Защитник Гараторма - Майкл Муркок

– Мы пробились!

Однако тут же из домов, окружавших площадь, высыпали воины Имрила. Те, которые сражались пешими, а потому не смогли вступить в бой раньше. Вскоре они окружили Илиану со всех сторон.

И вновь яростный смех вырвался из ее уст. И вновь блеснула сталь беспощадного, разящего наповал клинка. Между тем солнце клонилось к закату.

– Нужно поторопиться! – крикнула она своим людям. – Пока не настала ночь! Иначе нам их не одолеть.

Им удалось вытеснить вражескую кавалерию на центральную площадь, где они спрятались между домами, а уцелевшие пехотинцы отступили и сосредоточились в самом большом из стоявших на площади зданий, в том самом, где Имрил устроил свою резиденцию. Именно здесь, в этом самом величественном и красивом строении Виринторма, двадцать лет тому назад родилась Илиана. Там она страдала и мучилась, а затем предала своего брата.

На смену радости пришло черное отчаяние, и она застыла на месте. Шум битвы доносился теперь до нее словно бы издалека. Из глубины памяти всплыло лицо Имрила, который, склонившись над ней, почти с детской серьезностью повторял один и тот же вопрос:

«Где он? Где Брадн?»

И она сказала ему.

Илиана содрогнулась. Опустив меч, она позабыла об опасности, угрожавшей со всех сторон. Пять чудовищ, все покрытые огромными бородавками, медленно подступали к ней, вытягивая лапы с серповидными когтями. Она ощутила, как когти эти впиваются ей в сапоги, и окинула нападавших отсутствующим взглядом.

– Брадн… – пробормотала она.

Но тут же рядом оказалась Катинка фон Бек.

– Вы ранены, детка?

В тот же миг топор ее взлетел в воздух, рассек череп одного чудовища, а остальные с визгом бросились наутек.

– Голова закружилась?

Илиана с усилием вышла из транса, вскинула меч и, не глядя, рассекла пополам очередного противника.

– Да, но все уже прошло.

– Врагов осталось около сотни! – воскликнула Катинка. – Они забаррикадировались в доме вашего отца. Не думаю, что нам удастся изгнать их оттуда до наступления ночи.

– В таком случае подожгите их убежище, – ледяным тоном велела Илиана. – Пусть погибнут в огне.

Катинка нахмурилась.

– Мне это не по душе. Нужно дать им возможность сдаться.

– Нет, сжечь их дотла, и сжечь этот проклятый дом.

Илиана развернула свою ваину и обвела взглядом площадь, заваленную трупами. На ногах оставалось человек пятьдесят, и все они принадлежали к повстанцам.

– Если мы убьем их сейчас, то они не смогут убить никого в будущих сражениях. Согласны, Катинка?

– Да, но…

– И мы сохраним жизни своих бойцов.

– Конечно… – Катинка попыталась встретиться взглядом с Илианой, но та отвернулась. – Но этот дом, здесь ведь жили многие поколения ваших предков. Он самый красивый во всем Виринторме. Нет ни одного другого здания в Гараторме прекрасней этого. Сейчас уже никто не сможет построить ничего подобного.

– Пусть сгорит. Я больше никогда не смогу там жить. Катинка вздохнула.

– Тогда я отдам приказ, хотя мне это не по душе. Но позвольте хотя бы предложить врагам возможность сдаться.

– А разве нам они такое предлагали?

– Но мы же не они. С моральной точки зрения…

– Благодарю. Но сейчас мне не до морали.

И Катинка фон Бек бросилась исполнять приказ королевы Илианы.

Глава вторая

НЕВОЗМОЖНАЯ СМЕРТЬ

Алые отблески пламени играли на мрачных и суровых лицах мужчин и женщин, которые стояли, не выпуская оружия из рук, и смотрели, как горит дворец Пирана. Они вдыхали отвратительный запах горящей плоти, прислушивались к сдавленным истошным воплям, что продолжали доноситься сквозь клубы густого черного дыма.

– Таково правосудие, – объявила Илиана Гаратормская.

– Но ведь бывает и по-другому, – возразила ей Катинка фон Бек вполголоса. – Никакой огонь не испепелит то чувство вины, которое вы носите внутри себя.

– В самом деле, сударыня? – Илиана безрадостно засмеялась. – Но как тогда объяснить, что зрелище этого пожара доставляет мне ни с чем не сравнимое наслаждение?

– К подобным вещам я никогда не смогу привыкнуть, – ответила воительница. Она говорила так тихо, что слышать ее могла одна лишь королева. – В прошлом мне нередко доводилось быть свидетельницей мщения, и до сих пор мысль об этом терзает меня. Вы стали жестокой, Илиана.

– Такова судьба Вечного Воителя, – раздался совсем рядом голос Джери-а-Конела. – Во все века. И не тревожьтесь, Катинка фон Бек. Будь он мужчиной или женщиной, Воитель всегда пытается избавиться от какого-то тяжкого груза, и зачастую единственный способ, который он находит – это быть намеренно жестоким… Совершать деяния, которые идут вразрез с его же собственной совестью. Илиане кажется, что она виновна лишь в том, что предала своего брата. Но это не так. На самом деле вина ее так велика и непостижима, что мы с вами, Катинка, не имеем об этом ни малейшего представления. И благодарите за это своих богов.

Илиана содрогнулась. Она пыталась не вслушиваться в то, что говорил Джери, но его слова встревожили ее не на шутку. Катинка, отвернувшись, пожала плечами.

– Должно быть, вы правы, Джери. Вы больше меня смыслите в подобных вещах. И без вашего искусства Илиана вообще не смогла бы сразиться с войсками Имрила.

И не сказав больше ни слова, она удалилась прочь и скрылась за облаками дыма. Джери еще на пару мгновений задержался рядом с Илианой, а затем также оставил ее в одиночестве созерцать, как полыхают руины ее бывшего дома.

Крики наконец затихли. Развеялся и запах горящей плоти, и теперь в воздухе лишь сладковато пахло благовониями, которые источали редкие породы дерева, из которых был сооружен дворец.

Илиана чувствовала себя совершенно опустошенной. По мере того как угасал огонь, она подходила к нему все ближе, словно пытаясь согреться, одолеть ледяной холод, который распространялся у нее в душе, несмотря на то что ночь была теплой и мягкой.

Но все равно перед ее внутренним взором по-прежнему вставало серьезное лицо Имрила, который ждал ответа на заданный вопрос. И она по-прежнему слышала, как отвечает ему.

Ближе к рассвету у пепелища вновь появился Джери. Он обнаружил Илиану, которая медленно бродила среди дымящихся головешек и почерневших костей, обильно посыпанных пеплом. Время от времени девушка останавливалась, чтобы ударом ноги извлечь на поверхность то чей-то обуглившийся остов, то проломленный череп.

– У меня новости, – промолвил он.

Она подняла на него пустые, потускневшие глаза.

– Это насчет Имрила. Его поход увенчался успехом. Он убил Орнальда, подчинил себе остатки его армии и сразу же отправился назад. Он уже знает, что здесь случилось вчера вечером.