Девушка с картины (ЛП) - Баррет Кэрри

Женщина была уверена, что, если спланирует правильно свой побег тогда, когда муж уедет в Лондон, намеренно оставит «вещи Фрэнсис» на пляже во время прилива, то все поверят, что она утонула, и не бросятся на ее поиски.

Она погладила округлившийся живот. Нужно действовать быстро. По подсчетам — уже через пару недель, в следующую поездку Эдвина в Лондон. Теперь, когда все решено, Фрэнсис сгорала от нетерпения. Она хотела начать новую жизнь подальше от мужа и подготовиться к рождению ребенка. А после наступит безопасность. И вновь женщина отбросила все тревожные мысли о Вайолет Харгривз. Она не может спасти девушку, как не могла спасти несчастную, трагичную жизнь Беатрис Сандерсон. «Не моя ответственность, — бормотала женщина. — Девчонка — не моя ответственность». Но как убегать, зная жестокость мужа? Она будет в безопасности, ее ребенок будет в безопасности, но Вайолет? Никогда. Как заглушить муки совести?

Глава 39

Наши дни

Элла

Август плавно перешел в сентябрь. Дни стали холоднее. Оскар пошел в школу и быстро освоился там благодаря дружбе с Эмбер. Стэнли с удовольствием ходил в детский сад. Наши дни потекли в привычном ритме. Каждое утро я будила мальчиков, одевалась и отвозила их в школу. Иногда меня сменял Бен, если его рабочий день начинался позже. Затем возвращалась домой, выпивала кофе на чердаке и вымучивала пару глав об убийствах в книге о Тесс.

Наконец-то все устроилось, но я знала, что все было бы еще лучше, если бы я полностью отдалась работе. В обед я забирала Стэна из сада, потом приезжала Маргарет, чтобы посидеть с мальчиками, а я возвращалась к работе.

Во второй половине дня, если за утро выполнялся план по количеству слов, я позволяла себе поразмышлять о Вайолет. Я перечитала кучу информации о прерафаэлитском братстве и мои догадки подтвердились: в то время женщины благородных семей не занимались живописью. В братстве было несколько женщин. В основном модели или продавщицы, которые позже стали художницами, как жена Данте Габриэля Россетти Элизабет Сиддал. Я не могла представить девушку из семьи, подобной Вайолет, которая бы вписалась в мир викторианского искусства, независимо от таланта.

Долгожданная встреча в архиве полиции была назначена, но лишь на следующую неделю, что заставило меня позлиться. Прия, вышедшая в декретный отпуск, была раздражительной и беспокойной. Мы бесконечно обсуждали с ней возможные сценарии. Вайолет убила Эдвина и напала на его жену? Неужели жена притворилась побитой, убила изменника и убежала с несчастной девушкой? Мы снова и снова перебирали разные варианты убийства.

Когда у Бена выпал редкий выходной в связи с отдыхом его команды, к нам приехали погостить отец и Барб. Я сильно волновалась перед их приездом, беспокоилась, что папе не понравится дом, что его прогнозы о нашем переезде подтвердятся. Но к моему огромному облегчению, все прошло хорошо.

Мы сидели в саду, наблюдая за игрой в футбол мальчиков и Бена.

— Бен очень счастлив здесь, правда? — заметила Барб.

Я улыбнулась.

— Очень! Он любит работу в клубе, свою многолетнюю мечту. Даже ненормированный рабочий день его не беспокоит.

— Ну а ты? — Папа внимательно глядел на меня.

— Я очень счастлива. Мальчики хорошо устроились, у меня появилась подруга, да и другие мамочки в школе тоже довольно милые. Дом немного старомодный, но зато с историей и мне нравится расположение. Здесь легче и спокойнее, чем когда-либо за эти годы в Лондоне.

Папа протянул руку и сжал мою:

— Ты сделала правильный выбор.

Я выпрямилась.

— Да, сделала. Мы сделали.

— Прости, что был против.

Я похлопала его по руке.

— Ты тогда выразил словами все мои страхи. Я очень боялась рисковать, но…

Кивнула в сторону сыновей, пляжа и моря.

— Посмотри. Разве это может быть неправильным решением?

Папа кивнул.

— Горжусь тобой.

Смущенная, я склонила голову, и папа тихо рассмеялся.

— Как продвигается твое писательство?

Я нахмурилась.

— Нормально. Пытаюсь писать сразу две истории.

— Это разумно? Разве у тебя нет дедлайна для сдачи книги по контракту?

— Папа! — строгим тоном остановила я его.

Барб тут же подхватила мою интонацию:

— Джеймс!

Папа улыбнулся.

— Извини. Лишь беспокоюсь о тебе.

— Идем, посмотришь над чем я сейчас работаю.

Я привела его и Барб в кабинет. К середине белой доски был прикреплен автопортрет Вайолет, вокруг которого красовались каракули пометок.

— Это Вайолет Харгривз, — объяснила я. — Она жила в нашем доме около ста пятидесяти лет назад и внезапно пропала. Никто не знает, что с ней случилось.

Глаза Барб загорелись.

— И ты пытаешься выяснить?

Я кивнула.

— Моя новая подруга Прия — детектив. Она разузнала кое-что. На следующей неделе я еду в архив полиции в Льюисе, чтобы изучить отчеты о преступлениях того времени.

— Замечательно, — похвалил папа. — У тебя есть какие-нибудь теории?

— Несколько, — сказал я. — Она была художницей, но кто-то другой вписал свое имя в ее работы.

Вкратце я рассказала о картине в клубе в Лондоне и о подписи Эдвина Форреста, который был убит в ночь исчезновения Вайолет.

— Прия говорит, что это мотив убийства для Вайолет. И, конечно же, так и есть. Но ведь жену Форреста избили в ту же ночь, а по словам подруги такое нападение необычно для женщины.

— Необычно, — согласился отец. — Но случается.

— Предположим, Вайолет не убийца. Я почему-то чувствую, что она жертва.

— Но убит-то Форрест, — возразил папа.

— Действительно, — согласилась я. — А также пострадала его бедная жена. Может, Вайолет все-таки убийца?

— Ты получишь больше информации из архивов. Хотя интересно, велись ли подробные записи в те годы?

— Прия в этом не уверена. Полиция тех лет была в зачаточном состоянии, поэтому записей может и не быть. Подруга объяснила архивариусу, что мы хотим узнать, но им нужно время, чтобы найти информацию. Не все данные в компьютере. И бумаги старые, хрупкие, нужно быть осторожным.

— Ты напишешь об этом? — спросила Барб, глядя на кучу заметок, лежащих на столе. — Захватывающая история.

Я пожала плечами.

— Вероятно. Все время возвращаюсь к этой истории и поэтому не могу сосредоточиться на книге о Тесс. Но сейчас за неимением фактов работает лишь мое воображение.

— Что говорит твой агент?

— Я ей не сообщала, — наморщив лоб, призналась я. — Лишь отправила рукопись про Тесс.

— Думаю, ты должна сказать, — посоветовал папа. — Послушать ее мнение.

— Правда? — Я удивилась проявленному им интересу.

— Что ж, я заинтригован, — ответил отец. — Думаю, твои читатели тоже будут. А теперь посвяти меня во все, что известно от начала и до конца.

Глава 40

1855

Вайолет

Я рассматривала свою «Марианну», сидя на полу чердака. Рассматривала долго, изучая форму, цвета, мазки. Затем встала, собрала остальные картины, разложила их на полу, оценивая.

— Я — хороший художник, — твердо сказала сама себе.

Несмотря на слова Эдвина, у меня был талант и желание зарабатывать живописью. В конце концов, клуб хотел выставлять и другие работы. Хоть небольшое, но утешение. Возможно, Эдвин сказал что-то Раскину, отчего тому не понравились мои картины? Что-то, из-за чего великий художник не сумел по-настоящему разглядеть мои работы? И Эдвин не упоминал о Милле, кому я в первую очередь горела желанием показать работы.

— Если бы мне удалось поехать с ним, — прошептала я, — я могла переговорить с Милле…

«Тогда, почему бы и нет? — спросил внутренний голос. — Поезжай и поговори с Милле».

Нет, глупая затея. Глупая и опасная. Я была в Лондоне с отцом много раз, но ни разу одна. Я вообще нигде не была одна. Даже в Брайтон меня всегда сопровождала одна из многочисленных гувернанток или отец.