Ветер смерти - Дмитрий Федотов

— Видишь ли, овладение информационным уровнем Универсума или выше, Атмы, даст человеку полный набор экстрасенсорных способностей, включая телепортацию и хилерство, возможность воздействия на любой материальный объект, изменяя его свойства и структуру, то есть способность к материализации и дезинтеграции, даже возможность влиять на сам континуум, в пределах Основных Законов Бытия, разумеется… Слушай, зачем тебе все это? К чему ты клонишь? — она вдруг резко села на софе и впилась в меня своими темными огромными глазами.

На миг мне показалось, что кто-то угрюмый и холодный заглянул прямо в голову, словно пытаясь разглядеть мои сокровенные мысли, и я, буквально инстинктивно, защищаясь, загородился от него как бы щитом. Ощущение вторжения тут же пропало, а Ирина смотрела теперь на меня с каким-то сложным выражением озабоченности и сочувствия одновременно. Тогда, чтобы разрядить обстановку, я решился вкратце рассказать ей нашу криминальную историю, прекрасно понимая, что узнай об этом Олег или, того хуже, комиссар — не сносить мне головы и пяти минут! Но почему-то я в тот момент был абсолютно уверен, что могу это сделать безо всякого риска для себя, да и для обоих сыщиков тоже. Ирина молча выслушала мой рассказ, помрачнела еще больше и сказала:

— Желаю вам побыстрее найти ее и… обезвредить. Только не ошибитесь, Дима! Прощай!..

— Куда же ты?! — я был ошарашен таким поворотом событий. — Ночь на дворе! Ты обиделась?..

— Нисколько, — она встала и быстро собрала разбросанные по комнате вещи. — Просто мне надо срочно кое-что… обдумать. Одной. Пока!

И прежде чем я успел сказать что-либо, она выскользнула из комнаты. Я подождал несколько секунд, ожидая хлопка входной двери, не услышал и вышел в прихожую. Но Ирины там не было. А вот цепочка на двери была!..

Глава 8

— Ну, как успехи на поприще сыска, Холмс? — жизнерадостно осведомился на следующее утро Гриша-Колобок, столкнувшись со мной у входа в редакцию.

Он снова был в умопомрачительном одеянии — красная бейсболка, желтая рубашка навыпуск, зеленые парусиновые штанишки, не доходящие до щиколоток оживший светофор из детского мультфильма о правилах дорожного движения! Спец по связям с народом, блин!

Настроение у меня было средней паршивости из-за вчерашнего бесплодного вояжа по кабакам, усугубленного непонятным исчезновением Ирины и бесплодными утренними попытками дозвониться до нее. Поэтому я попытался увернуться от назойливого начальника и принял самый озабоченный вид, на какой был способен.

— Что вы, Григорий Ефимович! Какой там сыск! У меня две статьи висят, уже все сроки прошли, — провозгласил я и дернулся к дверям, но не тут-то было!

Колобок явно настроился поговорить, «потренировать серое вещество», по его собственному выражению, и мгновенно ухватил меня за рукав.

— Слушай, Котов, я тут покумекал на досуге, — затарахтел он, увлекая меня в сторону аллеи напротив редакции, — получается, что это работает нечеловек! — он сделал страшную паузу и уставился на меня, ожидая реакции.

— Неужели пришелец?! — попробовал подыграть ему я.

— Э-э, брат, одна фантастика у тебя на уме! — Гриша приосанился. Смотри на вещи проще…

— Или: проще — не смотри?..

— Нет, ты подумай! — он пропустил мою шпильку мимо ушей. — Потренируй свое серое вещество.

— Ну-у…

— Правильно — мутант!

— Ого!..

— А что? Разве нормальный человек может такое сотворить? — Колобок распалился не на шутку. — Да и зачем ему это? Ведь ежу понятно, что он так питается! Про энерговампиров слыхал?.. Вот! Только этот — супервампир: у него из-за мутации все пищеварение атрофировалось, и теперь ему приходится напрямую энергию высасывать, чтоб не помереть! — Гриша торжествующе воззрился на меня.

— Круто заварено! — почти искренне крякнул я, осторожно высвобождая руку из цепких пальцев начальника. — Ты эту версию комиссару Бересту подкинь, а то он уже голову сломал: зачем? кому выгодно? Звони прямо сейчас, на мобильник, знаешь номер?..

— Значит, одобряешь версию? — Гриша проглотил мою наживку и теперь весь сиял от мысли о собственной прозорливости, шаря по карманам в поисках сотового телефона.

— Еще бы! — я показал ему большой палец, потихоньку отодвигаясь в сторону редакционного крыльца. — Берест будет в восторге. Пока, я побежал!

— Я к тебе попозже загляну! — радостно пообещал Колобок и принялся возиться с телефоном.

Облегченно вздохнув, я поспешно ретировался в редакцию. Фигу с дрыгой, ты меня найдешь! Пинкертон коверный, прости Господи!

В отделе снова никого не было, кроме одуревшей от безделья и жары толстой зеленой мухи, отчаянно пытавшейся просунуться в крохотную щель между створками окна. В альтруистическом порыве я прогнал кровожадную мысль об убийстве, открыл форточку, и муха, радостно взвыв, тут же исчезла в блеклой синеве июльского неба.

Я включил компьютер, воткнул свою дискету со статьей и запустил Quark Press. Наскоро вычитав текст и поправив кое-где стиль, я сбросил файл в директорию Correction для Леночки вкупе с покаянной запиской о злой судьбе-разлучнице и робким намеком на возможное прощение, ибо известно, что «повинную голову меч не сечет». А потом позвонил Бересту.

— Хеллоу, чиф! Хау ду ю ду энд хау а ю?

— Как свинья в раю! — Николай был вне себя. — Какого д-дьявола ты раздаешь мой телефон всяким шизофреникам с манией в-величия?!

— Никому, начальник! Век воли не видать! — поклялся я.

— И не увидишь! — пообещал он. — Кто он у вас т-такой, этот… Разумов что ли?

— А он не представился?.. Заместитель главного редактора по связям с общественностью, Разумовский Григорий Ефимович.

— С общественностью? Разумовский?.. — комиссар шумно задышал в трубку. — Б-бредунович он, а не Разумовский! Или Б-бредятинский! И не с общественностью ему разговаривать, а с… психиатром д-для начала.

— А в чем дело-то? — вкрадчиво поинтересовался я.

— Представляешь, Д-димыч, этот… самородок в-выдал идею, что мы ловим какого-то мутанта, в-вампира энергетического!

— А разве не так?

— И ты т-туда же?!

— Ну, извини! — я постарался говорить как можно мягче и спокойнее. Понимаешь, он у нас, действительно, самородок. В смысле связей с общественностью. У него потрясающая коммуникабельность! Колобок, то есть, Григорий Ефимович, еще ни разу не провалил ни одного договора, ни одной встречи, ни одной пресс-конференции. Договариваться — это у него в крови! А то, что он искренне пытался помочь следствию… Так простим его за это?