Эти удивительные животные. Самые неожиданные факты о братьях наших… разумных - Вирджиния Морелл

В 1990 году Синтия Мосс, этолог и директор научно-исследовательского проекта «Слоны Амбосели», пригласила Маккомб присоединиться к своей команде. На тот момент проект Мосс длился уже восемнадцать лет и был самым продолжительным в истории изучения слонов в дикой природе. За все это время и в течение последующих двух десятилетий Мосс и ее сотрудники собрали обширную базу наблюдений и генеалогические данные на тысячу семьсот слонов из шестидесяти одной семьи. Они узнали, какие слоны образуют семьи и с кем каждый слон находится в родственных отношениях. Они выяснили, какие слоновьи семьи проводят время вместе, кто их вожди, как слоны реагируют, когда они встречают незнакомцев или сталкиваются с хищником, и как себя ведут семьи, когда они разделяются, а потом встречаются снова. У них есть многочисленные свидетельства очевидцев, которые видели, как слоны помогают друг другу и горюют за своими умершими товарищами.

Мосс надеялась, что Маккомб поможет им собрать доказательства того, что слоны способны на когнитивную и эмоциональную деятельность, то есть они могут думать и чувствовать, когда действуют и реагируют определенным образом.

– Изучать слонов довольно сложно, – сказала Маккомб. – Во-первых, они очень крупные, хотя это не настолько серьезная проблема. Я думаю, сложность заключается прежде всего в том, что их социальное поведение и их близкие родственные связи часто напоминают нас самих. Поэтому проще всего представить, что они – как люди, и предположить, что они так же думают, как мы, хотя и отличаются от нас происхождением и строением тела. Просто посмотрите на их хоботы и представьте, для каких разных целей они используют этот орган. У нас нет ничего подобного.

Маккомб, по ее собственному признанию, хотела бы стать слоном «хотя бы на один день, чтобы почувствовать, как это на самом деле». Хотя я испытываю такое желание по отношению к любому животному, которое изучаю.

Итак, рано утром Маккомб заехала за мной на джипе, попросив меня ждать ее возле входа в отель, чтобы сэкономить время. За рулем сидел ее энергичный ассистент, молодой шотландец Грэм Шеннон, который недавно защитил докторскую, а рядом со мной на заднем сиденье расположилась Нора Ныджирайни, одна из ведущих ученых в команде Мосс. Она была членом племени Кикуйю в Кении, к проекту же присоединилась в 1985 году, когда ей исполнилось двадцать пять. По ее словам, мы выбрали самое удачное время для наблюдения за слонами. Начался сезон затяжных дождей, и все вокруг: дороги, деревья, небо и даже снежный пик горы Килиманджаро высотой 5895 метров – выглядело свежим. Трава в парке, до этого пожухлая и потемневшая, насытившись драгоценной влагой, быстро стала ярко-изумрудной и резко пошла в рост.

– Слоны начнут толстеть, – предсказала Ныджирайни.

Через сорок пять минут Ныджирайни заметила ту самую семью слонов, которую она хотела показать Маккомб. Шеннон съехал с дороги и поставил джип так, чтобы мы могли поближе рассмотреть стадо, и вскоре нас окружили около двадцати особей слонов, в основном взрослые самки, подростки обоих полов и два годовалых слоненка. Возвышаясь над нами, слоны двигались с размеренной грацией парусных судов, пересекающих зеленое море. Некоторые то и дело останавливались, чтобы сорвать покрытые листвой ветви акации или вырвать хоботом пышные пучки зеленой травы. Иногда они поднимали хоботы, чтобы потрогать автомобиль и его пассажиров. Они были так близко, что нам была видна грязь, засохшая у них на лбу и в длинных ресницах, а до носа доносился резкий животный запах свежего сена и навоза. Изначально могло показаться, что такая большая группа крупных животных одной своей ходьбой может вызвать землетрясение. Однако если не считать случайно поломанных веток деревьев, с которых они обрывали листья, слоны подошли практически бесшумно – их огромные мягкие ноги едва слышно касались земли, как лапы кошек.

Слоны давно привыкли и к джипу, и к Маккомб, и к ее коллегам-ученым. И хотя я до этого не раз приезжала в Амбосели, однако я не была частью команды, и слоны, как сказала Ныджирайни, об этом знали.

– Видите ту слониху, которая подняла хобот? – спросила Ныджирайни, показывая на молодую самку, которая покачала головой и отошла в сторону после того, как обнюхала нас. – Она не узнает ваш запах. Вот почему она качает головой. Слоны не любят чужих запахов. Она говорит: «Фу, мама, кто это?» – Ныджирайни сморщила нос и покачала головой, копируя слона. Но поскольку вождь-слониха не возмущалась, самка-подросток успокоилась и вернулась к еде, видимо, смирившись с присутствием неприятного запаха, исходящего от обычно дружелюбного автомобиля.

Ныджирайни не шутила, когда сказала, что вождь-слониха решила проигнорировать мой запах. Мосс и Маккомб изначально начали сотрудничать именно по этому вопросу – роль вождя-слонихи. И после семи лет экспериментов они накопили достаточно данных, доказывающих, что в каждой слоновьей семье старейшие самки, как правило, сорока пяти – шестидесяти пяти лет, являются вожаками.

– Они – хранилища знаний о ландшафте, хищниках и других слонах, – сказала Маккомб. – Наблюдая за этими слонами, может показаться, будто они просто гуляют, но на самом деле их ведет вождь-слониха; именно она принимает решения о том, что делать и куда идти, о том, что лучше для их семей. Не имеет значения, большая их семья, маленькая или есть другие более взрослые самки. Именно вождь-слониха принимает решения о том, чем будет заниматься семья.

Теперь ученые хотят узнать, как вождь-слониха приобретает свои знания и как она сообщает остальным о своих решениях. Эксперимент, который Маккомб запланировала на это утро, был частью нового исследования команды.

Слоны, к которым мы присоединились, вскоре собрались двигаться дальше. Следуя за своим вождем-слонихой, они шли в сторону болотистой местности. Маккомб наблюдала за ними в бинокль. Она искала подходящее стадо – семью без новорожденных, которых может расстроить этот эксперимент, и подходящее место (в идеале – открытую равнину), где не очень много кустов и деревьев.

– Я думаю, это то, что нужно, – сказала она Шеннону. – Давайте повернем налево и станем там.

Шеннон нажал на газ, и мы начали кружить по всей саванне в поисках слонов. Маккомб повернулась ко мне:

– Мы еще надеемся исследовать кое-что в этом сезоне. Мы хотим выяснить, как слоны реагируют на смерть своих товарищей.

Двадцать из старейших вождей-слоних, самые мудрые вожаки известных слоновьих семей в Амбосели, умерли в прошлом году во время сильной засухи, самой страшной за последние десятилетия. Помнит ли кто-нибудь о них из членов их семей? И если помнит, то горюют ли они за ними?

– Могут ли ученые ответить на такие вопросы? – спросила я.

Маккомб ответила не сразу.

– Возможно, – сказала она наконец. – Мы попытаемся.

Еще во времена Аристотеля люди отмечали ум и интеллект слонов. Хотя до недавнего времени никто не мог подтвердить этот научно данный факт. Одна из очевидных причин звучала так: каким образом можно оценить разум существа, которое весит пять тонн? Как можно провести тесты с таким большим существом в контролируемых лабораторных условиях? И какие инструменты вам для этого понадобятся?

Джошуа Плотник, аспирант из университета Эмори, столкнулся с подобными вопросами, когда в 2006 году захотел выяснить, есть ли у трех азиатских слонов в зоопарке Бронкса – Счастливчика, Максин и Пэтти – самосознание, то есть смогли бы они узнать себя в зеркале. Сначала Плотнику и его сотрудникам пришлось построить безопасное огромное зеркало, которое подошло бы для проведения данного опыта. Они приклеили два больших зеркальных акриловых листа на фанеру и вставили получившуюся панель (2,5×2,5 м) в сталь. Все предыдущие зеркальные тесты, которые проводили со слонами, не увенчались успехом, но те тесты проводили с небольшими зеркалами, которые были установлены вне пределов досягаемости слонов. На этот раз субъекты Плотника прошли тест. Никто из них не вел себя так, как будто смотрел на другого слона, когда изучал свое отражение. Они стояли перед зеркалом и с помощью хоботов играли с ним, как это делают дети, отодвигая его на разные расстояния и, по-видимому, наблюдая, как они появляются и исчезают. Счастливчик с помощью хобота также пытался неоднократно исследовать белый знак, который Плотник нарисовал у него на голове. Вывод Плотника: слоны, как и человекообразные обезьяны, дельфины, а также некоторые другие виды животных, осознают себя как личность.

Они также являются одними из немногих животных, которые способны принимать решения с помощью интеллекта. Когда-то считалось, что слоны не сообразительны, потому что в одном из тестов они, по всей видимости, не смогли догадаться, как с помощью хобота взять палку и затем этой палкой сбить фрукт, висящий над головой. Но в 2010 году эксперимент повторили. В нем участвовал молодой азиатский самец Кандула из Смитсоновского национального зоологического парка в Вашингтоне, округ Колумбия. На этот раз слону дали не палку, а большой пластмассовый куб. Кандула пододвинул твердый куб под себя, встал на него передними лапами и схватил подвешенное угощение хоботом, тем самым опровергнув давнее неправильное представление об интеллекте слонов, а также продемонстрировав ограниченность нашего ума.