Рецепт счастливой любви - Люсиль Картер

Она недоуменно глянула на него и пожала плечами.

— Опять ты делаешь из мухи слона. Снова видишь то, чего нет. У меня есть любимая фраза, которую когда-то произнесла Коко Шанель: «Мне плевать, что вы обо мне думаете. Я о вас не думаю вообще». Так вот, Остин Харт, ты не значишь для меня ровным счетом ничего. Ты пустое место. Ноль! Пшик!

Он так стремительно кинулся к ней, что она даже не успела выставить вперед руки, чтобы оттолкнуть его. Остин схватил ее запястья и крепко сжал. От боли у Дженны на глазах выступили слезы.

— Отпусти! — взвизгнула она.

— Я устал от тебя! — выдохнул он ей в лицо. — У меня мозг кипит, когда ты рядом. Я скоро начну свистеть как чайник!

— Убери руки!

Он хорошенько встряхнул ее. Дженна испуганно замерла, боясь пошевелиться. Остин не контролировал себя. И мог сделать все, что угодно. В том числе и ударить. Однако, зная это, Дженна все равно продолжала его провоцировать:

— Ты наглый, избалованный мальчишка! Знаешь, почему ты так зол на меня? Именно потому, что ты мне не нравишься. Как же так, всемогущий Остин Харт, великий соблазнитель и покоритель женских сердец, как ни старается, не вызывает у меня никаких эмоций, кроме отвращения! Ты смешон, Остин! Да, я смеюсь над тобой!

Его дыхание стало хриплым. Воздух со свистом вырывался из его легких. Дженна даже слышала, как скрипят его зубы, и тут ей наконец стало страшно. Разъяренный мужчина не способен рассуждать здраво. Она смотрела в его глаза и видела в огромных черных зрачках свое отражение. Остин вдруг притянул ее к себе, так, что Дженна оказалась в железных тисках его объятий. Он явно хотел причинить ей боль, и это ему вполне удалось.

— Остин!.. — скорее простонала, чем выкрикнула она.

И тут он прижался губами к ее рту. Дженна мгновенно забыла о боли, хотя поцелуй больше походил на укус. Она почувствовала, что его хватка немного ослабла, но, вместо того, чтобы вырваться и убежать, неожиданно для себя обняла его за шею. Губы Остина стали удивительно мягкими, а его ярость превратилась в желание. Его язык дразнил, а кожа была такой горячей, что обжигала Дженну сквозь одежду. Остин глухо застонал, и она вдруг поняла, что поцелуй тоже доставляет ему удовольствие. Дженна не могла дышать, а уж рассуждать здраво и подавно. Совсем недавно она пыталась представить, что именно будет испытывать, если Остин ее поцелует. Эта мысль приводила Дженну в трепет. Однако то, что творилось с ней сейчас, не шло ни в какое сравнение с вымышленными эмоциями. Его губы и язык превратили вспышку желания в огонь, в котором Дженна мечтала сгореть. Она никогда и ни с кем еще так не целовалась. Сладкая пытка длилась всего несколько секунд, но Дженна поняла, что еще немного — и она умрет от желания. Однако Остин неожиданно отстранился от нее. Она широко раскрыла глаза, видя, что он удивлен не меньше нее. Его грудь тяжело вздымалась, в глазах горел безумный огонь страсти, все его мышцы были напряжены, словно он лишь благодаря невероятному усилию воли сдерживал себя.

— Остин... — прошептала она потрясенно.

— Ну, смейся! — Его страстный голос жег ее душу так же, как мгновение назад поцелуй опалил ее губы. — Что же ты не смеешься надо мной?

Она задрожала то ли от страха, то ли от желания, которое не желало угасать. Дженна протянула руку и прикоснулась пальцами к щеке Остина. Он не шелохнулся, однако в его взгляде мелькнуло что-то звериное, первобытное, бесконтрольное.

Остин изо всех сил боролся с собой, но очень быстро понял, что эту битву он проиграл. Схватив Дженну за плечи, он повалил ее на подушки. Она не могла пошевелиться под тяжестью его тела. Остин впился губами в кожу на ее шее, словно вампир, кусающий свою жертву. Он целовал лицо Дженны, ее губы, веки, подбородок... Она вцепилась ногтями в его спину и, запрокинув голову, закрыла глаза.

Сильные пальцы Остина разорвали ткань блузки, так что пуговицы разлетелись по всей комнате, ловко расстегнули застежку бюстгальтера, освободили Дженну от брючек. Она с такой же страстью сорвала с Остина рубашку и джинсы. Прикосновение к его ничем, не прикрытой коже вызвало у Дженны бурю чувств. С этого мгновения она растворилась в своих ощущениях, растаяла, потеряла всякую связь с реальностью. Перестала быть Дженной Роу. Да и вообще забыла даже собственное имя.

Они лежали на полу среди подушек абсолютно нагие и не двигались. Их тела переплелись, так, что трудно теперь было понять, где чьи ноги и руки. Дженна и сама не смогла бы это определить, они с Остином все еще были единым целым.

Все произошло так внезапно и неожиданно, словно у обоих вдруг помутился рассудок. Дженна пыталась вспомнить, с чего все началось, но мысли текли вяло, они, будто превратились в ее любимый густой кленовый сироп.

Раздался вздох. Но чей? Остина или Дженны? В тишине было слышно биение сердца. Чьего? И были ли теперь вообще Остин и Дженна — отдельно друг от друга, или же они превратились в бесформенную массу, растекшуюся по полу?

Так прошло еще несколько минут. Наконец Остин повернул голову и прижался лбом к щеке Дженны. Ее кожа была нежной, теплой и пахла медом. Остин облизнул губы и почувствовал сладкий привкус. Потом пошевелился. Правая рука его послушалась и легла на живот Дженны.

— Ты как?

Она негромко застонала. Чуть-чуть подождала, пока голос вернется к ней, и прошептала:

— Пока еще не знаю. А ты?

— Я вообще не понимаю, кто я и где нахожусь. Ты не замерзла?

Она улыбнулась, перевернулась на бок и положила голову ему на грудь. Остин провел пальцами по ее шелковистым рыжим волосам.

— Это значит — нет?

— Наверное.

Они снова надолго замолчали. Трещали дрова в камине, тикали часы, а за окном, судя по доносившимся звукам, шел дождь.

— Остин?

— Мм?..

— Сюда никто не войдет?

— Нет, не беспокойся.

— Я, кажется, люблю тебя, Остин.

Он дернулся, как от удара током, подтянул Дженну повыше, так чтобы их глаза оказались на одном уровне. Она доверчиво смотрела на него. Не лгала? Нет, сейчас не смогла бы.

— Любишь?

Она пожала голыми плечами.

— Говорю же: мне так кажется.

— Не торопись с выводами. Ты еще ничего не соображаешь, вот и мелешь всякую чушь.

— Любовь — это чушь, по-твоему? — ровным голосом спросила она.

Остин крепче обнял ее и поцеловал в лоб.

— Нет, это очень серьезно. Поэтому я и прошу тебя не торопиться.

— Не беспокойся. Я не сейчас это поняла. И даже не сегодня.

— Совсем недавно ты утверждала, что я — пустое место.

— Я хотела себя в этом убедить. Но не получилось.

Он несколько раз вздохнул и лишь потом произнес: