Три дикаря для попаданки - Ольга Дашкова

– Да, руки еще пригодятся.

– Пошли, я тебе что-то покажу.

– Что?

– Пошли, узнаешь.

Кай аккуратно взял девушку за руку, повел за собой, через двор, потом по лестнице, несколько коридоров и снов лестница. Лиза и не думала что сооружения крепости такое большое внутри.

Потом была небольшая, но светлая комната с окном и яркими коврами на стенах и полу, а еще широкой кроватью. Кай отпустил ее руку, сам отошел в угол, к ящику, вроде комода.

– Смотри, я хочу подарить это тебе.

Лиза посмотрела в глаза Кая, а потом на то, что он держал в руках. Это была заколка, самая настоящая заколка из ее мира, с механизмом. Но не из дешевого пластика, а из потемневшего местами золота с изумрудного цвета камнями на цветке. Он был практически такой как моя татуировка на запястье.

– Очень красивое украшение.

– Его носила моя мама. Теперь оно твое.

– Нет, что ты, Кай, я не могу его принять, это память о твоей маме, нет, это слишком ценный подарок.

– Неважно, я хочу, чтоб его носила ты, как мама.

Я еще несколько долгих секунд смотрю на заколку, она на самом деле красивая и дорогая, даже мне это понятно. Значит, его мама из моего мира и там она была совсем не бедной женщиной. Интересно, как она попала сюда, надо бы спросить у кого-нибудь.

Лиза вновь смотрит Каю в глаза, он очень добрый, а еще нежный, прямая противоположность Арону. Голубые глаза, тонкие черты лица, полноватые губы, он гладит девушку по щеке, убирая волосы, наклоняясь ниже.

– Ты очень красивая, а еще… я постоянно хочу тебя, хочу быть с тобой.

Кай думал, что его сердце сейчас сломает ребра. С этой девушкой было невозможно просто так находиться рядом, ее хотелось трогать, целовать, ласкать, видеть обнаженной, иметь, слышать крики и стоны.

Он коснулся губам губ Лизы, она у нее прохладные и влажные, сжал ее пальцы, накрывая ими заколку, притянул ближе. Ее хотелось целовать, не останавливаясь, до головокружения, до изнывающего от желания члена.

Лиза чувствовала, как начинает гореть ее тело, как промежность наливается влагой и набухают желанием половые губы. Хотелось больше, она одной рукой цеплялась за его рубашку, отвечала на поцелуй.

– Хочу целовать тебя везде…очень хочу.

– Везде?– шепчет, падая, словно в морок, в туман желания, теряя волю.

– Да, хочу чувствовать твою влагу на своих губах.

Глава 27

Лиза не хотела просыпаться, тело было словно невесомое, она парила, а потом резко падала, дыхание перехватывало, но не от ужаса, а от непередаваемых эмоций, и снова парила.

То, что происходило совсем недавно между девушкой и Каем, было тоже невероятно и безумно возбуждающе. Лиза еще никогда в жизни за все свои, можно сказать, немалые года не занималась сексом так часто, открыто и с разными мужчинами.

Их трое.

Они братья.

Ей точно гореть в аду.

Она в другом мире. Да, вот на это все можно списать. Другая реальность, у нее помутнение рассудка, резко проснувшееся либидо и женская сущность. А может, это вообще овуляция, Лиза читала, что именно в этот момент женщина ищет партнера для оплодотворения.

Нет, она в неизвестном измерении, здесь ее тело совсем другое и никаких оплодотворений.

А вдруг?

Лиза резко проснулась, подняла голову, в помещении полумрак, горели поленья в камине и несколько свечей, и она одна. Девушка была обнаженная, тело прикрыто лишь рубашкой Кая, Лиза чувствовала влагу между ног, как еще были налиты возбуждением половые губы.

Перевернулась на спину, провела по груди рукой, сжимая сосок, слегка его оттягивая, простонала. Нет, этого не может быть, но Лиза была снова возбуждена, просто наваждение какое-то. Камилка бы назвала это бешенство матки.

Кай еще недавно целовал ее везде, говорил, что сам этого хочет, просил сказать, как лучше, совсем сумасшедший. Но Лиза не могла отказать, да и как откажешь, когда на нее смотрит молодой привлекательный мужчина с телом бога и голубыми небесными глазами?

Раздевая Лизу он все делал медленно, платье упало к ногам, губы нежно касались щек, шеи, груди. Кай обводил сосок языком, всасывал губами, сжимая другую грудь рукой. Эта пытка длилась несколько минут, Лиза готова была сама просить, чтоб он ее трахнул, но лишь стонала, запуская пальцы в волосы Кая.

Уложив девушку на широкую кровать, язык прошелся по животу, Кай раздвинул колени Лизы шире, замер на несколько секунд, рассматривая, какая она между ног. Задел пальцами нежную плоть, Лиза приподнялась на локтях.

– Ты рассматривал женщину раньше?

– Нет.

– Почему?

– Мужчине это не обязательно, чтоб удовлетворить свое желание.

– А как же женщина? О ее желании ваши мужчины не думают?

– Нет. Но… Ты такая красивая.

Щеки Лизы полыхали огнем, дыхание участилось, сердце готово было выпрыгнуть из груди.

– Если я поцелую тебя там, это будет нормально?

– Да, да, это будет просто прекрасно.

Да что вообще происходит? У нее спрашивают разрешение на то чтоб вылизать?

Но, когда Кай, опустив голову, нежно коснулся ее половых губ своими, Лиза была готова заплакать и умереть от удовольствия.

– Да, да, проведи языком, а теперь пососи их, еще…о-о-о-о-о…да…да-а-а-а-а-а-а-а…еще, вот так…да…именно здесь…еще…

Кай как раз захватил губами упругую горошинку клитора, по телу прошла дрожь, Лиза снова закричала, это было невыносимо сладко.

– Постой, Кай, постой, иди ко мне, я тоже хочу.

Лиза не могла просто так оставить без удовольствия Кая, потянула его на себя, снимая с него рубашку, мужчина сам стягивал брюки, освобождая член. Он торчал, такой упругий, большой, Лиза задержалась на нем взглядом, взяв в руку, провела по стволу, обнажая головку и облизывая губы.

Он и здесь был безумно красив, нежная кожа, ярко-красная головка члена, светлые волосы в паху.

Опустившись, Лиза вобрала член в рот как можно глубже, сделала несколько движений, лаская упругие яички. У Кая был не такой большой член, как у его братьев, особенно как у Арона. Можно было расслабив гортань взять его до самого основания, что она и сделала.

– Иди ко мне, ложись, я кое-что покажу.

Откуда в ней взялась смелость и раскованность, Лиза не понимала, но ей это нравилось. Перевернувшись, девушка оседлала Кая, наклонилась, его член был как раз напротив ее лица, а ее раскрытая киска – у его губ.

Поза шестьдесят девять была для