Тайна племени Голубых гор - Людмила Шапошникова

Отцы полностью отстранили матерей от буйволов. Дойка буйволиц, уход за ними, сбивание масла, присмотр — все это табу для женщин. Они не могут даже касаться посуды с буйволиным молоком, хотя буйволов создала мать Текерзши, а женщины когда-то даже доили буйволиц. Мужчины долго искали повода, чтобы запретить женщинам приближаться к буйволам, и нашли. Говорят, однажды женщина доила буйволицу и нечаянно зацепила ее своим браслетом по носу. Та взбрыкнула и убежала. С тех пор буйволиц доят только мужчины.

Храмы и священные буйволицы тоже табу для женщин. Около каждого храма лежит камень. Женщины не могут переступать его. Дальше — священная земля, и она не для женщин. Женщинам не позволяют подходить к священным буйволицам, находиться вблизи их загона, оплакивать священных животных, принесенных в жертву на погребальной церемонии, пересекать путь кочевки священных стад. Короче говоря, культ буйволов — дело мужское. Однако возник этот культ не без участия матерей. И если бы не женщины, у тода, может быть, и не было бы теперь священных буйволиц. Помните бога Ёна, который правит в Аманодре? Когда-то давно он послал людям рода Тарадр священных буйволиц. Путь из Аманодра в страну тода долог и труден. По дороге все буйволицы пали, осталась только одна, очень дряхлая. Она была так стара, что даже зубы у нее выпали. Тем не менее буйволица собиралась отелиться. Когда женщины Тарадр увидели ее, то поняли, что буйволица может подохнуть до отеления. Они разрезали ей живот и вынули телку. Женщины ухаживали за телкой и вырастили ее. От той телки и пошло стадо священных буйволиц. Если бы женщины знали, чем это кончится для них, возможно, они и не стали бы возиться с телкой. Но разве можно все предусмотреть на века вперед?

На высшего жреца племени — палола — женщины теперь не могут даже смотреть. Но погребальная церемония возвращает женщину в мир, где правили прародительницы. И в этот мир она приходит, как бы вы думали, в чем? В черной тюни высшего жреца. Да, именно в ней. Тело женщины одевают в четыре одежды, а самая нижняя — ритуальная тюни. Женщины в жреческом одеянии являются в Аманодр исполнять свои обязанности в тамошних храмах. И доверчивые предки думают, что в стране тода все осталось по-прежнему и жрицы читают вечернюю молитву перед священными буйволицами.

Смерть каждый раз перебрасывает мостик в прошлое, вновь приобщает отцов к древним законам и воскрешает в их памяти попранные ими традиции матерей. Охваченные суеверным ужасом перед лицом смерти, они склоняют головы перед древней властью прародительниц. Поэтому во время погребальной церемонии женщина может войти в храм и оплакать умершего в запретном для нее буйволином загоне. Но кончается погребальная церемония, матери вновь возвращаются в мир победивших их отцов и послушно не преступают запретов.

Борьба между матриархальными и патриархальными отношениями, между родом материнским и родом отцовским наполняет раннюю историю многих племен. Эта борьба не всегда была мирной и порождала обычаи, приводившие к физическому уничтожению мальчиков или девочек в зависимости от того, кто в данный момент получал преимущество. Племенные боги становились кровожадными, им нужны были человеческие жертвы. Богиня мать-земля у донгрия кхондов требовала крови мальчиков. Бог отец-солнце кутия кхондов жаждал крови девочек. Богини помогали женщинам, боги — мужчинам. Каждый из них старался сократить численность противника. Раджпутские патриархи убивали девочек. О тода говорят то же самое. Теоретически такой обычай в племени допустить можно. Ну а что же существует в действительности?

Первую весть о страшном ритуале в племени тода принес в 1820 году английский лейтенант Макферсон. «Среди этого народа (тода. — Л. Ш.), — писал он коимбатурскому коллектору, — распространена страшная практика ликвидации женского потомства. Я получил об этом информацию, оставляющую немного места для сомнения. Сами они это отрицают, если их спрашивать, и оправдывают сравнительную малочисленность женского пола тем, что у них рождается больше мужчин, чем женщин»[20]. Через год слова Макферсона подтвердил капитан Уорд. «У них (тода. — Л. Ш.) существует обычай ликвидации женского потомства, по крайней мере тех, кто родился в несчастливые дни недели. Они оставляют их у входа в буйволиный загон, и буйволы топчут их, устремляясь к выходу[21]. Версия была подхвачена английским исследователем У. И. Маршаллом, крайне отрицательно настроенным к тода, затем Торстоном, Реклю. Особенно старательно распространяли ее христианские миссионеры Метц, Кофоед-Григерсен, Катарина Линг. Это давало им лишний повод обвинять языческие племена в жестокости и безнравственности. Преподобные отцы и сестры требовали, чтобы девочек тода, пока их всех не извели, забрали у родителей и сделали добрыми христианками. Кофоед-Григерсен описывает страшную женщину „келачи“, которая специализируется на убийстве девочек, „закрывая им рты и ноздри тканью“. Все сведения об этом обычае потом перекочевали в работы индийских авторов, таких, как Гопалкришна, Суббарайян и другие.

Эти зловещие слухи имеют сомнительную судьбу. Разве не может показаться странным то, что ни один из пишущих об „обычае ликвидации женского потомства“ не наблюдал его лично? Ни один из слухов не подтвержден свидетельскими показаниями. Как правило, источник информации оставался неизвестным. Да и сама информация оказалась крайне неточной. Описания ритуала противоречат друг другу. Известно, что кхонды практиковали человеческие жертвоприношения. И источники свидетельствуют об этом с документальной точностью.

Когда же тода перестали соблюдать этот обычай? На этот счет тоже нет единого мнения. Одни утверждают, что страшный ритуал исчез уже в 1819 году, другие считают, что это произошло в середине прошлого столетия, а некоторые индийские чиновники говорят, что еще пятнадцать лет назад тода его соблюдали.

Остается совершенно неясным, под влиянием каких обстоятельств тода перестали практиковать „ликвидацию женского потомства“. Известно, что англичане не предпринимали здесь никаких эффективных мер, направленных против такого обычая (как это делалось в районе кхондов). Не было издано ни соответствующих указов, ни законов. Трудно поверить, что древний ритуал мог исчезнуть только под влиянием какого-то „общественного мнения“ или самоликвидироваться за такой короткий срок.

Если тода на протяжении последних двухсот лет убивали девочек, это должно было привести к огромной диспропорции между женским и мужским населением. Те, кто писал о „ликвидации женского потомства“, утверждали, что диспропорция существует. Всякое утверждение, если есть возможность, надо проверять. На помощь пришли регулярные переписи населения, которые позволили представить следующее соотношение мужчин и женщин тода (число мужчин принято за сто):

1871 год………. 100:75

1881 год……….100:79

1901 год……….100:80

1921 год……….100:80

1941 год………. 100:80

Действительно, мужское население племени превышает женское. Однако такое превышение характерно для всей Индии и существует и в тех районах, где обычай ликвидации женского потомства никогда не практиковался. Так, к 1871 году пропорция между мужчинами и женщинами составляла: в Пенджабе — 100: 81, в Северо-Западных провинциях — 100: 86, в Ауде — 100: 75. Для всей Индии она была 100: 75. В последующие годы эта пропорция с незначительными отклонениями в ту или иную сторону сохранялась. Если сравнить эти показатели с данными по племени тода, то напрашивается неизбежный вывод, что никаких отклонений в пропорции между мужским и женским населением, противоречащих нормам для всей страны, у тода не было.

Я подружилась со многими тода. Нередко у нас велись доверительные беседы. Но ни одна из них не пролила света на таинственный обычай и не подтвердила его. Мне рассказывали подробно о многих церемониях, на некоторых из них я бывала сама. И опять-таки никаких следов. Кхонды, например, хорошо помнят ритуал человеческих жертвоприношений, потому что он существовал у них в недавнем прошлом. Тода ничего не могут сказать о пресловутом обычае „ликвидации женского потомства“. И все же, как говорится, „нет дыма без огня“. Видимо, в далеком прошлом у тода был какой-то ритуал человеческих жертвоприношений. С чем он был связан, сказать трудно. В памяти поколения, жившего в прошлом столетии, сохранились о нем, очевидно, неясные воспоминания. Возможно, этот ритуал имел отношение к традициям материнского рода. Впоследствии патриархальное мировоззрение несколько трансформировало его, и поэтому появилась версия об убийстве девочек.

Но это только предположения. Устная традиция тода не сохранила ни упоминаний о человеческих жертвоприношениях, ни сведений о ритуале ликвидации женского потомства. Отцы тода, видимо, не были столь агрессивны и беспощадны, как раджпуты или кхонды. Каждое племя имеет свой характер. Мягкость, присущая тода, могла сыграть свою роль и в войне между отцами и матерями. Война эта еще не кончена. Отцы племени еще не превратились в законченных патриархальных деспотов. Слово „мать“ для них по-прежнему значит многое…