Карать карателей. Хроники Русской весны - Егор Холмогоров

Выход из этой асимметрии видится в создании равноправной федерации, во введении в России «земельного» устройства, сходного с устройством ФРГ, не в отказе от федерализма, а в укреплении его за счет отказа от этнизации.

Появление в составе России Республики Крым, с автономным статусом и русским большинством, укрепляет тенденцию к формированию именно такой федерации. Для развития российского федерализма республики Новороссии, если от них фактически откажется Украина, вообще представляют интересный и перспективный вектор.

В противоположность России сложившаяся на Украине ситуация может быть описана как «асимметричный унитаризм». Такой унитаризм, где при формальном централизме Львов мог делать у себя всё что угодно, а Одесса держалась на жестком и унизительном поводке, где даже на Юго-Востоке Харьков никогда не мог себе позволить того, что позволялось бывшему опорным для режима Януковича Донбассу.

Если неравенство прав порой бывает унизительно, то неравенство в бесправии — унизительно втройне.

Никакой «единой Украины» даже в эпоху сверхцентрализации не существовало, существовали разные степени дискриминации регионов.

И Киев очень нервно реагирует на федералистские идеи, свободные от какого-либо этноцентризма.

Никто не требует создать на Украине «Русскую республику», никто не требует выкраивать субъекты, вычисляя проценты этнических общин. Напротив, Киеву предлагают земельный принцип — реальное равноправие существующих областей, их право выбирать своих губернаторов и определять культурную и образовательную политику, то есть то, что в любой федерации является местной прерогативой.

Эта схема федерализма была бы приемлема для Киева, если бы Украина представляла собой государство, где рядом мирно живут две родственные этнические общины — украинская и русская. Федерация позволяла бы им идеально взаимодействовать в территориальных рамках. Однако это не так: Украина не двуобщинное государство, а малая империя, где политическая элита от имени одной общины — украинцев — заявляет право на господство над другой общиной — русскими.

Для подобной политики федерализм конечно неприемлем, так как воля избирателей юго-восточных регионов не дала бы осуществлять такую политику в пределах их областей. Поэтому и была избрана хитроумная централистская стратегия: ставленники Юго-Востока возглавляли единую Украину под лозунгом уважения прав русских и политического реализма, и… начинали проводить, опираясь на элиту Запада, всё ту же политику украинизации.

Майдан эту машину сломал, отстранив очередного президента-двурушника с Востока.

Но продолжение украинизаторской политики другими средствами на Украине, к счастью, невозможно. Страна закономерно начала распадаться. Федералистский план, предложенный Украине, — это вполне реалистичный проект сохранения сосуществования двух общин и двух языков без продолжения политики украинизации. С его осуществлением Украина могла бы получить вполне гармоничную и даже симпатичную политическую систему.

Однако, похоже, что Украина без украинизации для радикалов в Киеве неприемлема.

Опубликовано: «Известия»

10 апреля 2014

Воздух «Русской весны»

Уже очевидно, что, как бы дальше ни сложились события, государство Украина прекращает свое существование.

Продемонстрированное киевской хунтой полное ничтожество в попытках справиться с т. н. «сепаратизмом» и абсолютное нежелание Запада заходить в деле помощи сохранению Украины дальше вялых угроз в адрес России свидетельствуют, что шансов выжить и остаться при руках и ногах у пациента нет.

Характерно то, как снижались ставки в игре вокруг подавления донецко-луганского восстания.

В понедельник речь шла о группе «Альфа».

Во вторник все обсуждали иностранных наемников из ЧВК Graystone.

В среду темой дня становятся сотни «Правого сектора», передвигающиеся на полусломанных бэтээрах и тачанках.

Что дальше? Пришлют группу Femen для газошумовой атаки?

Но даже феменки неплохо устроились уже в Париже и не сменяют его на Донецк.

О! Есть резерв! Внутрь Донецкой ОГА проникают две дамы в балаклавах и поют «Укрзалізниця, сепаратистів прожени!». Но нет… Это же будет российская интервенция…

Выставленные Путиным условия российского вмешательства, подтвержденные мимоходом брошенной в среду фразой про то, чтобы «исполняющие не наделали непоправимого», попросту сломали украинскую революционную державность. Чтобы не попасть под действие путинской вооруженной санкции, необходимо зачистить восставших мирно и бескровно. А никакой технической возможности сделать это нет. На такие вежливые операции способны всего несколько стран в мире.

Всё, что остается Украине с ее разгромленной мирным временем армией, деморализованной полицией и немытыми красно-черными бандитами — грязные варварские операции в стиле войн эпохи распада СССР. Нет даже гарантии того, что штурмы, произведенные такими самопальными силами, не будут отбиты. Есть стопроцентная гарантия, что большие потери будут с обеих сторон.

В случае Луганска речь и вовсе идет о штурме крепости, обороняемой первоклассно вооруженными и подготовленными защитниками, имеющими ясную идентичность, ясную идеологию и молящими о Божией помощи. Другими словами, речь идет о штурме русской крепости, если вы понимаете, о чем я.

Мне представляется вполне вероятным, что Киев так и не решится выйти из стадии блефа. Если же решится, то это можно будет считать соучастием в написанном отнюдь не в Киеве плане раздела Украины. Не случайно угрозы западных стран в адрес России звучат одинаково: «Если Россия разделит Украину, мы применим жесткие санкции». Никаких предостережений, никаких альтернатив. Сам раздел рассматривается как неостановимый и являющийся, в случае принятия решения о нем, свершившимся фактом.

Пока Донбасс на полном серьезе ждет штурма, правосекторная топота жжет в Киеве офис Коммунистической партии Украины. Отсюда следует два вывода. Первый: разгромы безоружных для этой публики — потолок, даже за своего Музычко они отомстить не сумели, да, кажется, уже и забыли. Второй: и с Донбассом, как и прежде с Крымом, они про себя попрощались и готовятся к обустройству и устранению политических противников в рамках конечных границ Украины от Киева до Львова, если не меньше…

Майдановская власть не выдержала столкновения с… Майданом, но только устроенным русскими. Все наблюдатели отмечают удивительное сходство многих деталей киевского и донецкого «Майдана».

От фэнтезийной экипировки и баррикад из покрышек до батарей из принесенных сочувствующими банок домашних солений с идентичными узорчатыми крышками. И там, и там — вкус народной революции.

Этот Высоцкий: «Наконец-то нам дали приказ наступать, отбирать наши пяди и крохи…». Люди — то общительные и добродушные, то забавляющиеся поиском по наводке из Москвы «провокатора Азара». Но только русская революция проходит не в пример более мирно и вежливо.

В Луганске, впрочем, все гораздо жестче. Суровые мужчины, обвешанные автоматами и патронами. Готовность идти на смерть в сочетании с полным нежеланием проявлять агрессию первыми. Военная организация. И это понятно, если знать историю города и края. Край — казачий. А город среди этого края — Степной Севастополь.

Уральский горный завод в степях Украины. Здесь когда-то князь Игорь сражался с половцами (на месте битвы установлен прекрасный памятник). Луганский завод был опорной базой русской армии и во время войны 1812 года, и особенно — во время обороны Севастополя. Пушки, снаряды, патроны — все шло оттуда. Даже памятники в городе своеобразные — монумент литейщику-пушкарю и два трофейных английских танка, захваченных луганскими рабочими в 1919-м.

Город — средоточие машиностроительных заводов с их четко организованными и системно мыслящими людьми — остров русской и советской технической цивилизации. Город, который вообще не понимает, почему он не Россия и есть ли этому хоть одно разумное объяснение, если даже по официальной (читай — сфальсифицированной) украинской переписи 2001 года там 47 % этнических русских и 85 % русских по факту родного языка.

Если Донбасс еще сам размышляет, чего хотел бы он больше — федеральную Украину, независимость и себе володение или Россию (хотя в том, что хунта вытолкает его в Россию, сомнений нет), то в Луганске все четко: мы — Россия, мы русские, с нами Бог. Невероятное по силе впечатление оставляют ежевечерние митинги с коллективным исполнением гимна России под фонарики и огоньки мобильников. И эти полные доверия призывы к России и лично к Путину не бросать: «Владимир Владимирович, мы такие же русские, как и Вы».