Сила твоих чар - Мэхелия Айзекс

Вчера вечером Алисии позвонил отец.

Перед отъездом из пансиона Алисия оставила хозяину новый адрес. Звонить самой и рассказывать, куда и почему они переехали, не хотелось. Она знала, что мистер Ормсби этого не одобрит, и как последняя идиотка надеялась, что с объяснениями можно будет подождать до возвращения. Но вчера эти надежды рассеялись как дым.

– В чем дело? – недовольно спросил отец, едва она взяла трубку. – Ты же сама говорила, что не собираешься встречаться с семьей Жюля!

– Я и не собиралась, – быстро ответила Алисия, чувствуя, что Бертран стоит рядом и прислушивается к каждому слову. – Я… Бертран хотел познакомиться с ними. Он здесь. Хочешь поговорить с ним?

– Нет. Я хочу знать, зачем ты переехала в Монмуссо, не предупредив меня. Неужели я не заслужил твоей откровенности?

– Конечно, заслужил. – Алисия вздохнула, и Бертран тут же подошел к ней вплотную. – Послушай, это не телефонный разговор. Через несколько дней мы будем дома, и я все расскажу.

– Это дедушка? – догадался Бертран. – Дай мне поговорить с ним.

– Сейчас. – Алисия оказалась между молотом и наковальней. – Папа, я все тебе объясню.

– Что тут объяснять? – разозлился отец. – Ты все задумала заранее, верно? А страхи, что де Грасси смогут тебя найти, это было так, для отвода глаз!

– Нет! – Она пришла в ужас. – Я понятия не имела, что Бертран… – Она осеклась, не желая говорить о том, что сделал сын, но мистер Ормсби был упрям.

– Уж не хочешь ли ты сказать, что это была его идея? – насмешливо фыркнул он.

– Именно так. – Алисия снова вздохнула. – Передаю ему трубку. Пусть сам расскажет.

Бертран не дал мистеру Ормсби открыть рта.

– Дедушка, видел бы ты, как здесь здорово! Просто фантастика! Тут есть гимнастический зал, бассейн, лошади и целое стадо коров! Они потрясающие! Немножко страшноватые, но дядя Люсьен говорит, что, если быть осторожным, они не причинят вреда!

– Бертран, Бертран! Успокойся и дай мне еще немного поговорить с мамой. Ты все расскажешь, когда вернешься домой.

У мальчика вытянулось лицо.

– Дедушка, но…

– Потом, Бертран. – Алисия поняла, что отец с трудом сдерживает гнев. – Передай трубку матери. Этот разговор обойдется мне в кругленькую сумму.

– Держи, – хмуро сказал Бертран матери, передал ей трубку и сунул руки в карманы шорт. – Почему я вообще должен с ним разговаривать? Ему всегда было наплевать на меня!

– Это неправда, – возразила испуганная Алисия, прикрыв рукой микрофон. – Бертран, дедушка всегда заботился о твоем благополучии. Что бы мы без него делали? Не будь младенцем. Он беспокоится из-за того, что мы оставили пансион, не предупредив его, вот и все. – Она сделала паузу. – Ступай и надень пижаму. Пора спать.

Бертран молча вышел из комнаты, и Алисия облегченно вздохнула. Ей не хотелось становиться между дедом и внуком. Занятие неблагодарное. Скорее всего, ее сделали бы козлом отпущения.

Каким-то образом ей удалось успокоить отца и при этом не рассказать о письме Бертрана. Алисия пообещала вернуться как можно скорее и повесила трубку. Необходимая отсрочка была получена. О Господи, сколько еще объяснений ей предстоит?

Следующее утро выдалось еще более трудным, чем предыдущее. Правда, Алисия спала; усталость дала себя знать. Но сон был беспокойным. Всю ночь ее мучили кошмары.

Она с трудом выбралась из постели. Голова болела, кожа была покрыта испариной. После душа ее самочувствие не улучшилось. Увидев Бертрана, с аппетитом уплетающего свежие булочки и запивающего их апельсиновым соком, она подумала, что жизнь – чертовски несправедливая вещь.

– Привет, ма! – весело поздоровался он. – Я знаю, где дядя Люсьен. Он в Марселе. Поехал забирать дедушку. Правда, здорово?

Мысль о новой встрече с Жозефом де Грасси заставила Алисию зажмуриться. Они виделись только один раз, на отпевании Жюля, и не обменялись ни словом. О Боже, что он скажет, когда узнает тайну, которую Алисия хранила долгие годы?

– Откуда тебе это известно? – мрачно спросила она, наливая себе кофе, сваренный Вероникой. Пьер ничего не говорил о местопребывании Люсьена, но старый дворецкий всегда был очень сдержанным, когда дело касалось хозяина.

– Вероника сказала, – тут же ответил Бертран, схватив еще одну булочку. – Дедушку выписывают из больницы утром, а в Монмуссо они приедут днем. Вот он удивится, когда увидит меня, правда?

– Да уж… – Алисия пыталась говорить спокойно. – Гм… На твоем месте я не стала бы ждать слишком многого. Дедушка был очень болен. Ему может понадобиться несколько дней, чтобы… чтобы прийти в себя после дороги.

Глаза мальчика потемнели от обиды.

– А дядя Люсьен сказал, что дедушка очень обрадуется, когда узнает, что у него есть внук! – с жаром возразил он. – Ты так говоришь, потому что хочешь поскорее уехать! Он отец моего папы. Я думаю, что он будет прыгать до потолка, когда узнает, что мы здесь!

Алисия не могла представить себе, что Жозеф де Грасси способен прыгать до потолка от чего бы то ни было, и меньше всего от внука, в котором половина ее крови. Для старика она по-прежнему остается нежелательной персоной. С какой стати он должен изменить к ней отношение?

Сразу после завтрака Бертран исчез; похоже, с Шарлем ему было веселее. Алисия решила начать собирать вещи, хотя до отъезда в Сент-Обен, где можно было сесть на автобус до марсельского аэропорта, оставалось еще несколько дней.

Вскоре после полудня раздался шум автомобильного двигателя. Алисия не признавалась самой себе, что прислушивается, но это было так. Она вышла на залитый солнцем двор, борясь с дурным предчувствием, что Жозеф де Грасси не захочет ее видеть. Сегодня этого не случится, решительно сказала себе Алисия. Может быть, завтра, когда он отдохнет с дороги.

Однако не прошло и часа, как она услышала чьи-то шаги в гостиной. Алисия все еще находилась у себя в спальне, делая вид, что изучает содержимое своей косметички. Внезапно на нее упала чья-то тень. Подняв голову, она увидела, что в дверях стоит Люсьен и наблюдает за ней.

Алисия ожидала увидеть кого угодно, только не его. А впрочем, почему? В конце концов, он привык выполнять поручения отца.

Но посмотреть ему в лицо было выше ее сил. Долгое отсутствие Люсьена только усилило пламя, горевшее в ее крови. Память о том, какой слабой и беспомощной она становится в присутствии этого человека, была невыносимой.

Лицо Люсьена оставалось бесстрастным, и Алисия не могла догадаться о его мыслях. В итальянском костюме синего цвета и бело-голубой шелковой рубашке он казался пугающе красивым и поразительно элегантным. Это была ее судьба и ее возмездие.