Правила Святой Православной Церкви с толкованиями - Епископ Никодим Милош
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обозначенном анафематствовании папою православной церкви за ее учение, что чрез призывание Святого Духа прелагаются на святой Литургии хлеб и вино в Тело и Кровь Христа, мы здесь упомянули как для того, чтобы показать, как Рим не стесняется предавать анафеме православную церковь, так и потому, что д-р Иван Маркович (O evharistiji, Zagreb, 1893 г., стр. 232–3) публично упрекал нас, будто мы неправду сказали, когда утверждали, что папа предал анафеме православную церковь из-за квасного хлеба, каковой она употребляет на святой Литургии. А это мы сказали в нашем сочинении «Кирил и Методиjе и истина прaвославиja» (Задар, 1881, стр. 96, и обзор содержания книги), причем мы это взяли не с ветра, а из книг, которые там упоминали (см. прим. на 95 и 96 стр. названного сочинения). Здесь же приведем и официальные документы, подтверждающие сказанное нами. Первый из них это — excommunicatio, изданный omnibus catbolicae ecclesiae filiis легатами папы Льва IX в Константинополе; в этом excommunicatio православные названы Manichaei вследствие употребления при евхаристии квасного хлеба и об них (православных) тут сказано: sint anathema Maranatha. Подобен этому и другой документ — excommunicatio, изданный немного спустя после первого, где о всяком православном сказано: sit anathema, Maranatha, nec habeatur Christianus catholicus, sed prozymita haereticus, fiat, fiat, fiat (Will, Actaet scripta. Lipsiae, 1861. № IX et X, pag. 153, 154). Эту анафему изрекли папские легаты: кардинал Humbertus, архиепископ Petrus и диакон и канцлер Fridericus, властью и именем папы Льва IX. Второй же документ это — Leonis IX epistola dd. mense januario an. 1054 (Will, упом. изд., 89–92), где также, только в несколько смягченной форме, осуждается всякий, кто употреблял бы упорно при св. Евхаристии panem fermentatum. Вот на основании этих-то справок мы и утверждали вышесказанное в нашем упомянутом сочинении, а не потому, что намеренно хотели извращать истину и измышленными доказательствами защищать православие, как выразился д-р Маркович (стр. 233).)
Из предметов благочестия, сохранившихся в церкви путем предания, святой Василий упоминает еще о благословении воды для крещения и елея для помазания, о погружении в воду и об отречении от сатаны при крещении, о стоянии или преклонении колен при молитве. В конце правила упоминает, наконец, о славословии (δοξολογία), о котором не написано, как оно должно читаться, но которое святой Василий произносил двояким образом (как сказано в начале толкования настоящего правила) и за что враги хотели обвинить его, причем Василий замечает, что слово σύν (cum) в славословии вполне уместно и что оно сохранилось путем непрерывного предания (обычая) в церквах православно верующих. Настоящее правило Василия Великого, хотя имеет значение для канонического права, поскольку выдвигает важность предания и обычая, но еще большее значение имеет для наук строго богословских.
Из 29 главы книги о Святом Духе.
Правило 92.
На возражение, яко о славословии «со Духом» [120] нет свидетельства и нет писания, ответствуем: Аще ничто другое не приемлется без писания, то пусть не приемлется и сие: но аще весьма многое таинственное водворено у нас без писаний, то со многими другими предметами приимем и сие. Мню же, яко апостольское есть и сие, да держимся неписанных преданий. Ибо хвалю вас, братия, что вы все мое помните и держите предания так, как я передал вам (1 Кор. 11:2). И в другом месте: держите предания, которым вы научены или словом или посланием нашим (2 Фес. 2:15): едино от сих наипаче есть и сие, о коем рассуждаем, которое первоначальные установители предали преемникам, и при продолжающемся с течением времени употреблении онаго, долговременным обычаем в церквах укоренили. И так, аще мы, как бы на суде, при недостатке письменных доказательств, представили в пользу нашего дела множество свидетелей, то не получим ли от вас оправдывающаго приговора? Я так думаю, ибо при двою или триех свидетелях станет всяк глаголъ (Втор. 19:15). Аще укажем вам и на долговременность, ясно свидетельствующую в нашу пользу: то не явимся ли пред вами право глаголющими, яко прение не может успешно быти противу нас? Ибо древние догматы, некоторым образом, внушают благоговение, представляя в своей древности, как бы в некоей седине, досточтимый вид.
(I Всел. 19; трул. 102; VII Всел. 7; Василия Великого 87).
Толкование предшествующего (91) правила служит также толкованием и настоящего 92 правила Василия Великого.
Правила Разных Святых Отцов.
Каноническое послание архиеп. Дионисия александрийского к епископу Василиду.
Правило 1.
В послании ко мне, вернейший и просвещеннейший сын мой, ты вопрошал меня: в который час должно прекращати пост пред днем пасхи? Ибо некоторые братия утверждают, как сказуешь, что должно делати сие в петелоглашение ( петел – древнерусское название петуха; таким образом, петелоглашение – раннее утро, время первых петушиных криков; прим . ред .) : а другие, что должно с вечера. Находящиеся в Риме братия, как говорят, ожидают петела: а ο находящихся здесь ты сказал, что они ранее прекращают пост. Ты взыскуешь положити точное время, и совершенно определенный час: но сие и не удобно, и не безопасно. Ибо, что после времени воскресения Господа нашего надлежит начинати празднество и веселье, а до того пощениями смиряти души, сие все согласно признают. Но в послании твоем ко мне ты доказал весьма здраво, и согласно с разумением божественных евангелий, что в них не сказывается (не говорится; прим. ред .) ничего определенного ο часе воскресения. Ибо евангелисты различно описали приходивших ко гробу в разные времена, и рекли, что все они обрели Господа уже воскресшим. Позде в субботу, как рек Матфей (28:1); заутра, еще сущей тьме, как пишет Иоанн (20:1); зело рано, как Лука (24:1); и зело заутра, возсиявшу солнцу, как глаголет Марк (16:2). Но когда воскрес, сего ясно ни который не показал. Несомненно же то, что в вечер субботы светающу дню, первому от субботе, на гроб пришедшие, уже не обрели Господа лежащим в нем. И да не представляем евангелистов ни разногласными, ниже противоречащими один другому. Но аще и возмнится быти некое разнословие ο вопрошаемом: аще согласуясь все, яко в той нощи возшел свет мира, Господь наш, различно глаголют ο часе: то мы да тщимся благоразумно и верно согласити реченное. Реченное Матфеем читается тако: позде же в субботу, свитающи во едину от суббот, прииде Мария Магдалина, и другая Мария видети гроб. И се трус бысть велий: ангел бо Господень сшед с небесе, приступль отвали камень, и седяше на нем: бе же зрак его яко молния, и одеяние его бело яко снег. От страха же его сотрясошася стрегущии, и быша яко мертви. Отвещав же ангел рече женам: не бойтеся вы, вем бо, яко Иисуса распятаго ищете: несть зде, воста бо, якоже рече (Мф. 28:1–6). Некоторые возмнят, яко речение, позде, по общему употреблению слова, означает вечер субботы: но разсудительнее внимающие рекут, яко не сие, но глубокую нощь: ибо позде знаменует умедление и долгое время. И в означение, яко ο нощи глаголет, а не ο вечере, присовокупил: свитающи во едину от суббот. И пришли, еще не ароматы нося, как рекли другие евангелисты, но видети гроб, и обрели произшедшее землетрясение, и ангела седящаго на камени, и услышали от него: несть зде, воста. Подобно Иоанн глаголет: во едину от суббот Мария Магдалина прииде заутра, еще сущей тьме, ко гробу, и виде камень взят от гроба (20:1): и так, по сему евангелисту, еще тьме сущей, она вышла ко гробу. Лука же глаголет: в субботу убо умолчаша по заповеди: во едину же от суббот, зело рано приидоша на гроб, носяще яже уготоваша ароматы: обретоша же камень отвален от гроба (23:56; 24:I, 2). Глубокое утро знаменует может быть начинающийся свет утренния зари перваго дня седмицы. Ибо уже совершенно прошла суббота, со всею по ней нощию, и начинался другий день, когда пришли носящия ароматы и мира. Откуда явствует, яко Господь воскрес задолго пред сим. Сему последует и Марк, глаголя: купиша ароматы, да пришедше помажут Его, и зело заутра во едину от суббот приидоша на гроб, возсиявшу солнцу (Марк. 16:1,2). И сей рек: зело заутра, что единознаменательно с выражением в глубокое утро, и присовокупил: возсиявшу солнцу. Явно, яко изшествие и путь их начался в глубокое утро, и зело рано: в шествии же и замедлении у гроба продлили они время до восхождения солнца. И тогда юноша в белых ризах рек им: воста, несть зде (Марк. 16:6). Положив сие тако быти, требующим точнаго разрешения, в который час, или в которую половину часа или четверть часа подобает начинати веселие ο воскресении Господа нашего из мертвых, мы ответствуем. Чрезмерно поспешающих и прежде полуночи хотя не задолго престающих от поста не одобряем, яко малодушных и невоздержных, яко прекращающих течение не много не доконченное. Ибо, как глаголет мудрый муж, не маловажно в жизни и то, аще недостает не многаго. Α хотящих быти последними в разрешении поста, простирающихся до дальнейшаго предела, и терпящих до четвертыя стражи, в которую Спаситель наш, ходя по морю, явился плавающим, одобряем, яко мужественных и трудолюбивых. Не стужаем же много и тем, которые, по особенному своему побуждению, или по своей возможности, между тем и другим временем, успокоиваются от поста. Ибо и шесть постных дней не все равно и единообразно провождают: но одни пребывая без пищи, пропускают все оные, другие же два, иные три, иные четыре, а иные и ни одного. Потрудившимся совершенно в пропущении целых дней без пищи, потом утомившимся, и едва не лишающимся всех сил, простительно скорее вкусити. Аще же некоторые, не только не пропускавшие дней без пищи, но ниже постившиеся, или даже роскошествовавшие в четыре предыдущие дня, потом же дошедши до последних двух дней, и сии токмо два дни, пяток и субботу, проведши без пищи, нечто великое и светлое творити мнят, когда пребудут в посте до зари: не думаю, чтобы таковые совершили подвиг равный тем, которые большее число дней подвизались в пощении. Сие, по моему разумению, написал я, подавая совет.