Неядерная мировая война. Чем нас завтра будут убивать? - Джеймс Эктон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Боеприпас проникающего типа может поразить ракету шахтного базирования, пробив крышу и попав в ствол шахты. Защитные крыши ШПУ российских МБР РС–20 (SS–18), как сообщается, имеют толщину примерно 1 м (3 фута) и состоят в основном из армированного бетона[264]. Такая крыша вряд ли сможет защитить от проникающего боеприпаса (будь то авиабомба или боеголовка, доставленная средством НБГУ). В то же время ШПУ — это малоразмерная цель, и добиться прямого попадания в нее непросто. Диаметр ствола ШПУ МБР РС–20, например, составляет всего 5,9 м (19 футов)[265]. Конечно, даже не попав в ствол, можно нанести серьезный ущерб ШПУ боеприпасом проникающего типа, если пробить толщу бетона или скальной породы вблизи ствола и произвести подрыв взрывчатого вещества боеприпаса. При взрыве в твердом скальном грунте авиабомбы типа GBU–57 образуется воронка радиусом до 8 м, тогда как воронка при детонации проникающего боеприпаса, доставленного средствами НБГУ, будет в два с лишним раза меньше[266]. Эта разница говорит о том, что при одинаковой точности авиабомба GBU–57, вероятно, будет более эффективным средством поражения ШПУ, нежели оружие НБГУ (как показано на рис. 6). Более того, поскольку помехи сигналам КРНС GPS способны снизить точность оружия НБГУ в большей степени, чем точность авиабомбы типа MOP, навигационная система которой оснащена надежным резервным каналом, этот фактор может еще сильнее снизить эффективность средства НБГУ в сравнении с авиабомбой типа MOP.
Абсолютную эффективность, которую представляет каждый из этих типов вооружений относительно ШПУ МБР, оценить труднее, и определенные выводы здесь можно сделать лишь на основе более детального моделирования. Однако приведенные выше оценки размеров воронки говорят о том, что для создания реальной угрозы ШПУ оружие должно иметь точность не хуже нескольких метров. В идеальных условиях такая точность может быть обеспечена с помощью сигналов КРНС GPS, но в условиях боевых действий она возможна лишь в том случае, если Соединенные Штаты смогут успешно противодействовать мерам России или Китая по блокировке этих сигналов.
Итоги
В контексте расширения перечня объектов, которые могут быть поражены, главное преимущество средств НБГУ по сравнению с существующими неядерными вооружениями состоит в том, что первые обеспечивают поражение подземных объектов на большей глубине — возможно, в два раза большей. Однако, не имея доступа к секретной информации, нельзя ответить на вопрос, сколько таких объектов существует и достаточно ли известны их характеристики, чтобы обеспечить успешное применение средств НБГУ. Кроме того, оружие НБГУ может создать угрозу для стационарных незащищенных целей, но эту задачу способны выполнять и существующие неядерные вооружения. В то же время в борьбе с мобильными целями некоторые из имеющихся на театре военных действий неядерных средств, в частности, авиация и БПЛА, вероятно, окажутся более эффективными, чем средства НБГУ.
Рис. 6. Зависимость вероятности поражения ШПУ РС–20 авиабомбой типа MOP и проникающей боеголовки, доставляемой средством НБГУ, от точности попадания
Примечание. Для определения точности попадания обычно используется понятие кругового вероятного отклонения — радиуса круга, в который боеприпас попадает с вероятностью 50 %. Тактико-технические характеристики имеющегося на вооружения боеприпаса проникающего типа GBU–28-менее мощного по сравнению с GBU–57, по-видимому, будут примерно аналогичны характеристикам проникающего боеприпаса, доставляемого средством НБГУ.
Средства обеспечения
Для успеха в решении потенциальных задач, которые ставятся перед средствами НБГУ, не менее важны, чем само оружие, средства обеспечения: разведки, слежения и наблюдения, оперативного управления и связи, а также оценки нанесенного ущерба. В целом задачи, связанные с оперативностью применения оружия, предъявляют к средствам обеспечения более высокие требования, чем те задачи, для решения которых важна тактическая внезапность, поскольку в первом случае времени на планирование и нанесение удара остается гораздо меньше. За короткое время очень трудно определить местонахождение цели с достаточной точностью, чтобы обеспечить ее успешное поражение[267]. Наглядным примером здесь может служить гипотетическая ситуация, приведенная в докладе Национального совета по научно-исследовательским разработкам в 2008 г., когда от агентурного источника получена информация, что корабль «с оружием массового уничтожения… пришвартован у причала № 9»[268]. Прежде чем нанести удар по этому кораблю, донесение разведки необходимо проанализировать, чтобы определить, где именно находится указанный причал № 9. Затем скорее всего нужно будет получить снимок этого причала — как для того, чтобы подтвердить достоверность информации, так и для того, чтобы выяснить точное положение корабля. Положение корабля при этом нужно будет перевести с высокой точностью в координаты объекта. Параллельно президент, прежде чем отдать приказ на нанесение удара, должен будет взвесить все «за» и «против». Чтобы помочь ему в этом, вероятно, необходимо будет подготовить оценку эффективности удара и ожидаемого побочного ущерба. И всю эту работу нужно завершить до того, как корабль отплывет.
Теоретически все эти процедуры можно ускорить за счет инвестиций в средства обеспечения (в том числе и выработки общих инструкций в отношении допустимого побочного ущерба, если этого еще не сделано). Однако существуют и обстоятельства, усложняющие ускорение процесса сбора разведданных. Применение средств НБГУ в сценариях противодействия террористам, которые зачастую прямо или косвенно опираются на единственное «ключевое» донесение (например, агентурные данные о местонахождении корабля, о которых говорится в докладе Национального совета по научно-исследовательским разработкам), — довольно необычное событие. Вряд ли президент одобрит применение средства НБГУ, основанное на информации только из одного источника. На деле ее подтверждение займет немалое время (например, если вернуться к сценарию Национального совета по научно-исследовательским разработкам, полученные со спутника изображения могут быстро подтвердить, что корабль находится у причала № 9, но они не дадут никаких сведений о его грузе). Еще важнее другое. Судя по опубликованной информации, для успеха операций США по захвату или ликвидации наиболее опасных террористов, таких как Усама бен Ладен, Абу Зубейда и Абу Мусаб аз-Заркауи, цель которых оправдывала бы применение средств НБГУ, необходим анализ информации, полученной из разных источников, что требует нескольких недель, если не месяцев кропотливой работы[269]. Если на практике необходимо несколько недель или месяцев, чтобы выследить опасного террориста, то для его ликвидации почти наверняка можно задействовать менее оперативные средства — в том числе войска спецназначения, пилотируемые или беспилотные летательные аппараты
