальона и 540-м батальоном. Майор Пинчовиус продвигается на юг, чтобы деблокировать вторую роту. 21 час 40 минут. Из 500-го батальона сообщают, что цель достигнута.

25 октября 1942 года.20 час. Мощная вражеская атака с севера на Сарай Гору. 22 часа 45 минут. Майор Пинчовиус сообщает по рации командиру дивизии, что превосходящим силам противника удалось овладеть Сарай Горой. Там должен находиться 213-й саперный батальон, который, судя по всему, полностью уничтожен врагом. Высоты дают господствующее положение. Майор Пинчовиус опасается, что с потерей Сарай Горы его силы будут скованы… Положение катастрофическое. Командир дивизии отдает приказ оставить позиции. При отходе из-за темноты вторая рота 500-го батальона сбилась с пути.

26 октября 1942 года. 14 часов. Рота самым беспрецедентным способом пробилась через позиции противника и соединилась с остатками батальона. Во время прорыва уничтожено от 50 до 60 вражеских солдат.

В приказе по части от 2 февраля 1943 года командующий 101-й егерской дивизией вынес отдельную благодарность и выразил особую признательность третьей роте 500-го батальона «за умелые и смелые действия». Этой роте удалось отвоевать один из колхозов, который был оставлен частями 125-й пехотной дивизии. А через неделю по части был объявлен еще один приказ. «8 февраля, прошлой ночью, части удалось успешно отбить атаку. Особо надо выделить действия пренебрегших смертью солдат 9-го румынского кавалерийского полка и 500-го батальона. Своим искусным руководством отличился капитан Моригль, командир второй роты 500-го батальона».

На тот момент в 17-й армии, в том числе 101-й егерской дивизии, отмечались признаки «морального разложения», что в первую очередь касалось инонациональных частей Вермахта. 11 декабря 1942 года позиции оставила грузинская рота, которой командовал бывший советский старший лейтенант. 23 декабря 1942 года с передовой скрылось 28 солдат из 781-го турецкого батальона. На следующий день турецкие перебежчики рассказали советской разведке о численности и силе немецких формирований. 19 января 1943 года немецкие части в силу ненадежности разоружили турецкий батальон. Из пехотного он был переквалифицирован в строительный. Нечто подобное происходило и в 500-м батальоне, но все равно он считался надежным резервом, а потому в январе 1943 года вновь был направлен на передовую.

Теперь посмотрим, как обстояли дела в 550-м батальоне. 17 марта 1942 года 550-й батальон попал в состав 205-й пехотной дивизии, которая занимала позиции южнее Велижа. Штаб дивизии располагался в Беляево. 550-му испытательному батальону, оказавшемуся в непосредственном распоряжении командования 3-й танковой армии, предстояло сражаться в центральной части Восточного фронта. Уже 15 марта 1942 года командование 59-го армейского корпуса сообщало в штаб 3-й танковой армии о предполагаемом использовании батальона. Восточнее речки Дюна располагался Каменский лес. Именно из леса в окрестностях Каменки советские части неоднократно атаковали дорогу, ведущую из Беляево в Велиж, чем ставили под угрозу снабжение немецких частей. Батальону предстояло разбить эти отряды Красной Армии и «зачистить» лес. Служащим 550-го батальона, которые до этого фактически не имели никакого опыта, предстояло выполнение сложного и весьма рискованного задания.

При планировании наступательной операции происходили консультации штабов 205-й пехотной дивизии и 59-го армейского корпуса. В ходе этого планирования 19 марта 1942 года военные пришли к выводу, что захват леса являлся вполне реальной задачей. Когда после некоторой задержки 22 марта 1942 года началась немецкая наступательная операция, то стало ясно, что позиции Красной Армии давно уже изменились. В итоге лес был занят с гораздо большими потерями, нежели предполагалось. Для осуществления операции «Каменка» пять рот 550-го пехотного батальона особого назначения были разбиты на две группы, которые должны были проникнуть в лесной массив с двух сторон: с юго-запада и северо-запада. Выполнение операции было возложено на полковника Дормагена, командира 335-го пехотного полка. Он оставил два взвода в качестве флангового прикрытия. Кроме этого, 550-й батальон был усилен несколькими саперами, четырьмя танками, противотанковыми и пехотными орудиями. Но уже в самые первые часы операции оказалось, что тяжелые орудия не могли двигаться по глубокому снегу, а потому их использование было бессмысленным. Впереди батальон ждало еще несколько «сюрпризов». Накануне операции авиация должна была нанести по лесу удар с воздуха, чтобы ослабить советские части и по возможности нарушить сообщение между ними. Но незадолго до назначенной бомбардировки в 205-м пехотном полку узнали, что запланированного удара с воздуха не будет. «На поставленный встречный вопрос, почему произошло это внезапное, неожиданное и предельно нежелательное изменение планов, в ответ из летного корпуса сообщили, что бомбардировку стоит проводить только по конкретным целям, а в данной ситуации не было указано никаких определенных координат… Командование дивизии выражает возмущенное недоумение, так как части, рассчитывавшие на поддержку с воздуха, теперь будут нести огромные потери».