Дочь мадам Бовари - Наталия Миронина

– Понятно, а по магазинам сам ходишь? – Берта кивнула на заваленный продуктами стол. Ей стало ужасно интересно, как живет этот странный молодой человек, обладатель такого дорогого особняка.

– Сам, уже привык, надоело объяснять, что любишь, а что не любишь. Что ты будешь пить? Воду, кока-колу, или сделаем настоящий английский чай.

– Пожалуй, чай. – Берта была рада задержаться в таком месте подольше, но на всякий случай поинтересовалась: – А ты никуда не торопишься?

– А куда мне торопиться, я уже дома. Дел никаких нет, вот только вечером поработаю, надо несколько эскизов сделать. Заказ один наклевывается.

Егор вскипятил воду, ополоснул заварочный маленький чайничек, насыпал туда четыре ложки пахучего черного чая и залил его кипятком. Берта тем временем достала с полки чашки с блюдцами, в выдвижном ящичке нашла чайные ложки.

– Ты еще не пробовала сконы?

– А что это?

– Это такие булочки, они круглые, небольшие, их разрезают пополам, смазывают клубничным джемом и взбитыми сливками. Это тоже, между прочим, символ Англии.

– Нет, я не ела. Я вообще за последние двое суток мало ела и мало спала. И мне еще предстоит ехать в Бат. Вот в автобусе и буду спать.

– Так, ладно, вот твой чай, – Егор подал ей чашку с блюдцем. Чай был черно-красным, запах у него был немного смолистым.

– Вкусный и пахнет чем-то необычным.

– Это «Постис», чай с цветами граната. Высушенные, они дают такой запах. А вкус – это вкус обычного хорошего черного чая.

Егор разложил булочки на тарелке, поставил на стол джем и баллончик с уже готовыми взбитыми сливками:

– Вот, разрезаешь булочки, сконы, вдоль, – свои слова Егор сопровождал действиями, – мажешь джемом, а потом выдавливаешь сливки. Впрочем, сама понимаешь, сливки должны быть не из баллончика.

Сливки из баллончика выходили тонкой, гофрированной струйкой.

– Скажи, а тебе вот так не страшно одному жить. Дом огромный, – Берта подняла голову к потолку, – мне даже сейчас не по себе – вот мы сидим здесь, а вдруг там кто-нибудь наверху ходит. Дверь и ворота у тебя открыты…

– Ходит, – кивнул Егор, – у меня часто кто-нибудь живет. Из друзей, – добавил он, уловив настороженность в глазах Берты. – Со своей девушкой я разругался недели две назад. Сейчас пытаемся помириться, но это вряд ли получится. Это я уже сейчас понимаю.

Последнюю фразу Егор произнес, посмотрев на задумчивую Берту со значением.

Ее поездка в Англию была частью ее же плана. Это отцу она сказала, что будет изучать литературу и специально выбрала Уэллса (в этой теме можно было коснуться некоторых политических аспектов) для вступительной работы. На самом деле Берта собиралась прослушать курс общественно-политических дисциплин и записаться на факультатив по проблемам современной экономики. Она чувствовала некоторые угрызения совести, что утаила от отца свои намерения, но, с другой стороны, он и так весь испереживался.

Что же касается ее отношений с молодыми людьми, то Берта давно для себя решила, что в близкую связь она вступит только тогда, когда будет уверена, что «без этого не обойтись».

Глядя на своего нового знакомого, владельца почти английского замка, Берта подумала, что эта встреча имела вполне практическую перспективу. «Не с неба же свалился на него этот особняк, и сюда он приехал не просто так – для этого тоже нужно иметь связи. Надо будет присмотреться к нему», – подумала она и улыбнулась своей самой ласковой улыбкой.

– Мне пора идти, – с сожалением произнесла Берта. Ей и впрямь не хотелось уходить, но времени до отъезда в Бат оставалось совсем немного, а надо было еще отдохнуть.

– Я провожу тебя, – Егор встал, – ты оставь мне свой адрес, на этюды, может, в твои края поеду.

– Хорошо, сейчас тебе напишу. – Берта достала листочек и написала адрес. – Правда, я еще не выбрала, где буду жить, в деканате тебе все подскажут. У них, как они сказали, есть все сведения о студентах.

Берта с Егором опять прошли по бежевому коридору, через гостиные, холл, вышли в ворота и почти в полном молчании дошли до метро.

– Ну вот, теперь тебе надо доехать… – Егор подробно объяснил, куда Берте идти, где сделать пересадку и куда она попадет, если выйдет на одну остановку раньше.

– Тебе так будет даже удобней, там можно по прямой до твоей гостиницы дойти. А если хочешь, я вечером тебя провожу на автовокзал.

– Нет, спасибо, я сама, – Берта улыбнулась.

– Как хорошо, что мы встретились.

– Я тоже очень этому рада, – теперь она со значением произнесла ключевую фразу.

Через полгода занятий в колледже Берта усвоила три правила. Первое гласило: «Если хочешь чего-нибудь добиться – стань одиноким». Второе правило она сформулировала так: «Лучшая личная жизнь – это та, которая отнимает у тебя минимум сил и времени». Третье, учитывая принципы, которые проповедовали в ее семье, звучало весьма необычно: «Ложь – это такое же чудо, как и все остальные чудеса. И надо уметь им пользоваться».

Все три правила она проверила эмпирическим путем и должна была признаться, что их применение повышает продуктивность действий в разы.

Берта отказалась и от общежития, и от размещения в семье. Конечно, поначалу ей все же пришлось некоторое время провести в обществе приятной семейной пары. Люди, у которых она поселилась, были немолодыми, спокойными и доброжелательными. Берта очень быстро нашла с ними общий язык – мужу она рассказала, как надо пить водку (хит разговорного жанра русских туристов), его жене поведала несколько простых рецептов. Среди них был рецепт капустных и морковных котлет. Английская семья была в восторге. Эту реакцию на диетические блюда Берта не могла объяснить до тех пор, пока не попробовала местные пудинги и запеканки. Общая направленность национальной кулинарии к тушено-вареным блюдам была очевидна. Первое время Берта с интересом приглядывалась к своим хозяевам. Больше всего поразило ее, что в доме была одна-единственная книжка – «Руководство для игры в бильярд». «Одна семья не показатель. Думаю, что это не система, ты еще встретишь людей, которые предпочитают читать. Англичане все-таки исторически культурная нация» – писал в ответ на ее удивление отец.

Письмам из дома она ужасно радовалась. При всем доброжелательном и даже, можно сказать, сердечном отношении к ней чужие люди по вечерам нагоняли на нее тоску. Это в колледже ей было некогда – занятия продолжались почти до вечера, потом Берта неслась в библиотеку, два раза в неделю был факультатив. А в выходные она старалась сходить в бассейн. Правило писать каждые три дня домой она никогда не нарушала, понимая, что для родных ее письма не только развлечение, но и своего рода терапия. В группе она ни с кем близко не сходилась, но сохраняла ровные отношения, а вот в деканате на нее обратили внимание. Красивая девушка, отлично говорившая по-английски, оказалась еще и отличным организатором. Когда ей предложили за небольшую плату проводить встречи с потенциальными учащимися и их родителями, она была на седьмом небе от счастья. Во-первых, она будет зарабатывать, и тогда, может, ей хватит на аренду однокомнатной квартиры. Ей хотелось жить одной, без посторонних глаз, ни перед кем не отчитываться, ни под кого не подстраиваться. А во-вторых, у нее будут свободные деньги для поездки в Лондон. Берта не забыла встречу с Егором, этим таинственным обладателем шикарной недвижимости. Вспоминая их встречу, она надеялась на его приезд. Но Егор не приезжал, и она решила, что надо проявить инициативу самой.