Тело сдал — тело принял. Книги 1-7 (СИ) - Шорников Александр Борисович

Постоянно, как чертики из табакерки, возникали прожжённые личности, предлагавшие то или иное выгодное дело, причём исключительно только для него. Но подобная публика быстро поняла, что им придётся искать дураков в другом месте. Были и другие предложения от разных купеческих гильдий и предложений местной верхушки о союзе и помощи.

Союз, Никитин, немного подумав, заключил, выторговав себе право беспошлинной торговли. Местные нобили пошли на это с лёгким сердцем, но землянин рассчитывал в скором времени заставить их слегка пожалеть об этом.

За те дни, которые он провёл в городе, он отобрал только два десятка молодых наёмников из всех претендентов к досаде и недоумению бывалых наёмников, которые никак не могли понять, почему он берёт только молодняк и не хочет брать ветеранов.

Наконец закупив, где только можно сотню с небольшим рабов и ещё пятьдесят свободных, готовых работать в шахте, Никитин поспешно отправился на свой рудник. К этому времени их старое пристанище пришло в более или менее нормальный вид.

Бо-до сам успевший на своей шкуре изучить здешние копии, быстро приставил очередную партию невольников и свободных к работе и вскоре поступления руды, стали более или менее ритмичными.

На сороковой день, после того как они вновь заняли эту шахту, Сергей отправил первый караван из десяти фургонов с рудой в Москву.

Когда Сергей только-только в первый раз осваивал этот рудник он достаточно тщательно отбирал невольников, которым он предложил свободу через год, немало из них позже влилось в его армию.

С нынешними невольниками дело обстояло сложнее — среди них было много разбойников и даже экипаж пиратской галеры в полном составе, который выбросило на камни. Ауры многих невольников были черны настолько… что слов нет. Но это было ещё не всё. Экипаж галеры выделялся даже на этом фоне, большая часть так вообще «тёмные»! Причём самая худшая их разновидность — тех, кто мы называем маньяки…

Так уж звёзды видимо сошлись в этот год, но уж очень был скуден рынок рабов, остались только вот такие «подарки».

Землянин к «тёмным» душам Отрицательного Иерарха относился тоже отрицательно. Понятно, что они выполняли в разных мирах роль эдакой щуки, что бы, карась не дремал. У него самого в отряде был пяток «темных» — эдаких зверюг-инструкторов, которые безжалостно гоняли его ребят.

Среди мастеровых тоже была такая парочка, но не более. За этой публикой нужен был серьёзный пригляд, уж очень они были склонным вести интриги и развращать неокрепшие души, особенно низкого уровня. А что делать, если это у них на программном уровне записано и никак не исправить? Хоть убей! Что здесь что на Земле!

Землянин, поигрывая стеком, прошёлся вдоль замершего около котлована строя рабов, хмуро вглядываясь в стоящих. Вернулся обратно в начало строя. Здесь всего хватало, и потомки землян и другие расы и полукровки, все, что они смогли купить на рынке Ка-Абура. Сто двадцать душ. Сергей активировал видение ауры.

— Дерьмо! — мысленно воскликнул он.

— Ты! — ткнул он стеком в стоящего самым первым коренастого нинса — Выйти вперёд!

Аура не такая уж тёмная, можно ещё побороться за душу. Следующим стоял с дерзкой улыбкой длинный теро. Аура хоть и тёмненькая, но можно побороться…

— Выйти вперёд!

Длинный криво улыбаясь, вышел из строя и застыл рядом нинсом.

Следующий. Аура черная с кровавыми прожилками. Никитин хмуро взглянул на отдалённого потомка земной расы и двинулся дальше. За этого уже не поборешься, это кандидат или на раскодирование или к Отрицательному Иерарху.

Следующий. Зеленокожий горо. Темным темно… Не спасти.

Следующий. Опять потомок землян, со шрамом поперёк лица, и к тому же «тёмный» — этот уже и так принадлежит им, вон значок стоит.

Следующий. Пойдёт. Пойдёт. Нет. Пойдёт.

Никитин остановился перед четырьмя десятками пиратов. Здесь всё понятно — все «тёмные». Прям хоть сейчас на рею! Всех оптом!

— Н-да, ну и контингент мне нынче попался! — мрачно подумал он, глядя на отобранных им.

Только тридцать рабов, которым можно будет поправить карму и сделать из них что-нибудь путное. Девяносто оставшихся душ или «тёмные» или такие…таких пусть черти в аду перековывают!

Он разделил всех рабов на три группы, которые стали работать в разных штольнях, «Тёмных» поставил на самые тяжёлые и сложные работы, эти ребята сильнее обычных разумных. Предлагать им что-то он не стал — только приличную кормёжку и за трудовые подвиги ещё или вино или пиво.

Выпускать он их не даже не планировал — все здесь останутся, нечего им мир портить и без них таких «подарков» в нём хватает!

Закоренелых бандитов он свёл в одну группу, обычную публику в другую. Вот с ними можно и поторговаться. Объявил, что через три года те, кто будет хорошо работать, тех отпустят, а если захотят, то могут работать дальше за деньги. Свободные были организованы в третью группу.

Народ, во второй группе, угрюмо слушая презрительно кривя морды. Правда, когда с ними переговорили те, кто был здесь до них, и рассказали о здешних порядках, то их уже слушали внимательнее.

Никитин долго глядел на спускающихся в подъёмнике рабов. Вздохнул, глядя как партиями по двадцать, их отправляли вниз, его тревожили плохие предчувствия.

Публика попалась очень взрывоопасная и не желающая работать, недели не прошло, как пираты попытались ночью вскарабкаться из карьера и удрать.

Несколько ловких парней, из команды галеры, скрытно на пальцах, ловкие черти не отнять! Там высота добрых пятьдесят метров! Они взобрались наверх, и попыталась разжиться оружием. Но у них ничего не получилось. Пираты не приняли в расчёт собак, которые по вечерам патрулировали территорию.

Когда один из них с ножом, который ему, каким-то чудом удалось раздобыть, кинулся на бойцов, его тут же истыкали арбалетными стрелами. Двое других поднявшихся на поверхность тоже получили по болту. Как он и ожидал, всё трое были «тёмными». Не жалко! Всё равно все здесь сдохнут!

Утром Никитин объявил, что если кто попытается бежать, будут, казнены на месте.

Дней через пять, попытались удрать ещё пятеро «тёмных». Никитин приказал сбросить их трупы вниз… Больше побегов не было. Пока.

Как только подъём руды на поверхность увеличилась, он сразу начал улучшать условия содержания горняков, кто работал хорошо — теперь получал по половинке золотого за цикл и на эти деньги мог закупать пищу или товары.

Невольники постепенно смирились со своей участью, впрочем, в неволе им жилось не так-то уж и плохо. Кормились они из тех же котлов что и его бойцы, да и работа была часов девять-десять в день, не сравнить, к примеру, с каменоломнями в Ка-Ато. Там вкалывали по четырнадцать часов в день и питались отбросами. Больше пары лет там никто не выдерживал.

Внизу тем временем поставили три десятка палаток, вкопали ещё пару непривычных, для здешних обитателей туалетов и поток руды начал нарастать. Народ среди рабов был не избалованный, да и больше Никитин не мог им предложить, а подымать рабов наверх он опасался. Не та публика!

Хорошо, что в руднике было четыре независимых шахты, за десятки лет эксплуатации получилось чту у входа перед каждой шахтой образовался круг диаметров метров в пятьдесят. В двух шахтах трудились «тёмные», там же они и жили. В отличии от других рабов у «тёмных» не было никаких поблажек.

Утром туда опускали клеть с корзинами, куда шахтёры складывали добытую руду, потом руду поднимали, проверяли, взвешивали и в зависимости от этого, вниз отсылалась пища. Если норма перевыполнялась то вниз отправлялось больше пищи и бурдюк с пивом. Как там всё это делилось — это их проблемы. Есть норма — пусть выполняют. Если норма не выполнялась — вниз отсылался минимум пищи.

Пробраться из одного такого сектора в другой было довольно трудно — метров двадцать вертикальной стены не всякий одолеет, но одолевали.

Пираты вон и эту стенку преодолели и ещё на тридцать метров взобрались. Правда «тёмные» особая статься — эти ребята изначально сильнее обычных людей, так что за этой публикой приходилось наблюдать очень серьёзно.