Суши для начинающих - Мэриан Кайз

Лиза рассмеялась и, махнув рукой на последствия, придвинулась чуть ближе к нему. Его зрачки сузились, и там попеременно отразились смущение, интерес, опять смущение и наконец равнодушие. Заняло все это меньше секунды. Затем Джек отвернулся и спросил:

– Это кориандр или петрушка?

Одна прядь волос у него завивалась колечком. Лизе захотелось накрутить ее на палец.

– Ну, так что же? – снова спросил Джек.

Лиза взглянула на зеленый стебелек в его руке. Такое ощущение, будто они разговаривают на секретном языке.

– Не знаю.

Он смял стебель пальцами, растер и поднес к ее лицу. Близко-близко.

– Понюхайте.

Она вдохнула с закрытыми глазами, пытаясь учуять запах его кожи, и победоносно сказала:

– Кориандр!

За что была вознаграждена второй улыбкой. Когда Джек улыбался, у него как-то особенно изгибались уголки губ…

– А вот базилик, лук-порей и тимьян, – продолжал он. – Можете пользоваться, когда готовите.

– Ага, – улыбнулась она. – Могу посыпать зеленью то, что заказываю с доставкой на дом.

Притворяться перед ним смысла не было. Дни, когда в любовной одури ей хотелось самостоятельно готовить еду любимому человеку, давно прошли.

– Вы не готовите? Лиза покачала головой:

– Времени нет.

– От всех женщин теперь это слышу, – усмехнулся он.

– А… Мэй готовит?

Большая ошибка. Лицо у Джека мгновенно стало непроницаемым и строгим, как всегда.

– Нет, – отрезал он и, помолчав, добавил: – Во всяком случае, для меня – нет. Ладно, пойдемте. Ну, что скажете о доме? – спросил он, когда они зашли внутрь.

– Мне нравится, – соврала Лиза. Дом был лучшим из всех, что она успела посмотреть, но этого явно недостаточно.

– Да, доводов в его пользу много, – согласился Джек. – Арендная плата нормальная, район приличный, можно ходить на работу пешком.

– Верно, – сказала Лиза так мрачно, что совсем сбила его с толку. – И каждый раз экономить фунт десять пенсов на проезд.

– Это столько стоит? Я-то сам обычно на машине, поэтому не знаю…

– В день выходит два двадцать.

– Да, наверное…

– То есть одиннадцать фунтов в неделю. Знаете, сколько можно этак скопить за всю жизнь? Целое состояние.

И от души расхохоталась, видя, с каким трудом Джеку дается заинтересованное выражение лица. Отсмеявшись, она рассказала о разговоре с занудой Джоанной, о своих мытарствах с поиском квартиры, о чудаке из Лэнсдон-парка, который держал дома змею и выпускал ее погулять по гостиной, о доме в Боллсбридже, разоренном, как после кражи со взломом.

– Что ж, можете въезжать хоть завтра, – сказал Джек. Затем встал и принялся смущенно копаться в карманах, звеня мелочью. Лиза хорошо знала, что это такое. Так ведут себя все мужчины, когда им не хватает смелости пригласить на свидание. Она видела, какая борьба отражается в его глазах, как напрягаются мускулы, точно перед прыжком.

«Ну же, не тяни», – беззвучно взмолилась она.

Взгляд Джека прояснился, и все его напряжение куда-то пропало.

– Я довезу вас до вашей гостиницы, – сказал он. Лиза поняла. Она чувствовала, что его к ней тянет, но и все, что мешает ему, ощущала тоже. Они не только вместе работают; он встречается с другой. Ничего, неважно. Она его обаяет, очарует, уничтожит все преграды. И еще получит удовольствие: влюбляя в себя Джека, отвлечется от тяжелых мыслей.

– Спасибо, что нашли мне жилье, – обворожительно улыбнулась она.

– Что вы, мне приятно вам помочь, – сказал Джек, – и, если что-нибудь понадобится, спрашивайте, не стесняйтесь. Сделаю все, что могу, чтобы облегчить вам переезд в Ирландию.

– Спасибо.

И улыбнулась еще раз, еще более игриво.

– У вас много работы, и вы слишком нужны «Колин», чтобы тратить свое время на поиски квартиры.

«Ого, даже так!» – изумилась Лиза.

Забравшись с ногами в кресло, Лиза курила и смотрела в окно на Харкурт-стрит. Ее беспокоила совесть. Чуть-чуть, почти неощутимо, но сам факт, что совесть пробудилась, заслуживал отдельного внимания. А все из-за этой клуши Эшлин. На ней просто лица не было, когда Лиза выдала ее идею.

Ну что ж такого, часто так и бывает. Потому Лиза – главный редактор, а Эшлин – подай-принеси. Просто Лиза задергалась, когда Джек рассказал о положении дел с рекламой. Надо было спасаться любой ценой, тут уж на все пойдешь.

Сейчас она уже немного успокоилась. Снова ее спас фирменный оптимизм, конечно, рекламы в журнале будет ровно столько, сколько требуется. И тем не менее крайняя – опять-таки она, от этого никуда не деться. Если журнал прогорит, жизнь Эшлин на этом не закончится – найдет другую работу, а вот ее, Лизина… Ладно, пусть для всех она стерва, они просто понятия не имеют, в каком нервном напряжении она живет.

Глубоко вздохнув, Лиза выпустила в потолок облако дыма. Перед глазами по-прежнему стояло потрясенное лицо Эшлин, и от этого было немного не по себе.

Прежде ей всегда удавалось совладать со своими эмоциями, она легко подчиняла их главной цели – работе. Что же, надо брать себя в руки!

16

Каждый день в редакцию по почте приходили вороха приглашений на презентации всего на свете, от новых теней для век до открытия магазинов, и Лиза с Мерседес бестрепетно делили их между собой. Лиза как главный редактор выбирала первой. Но Мерседес, редактору отдела мод и красоты, тоже перепадало – а как иначе? Эшлин, как Золушку, оставляли на хозяйстве, да и Трикс стояла слишком далеко от раздачи, чтобы ей повезло хоть когда-нибудь.

– А что происходит на таких тусовках? – спросила Лизу Трикс.

– Стоишь себе вместе с другими журналистами и какими-нибудь известными людьми, – ответила Лиза, – разговариваешь со всеми, кто что-нибудь значит, слушаешь…

– А куда вы идете сегодня?

Сегодня магазин «Марокко» открывал свой первый филиал в Ирландии. Лизе это было абсолютно неинтересно, в Лондоне «Марокко» работает уже много лет, но ирландская сторона отнеслась к событию очень серьезно. Из Лондона должна была прилететь Тара Палмер-Томпкинсон, а презентацию проводили в роскошных интерьерах «Фицвильям-отеля».

– А кормить-то будут? – спросила Трикс.

– Обычно что-нибудь дают. Канапе, шампанское.

По правде говоря, Лиза искренне надеялась, что кормить будут, так как придумала себе новую диету – вместо «Семи гномов» она теперь сидела на «Приемной диете», то есть ела и пила, что хотела, но только на приемах. Лиза всегда держала себя в форме, но иго примитивного голодания ей претило. В своих отношениях с едой она все время изобретала необычные ограничения и поощрения, не давая остыть интересу и притупиться новизне игры.

– Шампанское! – восторженно просипела Трикс.