Человек в витрине - Хьелль Даль

— Он удивился?

— Что вы имеете в виду?

— Удивился ли он тому, что… вы пригласили к Арвиду и покупателей? Разве он не участвовал в предварительных переговорах?

— Видите ли, он знал в общих чертах о том, что мы хотим продать магазин, но на самом деле сделку затеял Арвид. — Есперсен задумался, подыскивая нужные слова. — Он был движущей силой.

— Движущей силой?

— Да, он вел предварительные переговоры.

— Значит, ваш брат Рейдар остался в стороне от подготовительной работы?

Есперсен покачал головой:

— Нет, так нельзя сказать. Просто мы с Рейдаром поручили Арвиду провести всю подготовительную работу.

— Значит, Рейдар был не против продажи?

— Нет, и вот что самое странное! По-моему, в тот день с ним что-то случилось. Его что-то расстроило, у него испортилось настроение, и он уперся.

Гунарстранна достал табакерку и начал скручивать сигарету.

— У него был сварливый характер?

Есперсен всплеснул руками:

— Да нет же… Наверное, в тот день что-то произошло. Как только он вошел, я понял, что он вне себя. Кроме того, жаль, что покупатели явились раньше… до Рейдара. Ведь получилось, что он пришел самым последним. Мог подумать, что мы обо всем сговорились у него за спиной, вот и разозлился… — Есперсен едва заметно улыбнулся. — Нет, я не думаю, я точно знаю, ему это совсем не понравилось! — Он сокрушенно покачал головой. — Он терпеть не мог, когда его, как ему казалось, отодвигали на задний план.

— Как по-вашему, отчего он в тот день был в таком дурном настроении?

— Не имею ни малейшего понятия. Может быть, поссорился с Ингрид. Правда… — Есперсен покачал головой. — Такое случалось довольно редко. Нет, не знаю!

— Какими вы видите их отношения? Я имею в виду их брак. Ведь ваш брат был намного старше своей супруги.

— Хотите спросить, не…

— Да, не флиртовала ли она с другими.

Есперсен с серьезным видом покачал головой.

— Вы ее видели?

— Конечно. Но вы знаете ее лучше меня.

— Ингрид верная жена, — сказал Есперсен. — Всегда была веселой, любила, знаете ли, танцевать, но женой была образцовой.

— Значит, вы не думаете, что у нее кто-то есть?

Есперсен лукаво улыбнулся:

— Нет, что вы… — Он покачал головой и более решительно повторил: — Нет!

— Ну а Рейдар? Как он вел себя на встрече у Арвида? Открыто злился на вас?

— Нет. Он почти ничего не говорил… во всяком случае, пока покупатели не ушли, но, как только за ними закрылась дверь, он спустил на нас всех собак.

— Каким образом?

— Наотрез отказался продавать магазин. Он даже не выслушал их толком. И с нами ничего не пожелал обсуждать, хотя в предложении покупателей не было ничего из ряда вон выходящего. Ну а потом он вообще повел себя так, что я, откровенно говоря, растерялся. Мы повздорили, и Рейдар вдруг так рассвирепел, что со всей силы пнул ногой собачонку Арвида. — Есперсен ухмыльнулся. — Никогда не видел, чтобы Рейдар так бурно реагировал… то есть он повел себя как обиженный мальчишка. Маленькие дети тоже, бывает, разозлившись, бьют посуду и так далее. Так еще поступают молодые, когда ревнуют. — Эммануэль покачал головой. — В общем, он повел себя очень странно.

— Когда он пришел, он даже не намекнул на то, что с ним случилось, почему он в таком настроении?

Есперсен покачал головой.

— Вот что самое странное. Ведь он не играл, не притворялся. Разумеется, после того, что случилось с его любимицей, Арвид уже не мог говорить ни о чем другом. Встреча оборвалась. Одно время мне даже казалось, что Рейдар поступил так нарочно, чтобы отвлечь нас…

— Что значит «нарочно»?

— Ему хотелось сорвать сделку любыми способами. Видите ли, мы с Арвидом выступили единым фронтом. Дружно объявили ему, что уступать не намерены, что нас большинство, двое против одного, и ему придется подчиниться. И тогда он специально ударил собачку…

Гунарстранна провел пальцами по губам.

— Ясно, — сказал он и бросил взгляд на книжный шкаф. — Вижу, вы любите кроссворды?

— Да. — Эммануэль Есперсен проследил за взглядом Гунарстранны. На полках стояли многочисленные сборники и справочники кроссвордиста. — Сразу видно, что вы детектив… — Он кивнул и показал на стопки журналов под столом: — Да, в самом деле, все внуки приходят ко мне с журналами и газетами. Кроссворды и головоломки — моя страсть. А что?

Гунарстранна покачал головой:

— Я просто так интересовался. Видите ли, я и сам сейчас пытаюсь разгадать одну головоломку, но никак не получается.

— Ну-ка, ну-ка, расскажите, — оживился Есперсен.

Гунарстранна посмотрел ему в глаза и сказал:

— Есть четыре знака. Первый — буква «И». Потом цифры: один, девять, пять. И — сто девяносто пять.

Есперсен склонил голову набок и хмыкнул.

— Надо подумать.

— Подумайте, — попросил инспектор и продолжал: — Вы в последнее время общались с Рейдаром?

— Хм… других ключей нет… всего четыре знака: буква «И», единица, девятка и пятерка?

Гунарстранна кивнул:

— И — сто девяносто пять — вот и все. — Он повторил: — Вы в последнее время общались с ним?

— Пробовал. В тот день я ему звонил.

— Когда?

— Часов в шесть вечера. Сначала позвонил домой, но Ингрид сказала, что Рейдар вернется поздно — он ее специально предупредил. Поэтому я позвонил в Энсьё, но к телефону никто не подошел.

— Когда вы туда звонили?

— Примерно в половине седьмого. Точно не помню.

Гунарстранна закурил свою самокрутку.

— Больше вы ему не звонили?

— Звонил, примерно в половине одиннадцатого вечера. Рейдар сказал, что больше не желает ничего слышать. У него в гостях был Карстен с женой и детьми, поэтому он говорил кратко.

— Вы не ездили к нему?

Есперсен мрачно посмотрел на инспектора и выразительно покачал головой:

— Нет, не ездил.

— Когда вы в тот день легли спать?

Есперсен задумался.

— В час, может, в полвторого.

— И дома вы были один?

Старик кивнул.

— Как вы узнали об убийстве?

— Я позвонил на следующий день. К телефону подошел священник. Он приехал утешить Ингрид.

Гунарстранна затянулся и на несколько секунд сосредоточился на мерцающем конце сигареты.

— Извините, но, к сожалению, я вынужден задавать подобные вопросы, — сказал он.

На миг их глаза встретились. Инспектор внимательно смотрел в грустное лицо толстяка с тяжелой нижней челюстью. Эммануэль Фольке-Есперсен молча кивнул.

После беседы с Эммануэлем Фольке-Есперсеном Гунарстранна решил возвращаться в Осло через Рёа. Он поехал по Гринивейен, но, не доезжая до Сёркедальвейен, свернул на Рёахаган и очутился в типичном районе Западного Осло, застроенном старыми особняками. Раньше особняки стояли на больших участках земли, но в последние годы участки продавались по частям и застраивались новоделом. Разбогатевшие нувориши, стремящиеся похвастать своим новым статусом, рубили тенистые яблоневые сады и возводили на их месте безвкусные дворцы. Краснокирпичный особняк Карстена и Сюзанны Есперсен оказался довольно старым; судя по стилю, его построили в тридцатых годах прошлого века и с тех пор не раз перестраивали. Инспектор некоторое время постоял на подъездной дорожке, не зная, на что решиться. Много лет назад они с коллегой разработали тайный шифр. Говоря о свидетелях и подозреваемых в присутствии посторонних, они называли их аббревиатурами, понятными только им. Так, женщин называли «В», мужчин — «СДТ». Те, о ком они говорили, не должны были понимать смысла, а коллега сразу понимал, с кем имеет дело. Так, «В» обозначало «врунья», СДТ — «самодовольный тип». Они придумали немало таких сокращений и весьма успешно применяли их на практике.

Гунарстранна вдруг сообразил, что они с Фрёликом никакими сокращениями не пользуются. Интересно, почему? Наверное, потому, что они в основном настроены на одну волну. Правда, иногда у них с Фрёликом случались и разногласия. И в такие минуты он думал о том, что мог упустить его более молодой коллега, — нечаянно или по недомыслию. Гунарстранна давно пришел к выводу, что все люди наращивают вокруг себя подобие брони. Носят маски, которые, как им кажется, отражают их сущность. Он прекрасно понимал, что в его теории имеются слабые стороны, поэтому всегда старался перестраховаться и взглянуть на дело с разных точек зрения. Сейчас, стоя у дома Карстена Есперсена, Гунарстранна осознавал, что его чутье молчит. Да, учитывая нынешние цены на недвижимость, особняк на западе Осло по карману очень и очень немногим. С другой стороны… ведь он не знает, как Карстену и Сюзанне достался дом, в котором они живут. Может быть, по наследству, от родителей Сюзанны. Так что географическое положение их жилища — не самое главное. Он окинул взглядом фасад. Крыльцо кирпичное, но фундамент слабый. После многолетних заморозков дом начал «гулять» — в кирпичной кладке заметны многочисленные трещины. Но трещины в кирпичной кладке — не самый явственный признак упадка. Дом довольно старый и, что называется, говорит сам за себя. Есперсенам не нужно было искусственно старить его, сооружать круглые арки, крыть крышу дранкой или украшать фасад голландскими изразцами. Машины у дома не оказалось, поэтому Гунарстранна не мог получить дополнительные данные о характере Карстена. Пока сын покойного казался ему человеком совершенно непроницаемым. Он не заметил ни одной бреши в броне Карстена. Вот разве что, пожалуй, слишком он простодушен… Не напускная ли его простота?