Бен среди людей - Дорис Лессинг

— Послушай, Бен, это ошибка… — Но шли секунды, за ними минуты, а она молчала.

Я обговорю это с Альфредо и Хосе, и мы придумаем, как ему объяснить; но что за чушь, подумала Тереза. Бен ожидал встречи с себе подобными, и он не собирается расставаться с этой мечтой. Если они скажут: «Бен, тебе лучше их не видеть, это бедные и жалкие люди», ему захочется с ними встретиться. Если они сделают вид, что нашли в горах место, где эти люди были раньше, и скажут: «Похоже, они куда-то ушли», Бен будет продолжать их искать, потому что его желание слишком велико. Тереза пыталась представить, каково жить с мыслью, что таких, как ты, в мире нет, что ты одинок и зависишь от случайных проявлений доброты, тебя используют, а потом бросают — но не могла, ее лишь охватила ужасная пустота и одиночество, стало холодно, тошно. Но мы должны ему сказать, должны, повторяла она про себя, засыпая, а проснулась оттого, что рядом стоял Бен. На улице сияла яркая желтая луна, и в комнате было довольно светло. Бен снял пиджак и брюки, и то, что она увидела в его руке, заставило ее вскочить и резко сказать:

— Нет, Бен, прекрати. — Бен склонился над ней, и Тереза не могла понять, собирался ли он лишь посмотреть на нее, или… Бен разогнулся, выпустив из руки сжимающийся член.

— Ты должен вернуться в кровать, Бен, — сказала Тереза.

Он так и сделал — молча, послушно лег, но не уснул. Она тоже. Бен сердито сказал:

— Рита меня любила. Она любила меня. А ты не любишь.

— Люблю, Бен, ты же знаешь, что люблю.

Тереза слышала его дыхание: похоже на ребенка, который вот-вот заплачет. Она думала, что этот… мужчина, кем бы он ни был — силен и полон энергии, когда ему хорошо — у него же есть инстинкты; как у него с сексом, с женщинами? Рита была давно — несколько месяцев назад. Тереза понимала, что он лежит там, сопит и думает, что когда встретит своих, для него найдется женщина. Скоро его дыхание изменилось, он уснул. Тереза не спала. Как только встало солнце, она оделась и пошла на кухню сделать кофе. Этот запах разбудил мужчин.

Дверь между комнатами была закрыта, но Тереза все равно говорила вполголоса, убеждая мужчин в том, что они должны все объяснить Бену — должны, потому что жестоко продолжать этот обман.

— Он узнает, — ответил Альфредо, — сам все увидит.

— Я боюсь, — сказала Тереза, она имела в виду — не за себя и не за них, но Альфредо, а за ним и Хосе, убедили ее, что они будут вместе, и если Бен разозлится, они защитят и ее, и себя. Альфредо заметил, что это ее не ободрило, и объяснил Хосе, что Тереза любит Бена.

— И я тоже. Он не просто… животное.

— Он чувствует так же, как и мы, — добавила Тереза.

И вот вошел Бен, улыбаясь, радуясь новому дню, как ребенок, и прежде чем он успел спросить: «Мы можем пойти сегодня?», Тереза сказала, что на этот день запланированы покупки.

Все вместе поехали на машине Хосе купить побольше теплой одежды для путешествия в горы, пластиковые емкости для воды, всем по одеялу, а также продукты. На это ушло все утро.

Потом Тереза снова пожаловалась на головную боль: ей было плохо из-за высоты.

Хосе сварил чай из коки и заставил всех его пить — этот напиток помогал от горной болезни. Тереза проспала до вечера, мужчины тем временем пошли к кому-то в гости, а Бен нервно ждал в гостиной.

За ужином Альфредо и Хосе сообщили Терезе, что придумали для нее план. Она может оставаться в этом доме с женой Хосе, которая работает в Жужуе, освобождая выходные на тот случай, если Хосе приедет из Хумахуаки. Утром они сходили к другу, который работает на местной телестанции — маленькой, не имеющей ничего общего с роскошными студиями в Рио, но если Тереза наберется терпения, для нее наверняка что-нибудь найдется. Еще есть археологический музей, пока можно начать там. В Жужуй на табачные плантации и в шахты приезжали рабочие и разные специалисты, и всем им нужно, чтобы за ними присматривал кто-нибудь вроде Терезы.

Что она думает? Она останется в Жужуе? — спросил Альфредо, и девушка сразу же согласилась. Бен слушал этот разговор, как слушает ребенок, когда дело его не касается, и Тереза впервые подумала: «Что мы будем делать с Беном?» Если отправить его назад к Алексу, этот профессор Гомлах до него доберется. Я не могу просить жену Хосе поселить тут еще и Бена. Они почти не подумали о будущем Бена: пришлось срочно увезти его из Рио, подальше от опасности. Теперь все выглядело так, словно она, — а значит, и Альфредо (но почему он должен на это соглашаться?) — несут за Бена ответственность. Или, может, стоит отправить его назад в Лондон, к этой Рите, о которой он говорил.

— А завтра во сколько мы поедем? — поинтересовался Бен.

— Когда погрузим все вещи в машину, — объяснил Хосе.

— Мы отвезем их людям?

— Нет, они понадобятся нам самим, — сказал Хосе, — будет холодно.

— Почему они живут там, где холодно?

— Сам поймешь, — ответил Альфредо после паузы, во время которой три взгляда встретились и сразу разошлись, чтобы Бен не заметил их тревоги. Но он увидел, да. Бен понимал куда больше, чем люди себе представляли.

— Почему ты так сказал? — пытался понять Бен. — С ними что-то не так?

— Нет, — ответила Тереза, а Хосе напомнил, что нет еще восьми: не отправиться ли им в один отель познакомиться с ночной жизнью Жужуя.

Бен ответил, что ему не хочется, но Тереза заметила, что ему ведь нравилось сидеть на улицах Рио и смотреть, как течет жизнь, не так ли?

Отель оказался низкосортным заведением, нисколько не похожим на величественные здания, стоящие вдоль знаменитых набережных Рио. Снаружи горели цветные огни, выделяющие его среди всего остального, в главном зале было светло и шумно, толпился народ. Почти никто не заметил, как вошли эти четверо, а что до Бена — там было полно сильных крупных мужчин. На столы подавали еду, но люди пришли скорее в бар, расположенный вдоль стены. У стойки стояли мужчины, в основном — с табачных плантаций, глазея на бесстыдных крикливых девиц, развлекающих публику. Четверо друзей нашли столик и протиснулись к нему; Бен выглядел несчастным — его раздражал шум. Терезе, с ее головной болью и тошнотой, обстановка тоже не нравилась. Она смотрела на девочек, убеждая себя, что никогда не вела себя так нахально и крикливо, она была просто уверена в этом; говорила себе, что у этих девушек, как и у нее, наверняка есть семьи, которые надо прокормить, — она жалела, что сюда пришла. Потом Тереза заметила молодую женщину, которую в последний раз видела за столиком в кафе у того, первого отеля, в котором работала в новом платье. Она испугалась, что женщина ее узнает и поздоровается, и Хосе догадается о ее прошлом. Это будет некрасиво по отношению к Альфредо. Она сжалась и спряталась за ним, он это заметил, попытался найти причину и, поняв ее, сказал, что им не обязательно оставаться надолго. Тем временем с Хосе у бара поздоровалась девушка, которую он, по всей видимости, очень хорошо знал: они обменивались любезностями.

— Хосе давно женился? — спросила Тереза, и когда Альфредо рассмеялся, она сказала: — Если бы мне пришлось ждать тебя в Рио, я бы ревновала.

Она думала, что Бен не поймет, но тот спросил:

— Почему, Тереза? Почему ты ревнуешь Альфредо?

— Мы шутим, — объяснила Тереза, наблюдая за Хосе и той женщиной. А потом шепнула Альфредо: — Нет, на самом деле я не шутила.

— Но ты же убережешь меня от беды, — сказал он.

В этот момент вернулся Хосе — он принес себе и Альфредо пива, Бену сока, а Терезе чай из коки.

— Завтра будет трудно, — предупредил он ее. — Мы поднимемся намного выше, ты будешь чувствовать себя плохо, если не выпьешь этот чай.

— А мои люди пьют такой чай? — поинтересовался Бен.

— Судя по тебе, он им не нужен, — сказал Хосе. — Откуда у тебя такие легкие? — Он заговорщически рассмеялся: — Я имею в виду, если бы они существовали. — Это он сказал на португальском, чтобы Тереза и Альфредо оценили его жестокую шутку. На португальском, но Бен понял, кое-что понял.

— Почему ты смеешься? — спросил он у Хосе. Его сразу переполнили подозрения.

— Мы грубо шутим, — объяснил Хосе по-английски, а потом добавил по-португальски: — А этот Бен шустрый парень.

— Почему ты это сказал? Почему ты назвал мое имя — «Бен»? Что ты про меня говоришь?

— Ничего, — сказала Тереза, думая, что Хосе не понимает чужих чувств, в отличие от Альфредо. Потом она подумала, что Бен не должен узнать правду так, таким жестоким образом.

— В чем дело? — настаивал Бен, заглядывая в глаза им по очереди.

В этот момент можно было бы сказать: «Бен, ты не так понял…» — но Тереза не могла себя заставить. Она промолчала. Альфредо выглядел смущенным, словно извинялся — перед ней, будто эта неловкая ситуация причиняла боль ей, а не Бену. Хосе вернулся к бару, чтобы что-то сказать той женщине — знакомой или даже больше того, — и Тереза порадовалась, что Хосе — не Альфредо.