Бард - Сергей Витальевич Карелин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Барин, как же так? Разве мы не возвращаемся в Неряхино?
— А разве я уже побывал в городе и сделал все дела? — с иронией поинтересовался я, приподняв бровь. Велемир запнулся и не нашелся, что ответить. — Располагайтесь в домах. Если вынесете вон оттуда останки лякуша и выветрите запах, получится отличная крепость.
— Дык это, а зачем? Твари просто так в руины Древних не заходят. — Велемир осекся под моим красноречивым взглядом. — Ну, если их не приманивать, как вы сделали.
— Положусь на ваш опыт. Дайте мне тогда несколько шкур и одеяло, мы с Уной расположимся вон там. — Я посмотрел на смущенную Светлану и незаметно подмигнул, одними губами произнеся: — Присоединяйся.
Девушка пришла, когда солнце скрылось за горизонтом и лагерь беженцев объяла непроглядная тьма. Зардевшаяся Света пыталась что-то говорить, но я сноровисто запечатал ее уста поцелуем и обнял обмякшее тело. Уна прижалась к ней сзади, залазя под одежду и лаская упругие груди. Фее хотелось попробовать, каково это — любить другую девушку, и я не стал возражать, наблюдая со стороны за их жарким слиянием. Когда цветущие нимфы без сил откинулись на шкуры, я немного полюбовался их прекрасными телами, блестящими от выступившего пота, и неслышно опустился рядом, прижимая к себе сразу обеих. В конце концов, ночь только начиналась…
Утром Света не пыталась строить из себя недотрогу. Наоборот, она смотрела на дружинников с видом победительницы, вцепившись в мою руку стальной хваткой. Кажется, у старосты Неряхино были на меня определенные планы, жаль, меня в них не посвятили… Нужно будет не забыть поговорить с ней, когда вернемся в деревню. Спешить смысла не было, только поездку испорчу.
Удивительно, но дорога до Нижнего Новгорода прошла без приключений. Мы словно не по опасным пустошам ехали, а по заброшенной сельской местности. Ближе к городу нам даже стали попадаться другие путешественники, в основном крестьяне на телегах, передвигающиеся большими группами. Каждый день они преодолевали опасный путь, чтобы снабжать Нижний Новгород пропитанием. По идее, Бутурлины должны были следить за безопасностью дорог, но, как я успел расслышать, на дальних окраинах «кузнечики» задрали целый караван.
Сам город производил приятное впечатление. Высокая каменная стена с многочисленными бойницами. Ее окружал глубокий ров, всюду были понатыканы рогатки. К закрытым на одну створку воротам вел узкий подъемный мост, на котором едва могли разъехаться две телеги, что неизбежно приводило к заторам и постоянной ругани.
— Я вроде читал в газете, что стену повредили, — заметил я, внимательно наблюдая, как виртуозно ругаются два богато одетых бородатых мужика с телегами. Купцы, наверное.
— Дык это с другой стороны. Твари же не глупые — к главному входу переть. Здесь всегда кто-то из Бутурлиных дежурит, охраняет, — с важным видом ответил возница, за которым наш отряд встал в очередь. Крепкий мужик не оборачивался и, по-видимому, принял меня за юного крестьянина. — Не ссы в штаны, пацан, здесь безопасно.
— И стена вон какая высокая, — с восхищением поддакнул я, пропустив мимо ушей такое вольное обращение. — Никто не заберется!
— То еще при прежних хозяевах, Морозовых, возвели. Бутурлины только поддерживают ее, да и то как попало. Почти седмица прошла, а дыру до сих пор не залатали. — Он с горечью махнул рукавом и приложился к обмотанной веревкой бутыли. — А вы откуда будете?
Мужчина обернулся и оробел, увидев группу вооруженных всадников под предводительством дворянина в окружении двух прекрасных девиц, то бишь меня.
— Не местные мы, — подмигнул я заметно расслабившемуся крестьянину. Похоже поначалу он принял нас за дружинников Бутурлиных, а те, думаю, вполне за подобные речи могли глаз на очко натянуть. — Спасибо за рассказ.
— Дык это, всегда пожалуйста, барин. — Он неуклюже поклонился и взялся за поводья, очередь немного сдвинулась вперед, и мы ступили на мост. — А чего к нам пожаловали?
— Туризм, культурное просвещение, все такое… — Заметив непонимание в глазах собеседника, я упростил свою речь: — На базар хочу сходить и в кабак.
— О, это всегда правильно! Матушка моя всегда говорила, торговля двигатель прогресса! Хотя, что такое двигатель и прогресс, мне неизвестно. Но слова красивые! Вы ежели пиво любите, рекомендую «Хромого тролля»! Там хозяин сам варит, лучший эль на весь наш феод!
— Обязательно, спасибо за наводку. — Я хотел продолжить расспросы, как нас самым грубым образом прервали.
— Посторонись, шантрапа! — Из-за спин моих воинов показался всадник, какой-то безусый шкет в мантии изумрудного цвета. Длинные волосы, тонкие черты надменного лица. Все это с трудом вязалось с его явно излишней полнотой. От его высокомерного презрительного взгляда у меня сразу заскрипели зубы. — Пропустите князя!
Любезно подсвеченная системой надпись оглушила меня.
Всеслав Бутурлин
Княжич
Уровень 19
— Куда прешь мимо очереди? — я направил лошадь поперек, окончательно перегораживая дорогу. — Возвращайся в хвост!
Кровь привычно вскипела от одного упоминания имени Бутурлиных. Этот хрен наверняка не был повинен в том, что у меня отняли Нижний Новгород, но мне было наплевать. Всех их ожидает расправа… При первой же возможности.
— Ты совсем охамел, смерд?! — Лицо Всеслава перекосило, словно я заставил его сожрать мешок лимонов. — Я тебя сейчас высеку!
Она и впрямь потянулся к нагайке, — по-видимому, не привык получать отпор. Ну что ж, держись!
— Тронешь меня и лишишься головы, — с насмешкой сказал я остолбеневшему юнцу и развел руки пошире — мол, на, бей, я не сопротивляюсь.
— Ты еще кто такой… — Голос моего противника дал петуха, чем окончательно отдал его в мою власть.
— Вообще не важно, кто я такой. Окажись на моем месте грязный крестьянин, ты бы прошел через него и не заметил. А зачем? Его труд кормит тебя, наполняет карманы рублями, а ты ведешь себя как последняя мразь. Не стыдно?
— Что ты такое несешь… Я княжич! Он, шантрапа такая, даже рядом не стоял!
— Плевать мне, кто ты! — Больше ярости в голос.
Я не видел его характеристик, но догадывался, что харизма и устрашение у меня куда выше его. На руку сыграл тот факт, что он понятия не имел, с кем говорит. Наверняка принял за дворянина
