Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина - Сергей Валянский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не оправдалась также политика С. Ю. Витте по завоеванию новых рынков и расширению старых.
Главным предметом экспорта России были продукты сельского хозяйства, прежде всего хлеб, и естественные богатства в сыром или полуобработанном виде: лес, нефть, металлы и прочее. Мануфактурный же товар Россия вывозила всего на сумму в 20 млн. рублей в год из-за жёсткой конкуренции с промышленностью Англии, Германии, Франции и Соединённых Штатов.
С введением золотого рубля русская торговля увеличила обороты, но подавляющая часть вывоза всё равно состояла из сырья, а хлеб составлял более половины всей суммы. Русская железнодорожная сеть быстро достигла значительных размеров, но, во первых, из каждого рубля, затраченного на железные дороги, частные предприниматели внесли только 8 коп., а остальные 92 коп. доплатило правительство; а во-вторых, главный доход железным дорогам давали опять-таки хлебные грузы и сельские рабочие.
Короче говоря, обращение капиталов в стране значительно усилилось, но бульшая часть этих капиталов употреблялась для того, чтобы обернуться с русским урожаем. Каждую осень деньги уходили из банков в провинцию, и потребность в денежных знаках усиливалась настолько, что правительству приходилось каждый год делать чрезвычайную эмиссию бумажных денег. А эти деньги, купив и продав хлеб, снова обрушивались в правительственные и частные кассы.
Попытки найти новый рынок в Китае и решить через это все проблемы привели к миллиардным затратам; покрыть их оказалось возможным только взятием в долг под золото. Причём постройка города Дальнего, вместе с сооружением Восточно-Китайской железной дороги, привели к полной гибели и без того незначительной российской торговли, существовавшей по границе с Северо-восточным Китаем, так как само русское правительство своими действиями открыло удобный доступ в него с моря иностранным товарам.
17 мая 1906 года вступил в силу в высшей степени неблагоприятный договор с Германией, по которому главные предметы российского вывоза были обложены большими дополнительными пошлинами: на пуд ржи лишних 10 копеек, на пуд пшеницы 13 копеек, и на пуд овса лишних 18 копеек. Это ещё больше затруднило конкуренцию России с Новым Светом; а дальше так и шло — каждая победа на внешнем рынке давалась через всё большее и большее разорение у себя дома.
В целом можно сказать, что иностранные капиталы и в самом деле выполняли миссию, ожидавшуюся Витте: модернизировали российскую промышленность. Но факт их господства вызывал неоднозначные оценки.
Во-первых, он показал неспособность российских промышленников эффективно использовать достижения российских же естествоиспытателей и изобретателей. Например, электротехника и химия были едва ли не витриной мировых достижений русской научно-технической мысли: достаточно вспомнить синтез анилина Н. Н. Зининым или «русский свет» на Всемирной выставке в Париже в 1878 году. Имена электротехников Лодыгина, Яблочкова, Лачинова, Шпаковского, Чиколева и других, или химиков Бутлерова, Коновалова, Кучерова, Каблукова, — даже не говоря о Менделееве, — были на слуху. Но электрическая и химическая промышленность России своим существованием были почти целиком обязаны германскому капиталу.
Во-вторых, хотя в большинстве случаев капиталы в Россию ввозили не в целях развития добывающих отраслей для снабжения сырьём стран-инвесторов, прецеденты добычи грузинской марганцевой руды и алтайской платины исключительно на вывоз в Германию были достаточно тревожны: Россию превращали в сырьевой придаток.
С началом Первой мировой войны стала очевидной экономическая зависимость от главного противника — Германии, на долю которой приходилось более половины всего импорта и почти половина всего экспорта России в 1913 году. А в машиностроении Россия зависела не только от Германии, но и — в производстве простого оборудования для текстильной промышленности, от Англии (сложные машины по-прежнему ввозились из Англии). Особенно неблагоприятная ситуация сложилась в России в сельскохозяйственном машиностроении: первые предприятия этой отрасли (завод в подмосковных Люберцах) стали возникать на американские капиталы лишь накануне войны.
Итак, открывшись мировому рынку и сделав свою валюту удобной для вывоза, Россия проиграла.
В августе 1903 Витте был назначен председателем Комитета министров, а с октября 1905 по апрель 1906 возглавил Совет Министров.
Он был инициатором посылки карательных экспедиций в Сибирь, Прибалтику, Польшу; им были направлены войска из Петербурга для подавления Московского вооружённого восстания. А ведь все события, потребовавшие силового подавления со стороны государства, были вызваны реформами самого Витте!
Наконец, он подал в отставку, которая была принята 16 апреля 1906 года. Его отставка не привела к пересмотру основ политики самодержавия в области промышленности. Русско-японская война и революция 1905–1907 годов расстроили государственные финансы, и, конечно, правительство вынуждено было корректировать тот курс, который осуществлял в свое время С. Ю. Витте, — никакие попытки выправить положение, в том числе и реформы П. А. Столыпина, уже не дали ничего хорошего.
Русско-японская война
Рывок в наших русских горках, начавшийся при Петре I в начале XVIII века, уже в конце того же века скатился к стагнации. Павел I попытался исправить положение, и всё же, несмотря на явное наличие «малого» рывка в связи с нашествием войск Наполеона, в первой четверти XIX века стагнация перешла в стадию кризиса. Этот кризис тянулся затем без малого сто лет; для него был характерен рост доли государственной задолженности и трат на аппарат управления. Доля в государственном бюджете военных расходов, несмотря на огромное их увеличение в абсолютных цифрах, постепенно уменьшалась.
Правда, от Петра и до 1917 года не было почти ни одной войны, расход на которую можно было бы покрыть из одних лишь текущих государственных доходов. Всегда приходилось изыскивать для покрытия чрезвычайных военных издержек какие-нибудь чрезвычайные средства. Европейские правительства с давних пор прибегали в таких случаях к займам. Во время Петра I Англия вошла в такие долги, что одни проценты по ним равнялись всему расходу на войско и флот; долг Австрии в средине XVIII века был больше её годового дохода в 3 раза; долг Франции превышал её годовые доходы аж в 18 раз. Россия, при всем желании, не могла занимать, так как никто ей в долг не верил. Даже после Петра, при Елизавете, попытка сделать заём у иностранцев кончилась совершенной неудачей. Оставалось прибегнуть к принудительному внутреннему кредиту в известной уже нам форме — порчи денег или замены их кредитными знаками.
Поэтому-то, как только при Екатерине II достигли получения иностранного кредита, русское правительство тотчас же перешло к системе займов. Займами покрыты были издержки на войны императоров Николая I и Александра II; посредством займов правительство не раз старалось выкупить и кредитный бумажки, с помощью которых покрывались издержки прежних войн; — так внутренний беспроцентный долг правительства перед страной превращался во внешний процентный долг с постепенным погашением.
К сожалению, в момент получения денег, занятых на погашение внутреннего долга, всегда оказывалась налицо какая-нибудь очередная, ещё более настоятельная, нежели расплата со своим населением, государственная нужда. Деньги, полученные для выкупа бумажек и погашения старых долгов, употреблялись на иные потребности, или выкупленные уже бумажки не уничтожались, как было предположено, а снова пускались в оборот. Одним словом, прямая цель государственных займов большей частью оказывалась не достигнутой.
Но для нас тут важно, что, прямо или косвенно, русские государственный долг был сделан или употреблён почти исключительно на покрытие военных расходов и на уплату занятых ради этих расходов денег. Исключение составляют только займы на выкуп крестьянских повинностей при освобождении от крепостного права (незначительные) и займы на постройку железных дорог. Однако последние, во-первых, тоже можно провести по военному ведомству, поскольку железнодорожный транспорт армия использовала вовсю, а во-вторых, ещё в 1886 году железнодорожные займы составляли лишь 28 % всего государственного долга. Правда, к концу XIX века займы на железнодорожные надобности выросли, и составляли в 1902-м 47 % госдолга.
На Японскую войну правительство задолжало, по займам 1904–1907 годов, 2,6 млрд. исключительно на военный нужды, и в 1909 году государственный долг уже составил 9 млрд. с лишком, почти вчетверо превышая ежегодный доход государства. Затраты на обслуживание долгов того года составляли 16 % госбюджета страны, но есть и такие данные, что — 23 %.