Помолвка - Сьюзен Робинсон

— Не беспокойтесь. — Он прошел в гостиную и вернулся со свернутой кольцом веревкой.

— Никогда не выхожу на дело без инструментов. — Он привязал один конец веревки к уцелевшим перилам, подергал ее и вернулся к Джорджиане.

— Не забудьте отвязать и спрятать веревку.

Джорджиана с изумлением смотрела, как он исчез за балконом. Она подошла к краю балкона, посмотрела вниз и увидела, что он ловко спустился по веревке и спрыгнул на землю. Потом отошел на несколько шагов и поклонился ей, одновременно сделав изящный жест рукой.

— «Прощай, прощай! Я буду говорить тебе „прощай“ до завтрашнего нашего свидания».

— Ш-ш-ш. Замолчите и уходите отсюда, — прошипела Джорджиана, развязывая узел веревки. Стук в дверь усилился.

Ник прижал руку к груди.

— «Но в горький плен мой разум ты взяла, тебе служить — иного нет желанья!»

Джорджиана бросила в него веревку. Веревка попала ему в лицо, но он отбросил ее в сторону, выставил вперед одну ногу и отвесил ей еще один поклон.

— Вам не нравится Вордсворт? Пертуи учит меня также стихам Байрона. «Сквозь темные ресницы милых глаз нам вниз сияет кротость сожаленья».

— Николас Росс, я сейчас впущу их, так что вам лучше вернуться в дом. Я больше не буду вас просить.

— «Она взглянула на меня в порыве страсти, и я услышал сладкий стон».

Джорджиана сложила руки лодочкой вокруг рта и перегнулась через перила.

— Ночью я придвину к двери платяной шкаф!

— Если я захочу войти к вам, я войду. — Он исчез в темноте прежде, чем она успела возразить, и крикнул на прощанье: — Спасибо, голубка.

11

На следующее утро Ник сидел, склонившись над письменным столом в комнате для переодевания и пытался закончить еще одно письмо Джоселину. Ему потребовалось много времени и усилий, чтобы выразить свою обеспокоенность и в то же время скрыть тот факт, что Джорджиане грозила опасность. Кто-то умышленно подпилил перила.

Он не хотел, чтобы Джоселин тащился через океан, а именно так он и поступит, если узнает, что кто-то пытался убить его сестру. Ник не думал, что этим человеком может быть леди Августа. Хотя она и была душевнобольной, но едва ли у нее хватило бы сил подпилить железные прутья перил. Но зато любой другой член семьи, кроме графа, мог сделать это.

Ник закончил письмо, содержащее недостатки Джорджианы — ее своеволие, вызывающее поведение, себялюбие и ее нежелание смотреть в лицо фактам.

Подняв глаза от страницы, Ник увидел Пертуи, чистящего щеткой его визитку. Ноздри слуги подрагивали как у кролика. Ник несколько раз промокнул и свернул свое письмо.

— Что с тобой, мой рыжеволосый дружище? — спросил он. — У тебя такой вид, словно ты только что проглотил гнилую капусту.

— Да что вы, сэр.

— Слушай, Пертуи, я просто не могу смотреть, как ты ходишь вокруг меня с видом профессионального плакальщика. Рассказывай, что у тебя стряслось.

— Сэр предпринял ночную поездку.

— Ты шпионил за мной?

— Я чинил костюм, который сэр надевает, когда собирается в свои, как он их называет, увеселительные прогулки.

— Успокойся, Пертуи. Я, как уже не раз предупреждал тебя, больше не занимаюсь воровством. У меня нет такой необходимости.

— Известно, что когда сэра одолевает скука, он возвращается к своим старым привычкам ради забавы.

— На этот раз я позволил себе нечто другое, — сказал Ник, написав адрес и запечатав конверт. — Я вломился в спальню леди Джорджианы.

Пертуи уронил платяную щетку. Ник, который укладывал ручку в чернильный прибор, поднял на него глаза.

— Черт возьми, Пертуи, не падай духом. Мне нужно, чтобы ты был настороже. Кто-то хочет причинить зло леди Джорджиане. Вчера ночью сломались перила на ее балконе, и я едва не разбился.

— Сэру не следует говорить мне этого. — Пертуи поднял щетку и начал, не глядя, с силой ударять ею по визитке Ника. — Джентльмен не обсуждает свои… свои…

— Разрази меня гром, но ты, кажется, трусишь. Я не сломал… э… целомудрие леди осталось нетронутым. И не говори мне, что ты и остальные слуги не слышали о грязной истории, рассказанной графом. Я не поверю.

— Я, право, не знаю, что сэр имеет в виду. Ник вскочил с кресла, заставив Пертуи вздрогнуть и шарахнуться в испуге.

— Я считал господ лицемерами, но их слуги, оказывается, не лучше. Леди Джорджиана не заслуживает упреков. Это тебе понятно? Я улажу это недоразумение с графом, как только поговорю с ней. Она не осознает опасности своего положения. Между тем, я хочу, чтобы ты держал ухо востро. Кто бы ни пытался убить ее вчера ночью, он может попытаться сделать это еще раз, прежде чем я увезу ее отсюда.

Он полагал, теперь-то ему удастся убедить тетку Джорджианы увезти ее отсюда. Так они смогут уехать вместе, не нарушая приличия, как этого хотел Джоселин. Он сопроводит их обратно к герцогу и герцогине и снимет с себя всякую ответственность за Джорджиану Маршал. Но сделает ли он это? Зная ее, он готов был держать пари, что у нее есть в запасе целый список старых холостяков. Найдет себе еще одного, и Ник вернется к тому, с чего начинал. Если он оставит ее в покое, то она на этот раз может достигнуть своей цели.

Нет, он не отдаст ее какой-нибудь старой развалине. Она выйдет за молодого человека, который сможет сделать ее счастливой, сможет доставлять ей удовольствие и будет любить ее…

Неожиданно этот выход показался ему не таким привлекательным, каким представлялся раньше. Росс знал весьма многих подходящих для нее молодых аристократов, однако его тошнило, когда он представлял ее рядом с одним из них. Но разве существовал еще какой-нибудь выход?

Ник вернулся к столу, распечатал письмо Джоселину и добавил к нему еще несколько строк. Какой бы тягостной ни казалась ему его роль в этом деле, он не может бросить ее, пока она не найдет себе подходящего жениха. Пусть Джос составит свой список; Ник не сможет этого сделать. Черт возьми, ему придется играть роль свата для Джорджианы, в то время как он сам бы охотно… Нет смысла продолжать эту мысль.

Он закончил письмо и снова запечатал его. Отдал Пертуи, надел визитку и отправился в столовую в надежде найти там Джорджиану. После вчерашней ночи она должна наконец понять, что ей опасно оставаться в Трешфилд-хаусе.

К его огорчению, Джорджианы в столовой не оказалось, но зато там был Эвелин Хайд. Он повернул свой крючковатый нос в сторону Ника, пробормотал нечто нечленораздельное, возможно «доброе утро», и вновь погрузился в чтение газеты.

— Видели леди Джорджиану, дружище? — спросил Ник, подойдя к буфету за тарелкой, чтобы положить в нее яйца, бекон, копченую рыбу и гренки.

— Леди отправились в город за покупками.