Волшебный витраж - Диана Джонс

– Да, я понимаю, ты побеждал, – сказал ему Эйдан, – но это потому, что ты на самом деле не пес. Так ведь нечестно. Ты умнее той собаки. А теперь веди себя прилично!

И выдал Рольфу липкую погрызушку – пусть развлекается.

Погрызушку Рольф прикончил в две минуты, однако больше не безобразничал. И они мирно играли в футбол, пока Джимми Сток не поглядел на часы и не сказал, что ему пора домой на ленч. Тогда все тоже поглядели на часы и сказали то же самое. Эйдан отвязал Рольфа и отдал веревку Глории, чтобы та вернула его женщине из фургона, и все разошлись – одни к новым домам на окраине, другие вместе с Эйданом в другую сторону. Рольф благонравно трусил вместе с веселой компанией, словно самый воспитанный пес на свете.

Эйдан с Рольфом свернули по подъездной дорожке к Мелстон-Хаусу, и тут Эйдана сразила страшная мысль. Ведь Эндрю дома нет – вдруг миссис Сток по этому случаю решила вообще не готовить ленч, даже запеканку из цветной капусты? Эйдан до того проголодался, что готов был сжевать конские бобы сырыми… нет, все-таки не настолько. Он обошел дом, решив, что сначала вернет миссис Сток розовую сумку, а потом, может быть, умильно поглядит на нее по примеру Рольфа.

Рольф метнулся за угол первым. Эйдан услышал, как он зарычал и залаял – похоже, от неожиданности. И бросился следом, волоча сумку за собой. За углом оказался Гройль, который застенчиво высился за бадьей для дождевой воды. Рольф скакал вокруг Гройля, приветственно тявкал и норовил опереться передними лапами о великанские коленки. Рядом с Гройлем он выглядел совсем крошечным.

– Ой, привет! – сказал Эйдан. – А я думал, ты только по ночам приходишь.

– Сейчас нет, – ответил Гройль, обороняясь от Рольфа гигантской правой рукой. – У меня мол-ни-и. И друзья. – В копне его волос было полным-полно пыли и паутины. Когда он почесал макушку левой рукой, грязь оттуда так и посыпалась, а великан прогудел: – Я пришел сказать, что мы с Шоном доделали то стекло в крыше. Хочешь – посмотри. Там лица. Волшебство опять началось. Теперь, если хочешь, можешь поговорить с Владыкой.

– С каким та… – начал было Эйдан.

Тут на великанском лице отразилось крайнее смятение. Он прижал к губам огромный палец и упал на колени, с мольбой глядя на Эйдана – молчи, мол. И тут – это было немного похоже на то, как превращался Рольф, – Гройль словно съежился, стал меньше, темнее, тверже. Секунда – и его вполне можно было бы принять за лежащий возле дома булыжник.

Эйдан глядел на булыжник и думал: «Так вот почему я никогда не видел его днем!» – и вдруг у него за спиной раздался громкий пронзительный голос:

– Ага! Попался! Я тебя нашел!

Эйдан развернулся. Рольф перестал нюхать булыжник и подскочил к нему. Шерсть у него на загривке встала дыбом, словно кусты. Он оскалил клыки и зарычал.

Низенький толстячок, стоявший рядом с Эйданом и уже примерившийся схватить его за руку, отпрянул.

– Уйми своего зверя! – закричал он.

На толстячке был черный сюртук и полосатые брюки – будто на свадьбу собрался.

Эйдан уставился на него.

– Не могу, – ответил он. – Вы ему не нравитесь. Вы кто? На свадьбу собрались?

– На свадьбу?! – воскликнул толстячок. – Что за чушь! – Круглое его лицо покраснело.

«И снова кто-то похожий на кого-то, кого я знаю», – подумал Эйдан. Хотя лицо у толстяка было круглое, красное и начисто выбритое, он все равно поразительно напоминал Таркина О'Коннора.

– Тогда что вы тут делаете? – спросил Эйдан – не слишком-то вежливо.

Бабушка была бы очень недовольна и обязательно напомнила бы: о человеке судят по манерам. Но Эйдан заметил, что этот человек хотел его схватить, к тому же и Гройль, и Рольф считают его врагом.

Толстячок поднялся и выпрямился во всю свою ширь.

– Я преданный дворецкий короля, – надменно ответил он, а потом еще надменнее добавил: – Я Пак, не кто-нибудь! От господина моего посланье я Хоупу, волшебнику, принес – и кого я вижу? Тебя! – Он помахал роскошным на вид конвертом, который держал в руке. А другой рукой потянулся к Эйдану. – Ты открывал бумажник. И теперь нет никаких сомнений, кто ты есть. Отныне ты мой пленник.

Эйдан попятился. И подумал – совсем как Эндрю: «Даже не верится!»

А вот Рольфу, похоже, верилось. Он медленно, шаг за шагом надвигался на толстячка, глухо рыча. Эйдан и не представлял себе, что Рольф может быть таким страшным.

– Я… я не верю вам, – проговорил он. – Уходите, а не то собаку спущу.

Рольф не стал ждать команды. Перестал красться, жутко оскалился и прыгнул.

Толстячок проворно увернулся («Неужели он и правда тот самый Пак?» – думал тем временем Эйдан) и прижался спиной к бадье для дождевой воды. Рольф прогрохотал мимо, затормозил, развернулся, чтобы снова напасть на толстячка. Пак поднял пухлые ладошки и пропел:

– Меняться! Всем меняться!

И Рольф тут же превратился в маленького мальчика с нежной кожей – он стоял на траве на четвереньках, и вид у него был несчастный.

– Ой, – сказал он. – Больно!

– А это я нарочно, – сообщил Пак. – Ах, изменник! По праву ты один из нас, не знающих железа. Тебе ли человека защищать?

– Ты его обидеть хотел, вот я и защищал! – сердито ответил Рольф.

– А вот и нет, – возразил Пак. – Что до меня, я получил приказ без всякого насилья Оберону его доставить, а уж тот сам умертвит его – без всякого насилья. – Он коротко и хитро улыбнулся Эйдану. – Милосердно, – добавил он. Снова поднял руки и пропел – тихо, словно бы жужжа:

Прилетай, мой рой шершней,Забирай его скорей!

Через конек крыши хлынула черная туча из крупных летающих тварей и обрушилась на Эйдана. Эйдан сдернул очки и хотел убежать, но они окружили его, вились кругом, метались вверх-вниз и в стороны, жужжали громче, напористее и басистее, чем пчелы. А Пак между тем снова запел:

Кругом облетите,Семь раз облетите,Дитя, что поймал я, покрепче свяжите,Семь раз облетите,Кругом облетите!

Эйдан старался не сводить глаз с какой-нибудь одной твари, чтобы сосчитать, сколько раз она облетит вокруг него, но тут же понял, что этак недолго и гипнозу поддаться. Будто следить за снежинкой в пургу. Без очков ему было не разобрать, шершни это или нет, но он видел их изогнутые полосатые тела и жала, торчащие из задних концов. Крылья мелькали так часто, что расплывались в воздухе, и в их жужжании слышался злобный рык. Эйдан вспомнил, что читал где-то: если тебя укусит много шершней сразу, можно умереть. Он перепугался. Поглядел на бедного полуголого Рольфа, скорчившегося на траве, – но Рольф этих тварей, похоже, не интересовал. Уже хорошо…

– Помогите! – закричал он.

Миссис Сток должна быть в кухне. Она наверняка услышит!

– Кругом облетите, семь раз облетите! – распевал Пак. А потом добавил обычным голосом: – За шершнями моими иди – и обойдется без укусов. Ступай скорей к парадному крыльцу.

– Нет! – закричал Эйдан. – Помогите!

Оглохла она, что ли, эта миссис Сток?!

Помощь подоспела совсем с другой стороны.

Послышался неровный топот – одна нога тяжелая, другая легкая.

– Черти чешуйчатые, что тут происходит? – раздался чей-то возмущенный голос.

Это вполне мог быть голос Пака, если бы не ирландский акцент. Из-за угла показался Таркин и громко вскрикнул, увидев Эйдана, окруженного вихрем из темных тварей. И выругался.

– А ну отзови этих гадов! – велел он, ткнув в сторону Пака костылем. – Сейчас же!

При виде Таркина Пак заметно опешил, однако упрямо замотал головой.

– Я тут ни при чем – приказам повелителя покорен, – заявил он и снова заголосил: – Семь раз облетите, кругом облетите…

Таркин перечислил несколько крайне неаппетитных вещей, которые Паку следовало бы проделать со своим повелителем, и бросился на распевающего толстячка, занеся костыль, словно копье.

– Прекрати! – заорал он.

– Распоряжаться мной не смей, ты, одноногий! – завизжал Пак, но тут костыль Таркина врезался ему прямо в круглое брюхо под серым жилетом.

Отсутствующая нога Таркина тут же исчезла. Таркин упал на одно колено – настоящее. Однако, падая, он налег на костыль – и Пак подлетел в воздух и кувырнулся в бадью с дождевой водой: ПЛЮХ!

Рольф радостно улыбнулся и, воспользовавшись случаем, превратился обратно в пса. А Эйдан, вырвавшись наконец из роя стремительно мельчающих и исчезающих шершнеподобных тварей, краем глаза подметил, что и Гройль тоже воспользовался случаем. Эйдан увидел, как тот мгновенно разогнулся, юркнул за угол дома и скрылся из виду.

Эйдан опустился на траву рядом с Таркином.

– Спасибо, – сказал он. – Как мне вернуть вашу ногу?

– А понятия не имею, – с болью в голосе отозвался Таркин. – Пропала – и все.

Тут открылась кухонная дверь, и на крыльцо вышла миссис Сток с гримасой «что-у-вас-тут-делается». За ней показался Шон, поспешно откусывая от багета с салатом и ломтями бифштекса. От этого зрелища в животе у Эйдана заурчало. Но тут все волей-неволей прикрыли лица – из бадьи, подняв волну бурой дождевой воды, поднялся Пак.