Сумерки империи - Александр Николаевич Терников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Страх потерять свободу заставил галлов взяться за оружие; несколько племен собрались в Рускиноне, городке с покосившимися лачугами и отбросами, в которых рылись козы, коровы, копались куры. Северные варвары явно готовились к войне. Они, собравшиеся здесь как вши под пыльным навесом, были уверены, что пунийцы идут драться с ними не на жизнь а на смерть, чтобы разом покончить изнурительную вражду, обычно характерную для соседей. Дипломатическая подготовка, так искусно проведенная Ганнибалом, оказалась напрасной.
Ожидалось что с союзными греками и галлами армия Сципиона удвоится и достигнет 50 тысяч хорошо откормленных бойцов. Изнуренная походом армия Ганнибала, когда он достигнет Роны, будет в лучшем случае такой же численности, если не меньше. В битве римлян вполне устраивает ничья. Если две армии самоуничтожаться- считаем, что Рим уже победил. Даже если Ганнибал и разобьет Сципиона, то потери не позволят ему идти дальше, так как за Альпами его ожидает вторая римская армия Луция Манлия.
А в случае если остатки армии Ганнибала будут вынуждены возвращаться — считай конец войне. Горестна судьба того, кто сходит со своего предназначенного пути! Лев Карфагена надолго будет выведен из уравнения. Римляне намного быстрее (при помощи флота) окажутся в Испании, иберийцы тут же восстанут и присоединятся к ним. Учитывая небольшое число солдат в Испании у Гасдрубала, власть Карфагена на этих землях падет довольно быстро. И тогда римлянам останется спокойно додавить осажденный Карфаген и добить Ганнибала.
Война, не успев начаться, уже грозила моментально закончиться. Все висело на волоске…
В Малаге местные финикийцы опасливо шептались:
— Ваал-Хаммон совсем о нас позабыл! От Ганнибала ни слуху не духу, а больше до нас и никому и дела нет. Приходи кто хочет, бери, что хочешь.
— А суффекты Карфагена! А Совет Тридцати?
— Да они могут только ворон гонять. Да с нас налоги драть. Мальту профукали, флот профукали и это только за первые месяцы войны. А что дальше будет — страшно себе представить.
— Защити нас милостивая Танит!
Даже Кирилл, до которого в Гранаде вести из Карфагена доходили дней за десять, пребывал в состоянии мучительного беспокойства. Если не тихой паники. Как-то все выходило боком. Нет, он знал, что Ганнибал не потеряется и потихоньку выйдет к Роне. Он знал, что Мальта падет. Но такого лютого кризиса и «без раскачки» не ожидал. И о подобном не читал. Обстановка была мрачной, до жути…
Как-то сразу для римлян нарисовалась столь выигрышная комбинация. А то, что получилось в реальной истории, не факт, что получиться теперь. Слишком он потоптался на исторических «бабочках». Прикончил Сципиона Африканского и Фабия Максима, по прозвищу «Осторожный», и решил что дело сделано. Думал, что римляне сразу будут хаотично бегать туда-сюда, как цыплята без курицы, после смерти своих предводителей. Остальные нынешние римские полководцы Публий Корнелий Сципион, его брат Гней и третий из местных «бонз»- Гай Фламиний, «победитель галлов», проходят по разряду остолопов. Последний вообще — нервный, дерганый тип. А так всем троим- хоть кол на голове теши… Не знают какой рукой подтереть свой зад. Хотя старых вояк, просиживающих свои толстые задницы в Сенате, пруд пруди. А в итоге вон оно как обернулось. Вот же вляпался в историю!
— Проклятье, — ругался Кирилл, чувствуя, как внутри скрежещет ярость. — Проклятье, проклятье, проклятье!
Лала-Зор может только пиратствовать на коммуникациях, жечь купцов, перевозящих припасы. С огромным римским флотом ему не совладать. А маленькая частная армия Кирилла, хоть доведи ее численность до пятисот человек, даже с помощью всех хитрых примочек и десяти тысяч римлян не перебьет. «Сила- солому ломит».
Глава 8
Все висело на волоске, но внезапно пружина разжалась обратно. И сильно. Словно бы в шахматную партию, которые ведут два умудренных гроссмейстера, случайно вмешался нетрезвый зритель и неожиданно смахнул с доски часть фигур, уже предвкушающего победу и отдых шахматного мастера. Потому, что в дело неожиданно вмешалась третья сила. Предальпийские галлы.
У Рима с галлами была весьма запутанная история взаимоотношений. Племенная ненависть тут не пустые слова. Темперамент такой, чего ж вы хотите?
Как известно, первоначально доминирующим народом в Италии были этруски. Именно у этих своих северных соседей Рим заимствовал организацию своей армии. Если бы все шло по накатанной колее, то именно этрусские легионы завоевали Средиземноморье. Но, не срослось.
Рим же, расположенный буквально на южной границе Этрурии (а поскольку этрусков называли еще «туски» то можно употреблять Тускуния или Тоскана), был просто этрусской колонией. Здесь правили этрусские цари. А поскольку Этрурия еще не объединилась, то она была рыхлым конгломератом из 12 больших городов и десятков мелких и являлась скорее культурным понятием, чем политическим.
Но в один прекрасный момент в Риме произошла «революция» и «свержение самодержавия». Но на самом деле это были «чисто семейные разборки». Просто племянник Брут, согнал с престола и прогнал из города дядю Торквиния Гордого. А поскольку Брут в переводе значит «тупица», то все понимали, что единолично Брут править не сможет. Поэтому он заключил «общественный договор» и власть в городе разделили 23 главные мафиозные семьи. Как этрусского, так сабинского (это местные аборигены) и латинского (первоначальные колонисты) происхождения. Так появилась римская демократия…
Этруски римскую «революцию» проигнорировали. Этрурия была образованием децентрализованным, а тут соплеменники остались у власти — и ладно. К тому же, политическая верхушка Этрурии резонно решила, что плодородные земли вокруг большой реки По, намного обширнее земель долины Тибра. А за двумя зайцами гнаться негоже. И направление этрусской колонизации сместилось в северную Италию.
И тут гримаса Фортуны. Северная Италия подверглась кельтскому нашествию. Или же галльскому. Решившему: «Удобные земли лежат на юге! Богатые, тучные и беззащитные, ибо населены мелким, слабодушным народцем. Небесная секира отдает их нам».
Это был просто ужас. Здоровенные громилы галлы, могли запросто своими секирами перерубить невысоких итальянцев пополам. А если учесть, что часто эти свирепые детинушки были под наркотой, обожравшись мухоморов, то этруски в панике бежали, потеряв все свои колонии и все свои северные территории. Этот был разгром. Этрурия была разорена.
Чтобы как-то продолжить неудачную войну, представители этрусских городов заключили союз с Римом, признав его главенство. Это произошло во многом потому, что южные территории еще не были разорены войной и могли взять основную тяжесть боевых действий на себя.
Но
