Пятеро против всех - Андрей Таманцев

К подъезду подрулила еще одна машина с темными стеклами. Теперь прицел чуть выше крыши «мерседеса», на уровне правой задней дверцы. Охранники выскакивают, открывают дверцу, возникает седая голова. Раз!.. Полина плавно надавила на спуск. Сухой щелчок. Два, три… Охранники закрыли своего клиента могучими спинами и повели к дверям. «Увы, ваш „папик“ уже мертв, — насмешливо подумала Полина. — Во всяком случае, если бы в патроннике был патрон да еще с разрывной пулей…»

Полина оторвалась от прицела, приставила бинокль к глазам, посмотрела на окно «Веселого пилигрима». Около окна стоял человек и тоже смотрел на нее в бинокль.

В кармане запищал сотовый телефон.

— Да?

— Машины пока не было, расслабься.

— Поняла. Жду.

Рашид услышал стук в дверь и торопливо сунул бинокль в сумку, которая стояла на тумбочке у окна На цыпочках подошел к двери, прислушался. Какого черта? Ведь он же сейчас на экскурсии по городу!

— Бектемиров, откройте! Мы знаем, что вы здесь! — раздался из-за двери низкий властный голос.

Рашид побледнел. Неужели русские спецслужбы? Он отскочил назад к окну, сунул руку в сумку, вытащил из нее пистолет. Винтовка была давно взведена, а о пистолете он не подумал. Вовсе не ожидал такого поворота событий.

Страшный удар ногой, иве треском распахнувшуюся дверь ввалился Боцман.

— Стоять! — Рашид направил на него пистолет.

— Стою, стою. — Боцман поднял руки и неожиданно для Бектемирова улыбнулся. — Ну вот, а портье говорит, что ты на экскурсии.

Рашид сразу понял, что человек, ворвавшийся в его номер, один. Иначе ему давно бы уже лежать на полу со скованными руками. Понял и даже слегка успокоился.

— Я на экскурсии. Дверь закрой, быстро!

Боцман согласно кивнул, сделал обманное движение рукой, отвлекая внимание противника, и тут же ногой выбил у Бектемирова пистолет. Удар был таким сильным, что Рашид взвыл от боли, тряся отбитой кистью. В следующее мгновение он оказался на полу с заломленной рукой. Боцман навалился на него всей своей тушей. Бектемиров тонко взвыл.

— Где твой киллер, сука?

Полина замерла у окна, часто моргая глазами, чтобы снять напряжение. Как только ей сообщат, что машина с клиентом прошла к площади, она возьмет подъезд на прицел. Но наушник молчал.

— Эй, что там у тебя? Где тачка?

В ответ она услышала какое-то хрипение. Полина приставила к глазам бинокль и посмотрела на окна «Веселого пилигрима». В номере никого не было. Этого не может быть! И тут она увидела распахнувшуюся дверь и полицейских, которые врываются в номер.

В номер Бектемирова ворвались четверо вооруженных полицейских.

— Аррете! Донт мув!

Двое подскочили к Боцману и скинули его с Рашида. В следующее мгновение Боцман оказался закованным в наручники.

Бектемиров стал что-то торопливо объяснять полицейским по-французски. Те закивали. Один из полицейских подобрал с пола пистолет, сунул его под нос Боцману.

— Да вы что, суки! Помогать нам обещали, а сами! Это его оружие, его! У него в сумке ствол, ган ин бэг. Хи из киллер!

Бектемиров снова что-то забормотал по-французски, но аккуратные швейцарские полицейские и его заковали в наручники.

— Вы не понимаете? У него там стрелок! — Боцман отшвырнул полицейских и кинулся к сумке. На него набросились втроем, повалили на пол.

— Ну, мудак, теперь я тебя убью! — тихо сказал Бектемиров.

Полицейский расстегнул «молнию» на сумке. Достал из нее небольшую винтовку с оптическим прицелом, присвистнул, вопросительно посмотрел на Бектемирова.

— Ну слава богу, — облегченно вздохнул Боцман.

Полицейские повели Бектемирова и Боцмана к дверям.

В бинокль Полина видела, как полицейские подняли с пола Рашида и какого-то незнакомого ей человека. Незнакомец был здоровенный, высокий. Он что-то говорил, потом отшвырнул от себя полицейских, бросился к окну. Его повалили на пол.

Полина отложила бинокль в сторону, вынула из кармана патрон с разрывной пулей, зарядила винтовку. Навела прицел на окно «Пилигрима»

Она видела, как полицейский рассматривал винтовку с оптическим прицелом. Положил оружие в сумку. Сумку закинул на плечо. Рашида и незнакомца повели из номера. Их руки были закованы в наручники. Полина плавно вдавила пальцем спусковой крючок.

— Мудачье! Что вы делаете! Киллер там, киллер! — заорал Боцман, когда его повели к дверям.

— Ты покойник! — пообещал ему Бектемиров. И в это мгновение голова его резко дернулась вперед, брызнула кровь. Полицейские запоздало отпрыгнули в стороны, попадали на пол и истошно заорали. Уже мертвый, Рашид грохнулся об пол. Боцман глянул на него и тут же отвернулся. На месте лица у покойника зияла огромная кровавая рана. Один из полицейских что-то торопливо забормотал в свою рацию.

— Я же вам говорил — киллер, — устало пробормотал Боцман. — Идиоты!

Впереди висел «кирпич». Водитель притормозил около знака и посмотрел несколько растерянно на меня.

— Ну что смотришь? Вперед! — скомандовал я.

— Но как же? А полиция! Вдруг права отберут? Здесь ведь тебе не Россия!

— Я сказал — вперед! Всю полицию беру на себя.

Водитель пожал плечами и вдавил педаль газа в пол. Хорошо, хоть водила у нас русский, какой-нибудь швейцарец ни за что не согласился бы ехать!

Я поднес к губам рацию:

— Митя, Митя, как у тебя дела? Бек обезврежен? Рация молчала. Я нахмурился. Черт, что там еще могло случиться в этом «Пилигриме»? Вдали показалась площадь.

— Поднажми! — приказал я водителю.

Вдруг из-за поворота выскочила «альфа-ромео» и понеслась прямо на нас. Я видел, как водитель судорожно вцепился в руль, весь как-то сжался. Похоже, здесь было одностороннее движение. Мы едва разминулись.

Нарушая все возможные правила подъезда, мы подкатили к зданию, где должен был состояться саммит.

— Я пошел! Все делаем бегом! — приказал я Хусаинову и его джигитам и открыл дверцу.

Полина продолжала в прицел наблюдать за тем, что делается в номере. Полицейские притаились за подоконником, посреди комнаты лежал труп Бектемирова. Пожалуй, время для завершения операции у нее еще есть — быстро им ее не вычислить. Она перевела винтовку на крыльцо здания, на пристрелянную точку.

Внезапно в прицеле возник «мерседес». Но подкатил он к крыльцу не справа, как она рассчитывала, а слева! Из машины выскочили двое телохранителей, распахнули дверцу перед клиентом. Да, это они! Она их узнала! Вон тот, который в прошлый раз в нее стрелял в Архангельском. Над крышей автомобиля показалась голова. Раз, два… Она торопливо перевела прицел. Все. Цель уже была закрыта широкой спиной охранника… Три! Полина сняла палец со спускового крючка и опустила винтовку. Тяжело вздохнула. Второй раз она уже обламывается с этими телохранителями. Сначала ранили, теперь вот с Рашидом подставили!.. Он был заказчиком, он всегда ее страховал. Что теперь делать? Задание не выполнено, и на позиции оставаться больше нельзя…

Раздумывала Полина всего несколько секунд. Положила винтовку на полотенце, глянула на часы.

— Поехали!

Через восемнадцать секунд винтовка была разобрана. Полина торопливо сложила детали в рюкзак и застегнула клапан. Накинула рюкзак на плечи, выглянула в чердачное окно. Внизу никого. Выбралась на крышу, заскользила вниз по черепице. Спрыгнула на строительные леса.

Мы с Мухой довели Хусаинова до дверей зала заседаний. Дальше нам было нельзя. Дальше — своя охрана. Иса скрылся за дверями.

— Кажется, пронесло, — подмигнул мне Олег.

— Не говори «гоп», еще назад везти. Да и снайпер пока гуляет. Боцман молчит. Говорил — через три минуты, а уже восемь прошло! Что там у него могло случиться?

Муха в ответ только пожал плечами.

Мы отправились в бар выпить какого-нибудь соку. За эти несколько секунд, пока ведешь клиента от машины до крыльца, столько нервной энергии теряешь!

Вместо рации запиликал сотовый телефон.

— Слушаю!

— Это я, Боцман. Сижу в полицейском участке. Мне разрешили позвонить. Бектемиров мертв. Разрывной пулей в башку. Почерк тот же! Судя по всему, эти уроды, полиция, сейчас вычисляют, откуда стреляли. Я тебе и без вычислений скажу — с чердака какого-нибудь заброшенного дома. Они говорят — будут проводить спецоперацию. Да только ведь упустят! Пацаны, если сейчас она уйдет — в следующий раз нам ее не достать!

— Понял, Боц, понял! Держись. Мы тебя скоро вытащим! — Я выключил трубку и посмотрел на Олега. — Как думаешь, сколько часов уйдет на переговоры?