Волшебный полигон Москва - Владислав Выставной

Толик промолчал. Он слишком смутно представлял себе, что такое национальная идея.

– Вообще-то раньше тут было богатое открытое месторождение. Прямо экскаваторами черпали Ум, Честь и Совесть нашей эпохи. Но когда нефть нашли в Персидском заливе, Ум, Честь и Совесть как-то резко упали в цене. Нерентабельно их добывать стало. Нету рынка. Не нужны они никому.

– Ну, – осторожно заговори Толик, отодвигая тарелку. – Я думаю, меня не шахты рыть позвали? Я все-таки Игрок…

– Нет конечно… Куда, куда сваливаете, ослы! Кто разгребать за вами это будет?

Толик пережидал, пока смолкнет рев мегафона. В конце не вполне благозвучной речи Бригадира мегафон в сердцах был отправлен в пропасть.

– Так вот, – успокоившись, продолжил Бригадир. – Тебя позвали совсем для другого. Честно говоря, и не звали тебя вовсе. Просто узнали, что по ходу Игры ты окажешься у нас – и сразу же родилась к тебе одна просьбочка…

Великан как-то вдруг неожиданно засмущался, заерзал на месте. И сменил свой бодрый тон на заискивающий.

– Э-э-э… Видишь ли… У нас тут проблемка. Нас хотят заставить взять на работу нелегалов. А у нас тут такое сырье ценное – Связи, Карьера, Престиж! Мало ли, с кем эта лимита захочет завести Связи! И Престижа не напасешься на всех голодранцев. Ты знаешь, какие у нас заказчики? Фамилии страшно в слух произносить! А тут – Игра. И скинули нам на отработку собственных грешков целую кучу народа, которую неизвестно, куда приткнуть! Мало того, что рабочие жалуются: зарплаты-то сбиваются – а куда деваться! Так у нас тут еще междоусобицы чего доброго начнутся. Волкоп заходить станет, вопросы дурацкие задавать начнет: «а куда делось столько-то Престижа, где столько-то тонн Авторитета, откуда у вас такие Связи?»… И ведь с ним не поговоришь по-человечески, он ведь законник, едрить его за ногу, дай бог, чтобы не услышал…

В общем, к тебе просьба: ты человек в Волшебной Москве авторитетный – Игрок! Так не в службу, а в дружбу – сходи в Госдуму, а? Пусть окончательно запретят в Волшебной Москве жить без регистрации! Совсем запретят! Тогда мы тихонечко и на законных основаниях всю нечисть отсюда препроводим на свежий воздух…

– Так… Я и сам без регистрации – пробормотал Толик.

– Так тебе-то я сделаю!!! – выпучив глаза, зашептал Бригадир. – Самую надежную регистрацию, всем регистрациям регистрацию, какой ни у кого нет! Не пожалею килограмма самого отборного Эксклюзива! Ты думаешь, я зря тут на Связях сижу? Еще и тебе Связей отсыплю! И Престижа с Авторитетом! И еще кое-чего!

– А кто меня в этой Думе слушать-то станет? – хмыкнул Толик. – Я же вообще – бродяга!

– Э, мил человек! Слушать будут, поверь! Кто в здравом уме Игрока сейчас слушать не будет? И вот еще что… Тебе передать просили. Заверили, что ты поймешь…

Бригадир огляделся по сторонам и через стол кинул Толику конверт. Он раскрыл его и увидел то, что и ожидал увидеть.

Еще один «пазлик».

– Это тебе. В знак того, что ты здесь не случайно. Сказали – сам знаешь от кого…

Толик аккуратно положил вторую Часть целого к первой.

– И еще, – сказал Бригадир и хихикнул. – Не знаю, зачем это кому понадобилось, но попросили спрятать и отдать тебе одну вещь…

И он с грохотом поставил на стол прямоугольный булыжник, от чего вся снедь лихо подпрыгнула.

– Знаешь, что это?

– Н-нет…

– И мы не знаем. Забирай.

– Мне это надо с собой тащить? Он же тяжеленный…

– Не волнуйся. Я тебе дам гномовский рюкзак – полезная вещь в работе старателя, в нем все кажется в десять раз легче…

Толик только пожал плечами.

Они еще посидели с Бригадиром, обсуждая детали, даже пива попили заодно.

В общем, Бригадир, хоть и страшен был наружностью, Толику понравился. Он испытывал сильное уважение и даже некоторую завись к людям дела. Может, потому, что сам толком ни к какому делу так и не успел примкнуть, оставаясь никчемным бродягой. И это поручение Бригадира при всей его сомнительности теперь вызывало в Толике неизведанные ранее чувства гордости и ответственности. Хотя мысль о том, что он будет на стороне, противоположной братьсям-бродягам, несколько колола душу.

Толику действительно дали небольшой вещмешок из толстого брезента, куда запихнули подарочный булыжник. Тот и впрямь стал почти невесомым. Хотя по-прежнему Толику оставалось непонятным, зачем ему тащить на себе этот камень? Но раз Магистр сказал (а Толик не сомневался, что таинственным заказчиком был именно Магистр правил – «пазлик» тому свидетельство), раз Магистр сказал, значит так надо…

На прощанье Бригадир послал Толика в литейные мастерские – за пропуском в Думу. Туда и направился несколько ошарашенный Толик.

– Здрасьте, – с порога громко сказал он, заглядывая в дымный смрад двери под облезлой табличкой «Литейная».

– Заходи, коль не шутишь, – отозвались из глубины.

Толик вошел и, не без труда протолкнувшись среди тесно наставленных железных ящиков, оказался в тесной каморке мастерской. Внезапно что-то вспыхнуло и забулькало. Толик зашипел от рези в глазах и отгородился рукой: откуда-то полилась пышущая жаром и нестерпимо яркая струя металла.

Возле тигля с бурлящим металлом водился совсем уж сморщенный гном, чем-то напоминающий Йоду из «Звездных войн».

– Э… – засомневался Толик. – Не знаю, туда ли я вообще попал. Мне пропуск нужен.

– Ну, если пропуск – тогда к нам, – не отвлекаясь от работы, ответил гном, – Один момент!

Металл из тигля полился в то, что по предположению Толика было глиняной формой. Не долго дожидаясь, Гном столкнул форму на пол, и та раскололась, оставив на полу пышущую жаром, но самую обыкновенную двухпудовую гирю.

С помощью электрической лебедки, зацепив гирю крюком за ручку, гном поднял ее и опустил в большой чан с водой. Вода закипела, и в мастерской стало влажно, как в бане.

– Спортинвентарь делаете? – поинтересовался Толик, глядя на ряды гирь разного размера, стоящие на полу и полках вдоль стены. – Гантели, гири?

Гном усмехнулся и вытер пот со лба широкой рукавицей.

– Какие ж это, едрен-батон, гири? – сказал он. – Это – Груз ответственности. Сопутствующий товар. Без него запрещается сбывать Власть в чистом виде.

Толик с сомнением посмотрел на гири. Самые обыкновенные гири.

– Хотя, – подмигнув, продолжил мастер. – Если Власти берут много, этот груз очень просто спихнуть другому. При известной сноровке, разумеется…

– Ну да, ну да, – нечего толком не поняв, ответил Толик. – Так мне пропуск нужен. В Госдуму.

– Ого, – с уважением сказал гном. – Это серьезно! Придется минут двадцать делать.

– Ничего, я подожду, – скромно ответил Толик и присел на массивную табуретку, что нашлась в углу.

– А что б не скучали – леденцов отведайте, – вежливо предложил гном. – Я их отливаю, как хобби. Не смущайтесь, что они такие тяжелые – это не металл. Это Столичный пафос. Чистейшей пробы.

Толик с трудом поднял с тарелки, что стояла на верстаке рядом с табуреткой, прозрачного «петушка» на металлической палочке. И с подозрением лизнул. Оказалось недурственно…

Странное дело, попробовав этого самого Пафоса, Толик вдруг ощутил, что нет большего счастья, чем жить внутри Садового кольца. Мир для него вдруг сузился до границ МКАД, зато внутренность города наполнилась невероятно плотным содержанием.

– Москва – это круто, – сказал Толик и лизнул петушка еще раз. – Ненавижу лимиту!.. Она всю картину портит. Ведь мы – элита, мы – центр, мы – основа российской цивилизации, на нас все держится…

– Э-э! – воскликнул гном. – Ты что, парень, приезжий?! Тьфу! Я ж не знал, что ты это первый раз пробуешь! Положи от греха – отравишься еще!

Толик послушно положил «петушка». Обратно на тарелку. Пафос быстро улетучивался. На всякий случай Толик решил заполировать странный эффект «петушка» хмельными семечками. Он нервно слузгал пару штук, от чего быстро наступил эффект выпитой бутылки пива. И принялся наблюдать за работой мастера.

А работа между тем подходила к концу. Большая часть времени у гнома ушла на то, чтобы на многочисленных полках отыскать нужную форму.

Когда форма была найдена, он взял ее мощными щипцами и подошел к массивному крану, торчащему прямо из стены. Дернул за рукоятку, и в форму из крана полился расплавленный металл.

– А это что за материал? – поинтересовался захмелевший Толик.

– А, – скривился мастер. – Обыкновенное золото. Червонное.

Толику оставалось только позавидовать обладателю такого полезного крана.

– Ну, вот твой пропуск и готов, – ответил гном, вываливая из формы на верстак большой тяжелый брусок.

На сверкающей верхней грани золотого бруска красовалась вдавленная надпись:

–8-

Марина задумчиво поднималась на эскалаторе, еще не зная, на какой станции она вышла. Проводник не счел нужным ее называть, а посмотреть на стены или светящиеся табло она не удосужилась. Да ей и было-то все равно.