Дочь клана - Морган Хауэлл

— Мне было всего шесть зим от роду, когда сюда положили эти черепа, — сказала Ми-па, — у одного вашавоки были длинные волосы, как у тебя.

«Это была женщина!» — подумала Дар и поежилась.

— Ты первая живая вашавоки, кого я вижу, — сказала Ми-па.

— Ну и что ты обо мне скажешь? — спросила Дар, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более обыденно.

— Ты похожа на некрасивого ребенка, — ответила Ми-па, — и еще ты странно пахнешь.

— Плохо?

— Тва, просто странно, — сказала Ми-па, — пойдем.

Ми-па повела Дар по хорошо утоптанной тропе вдоль речки к солнечному месту, где течение было перегорожено невысокой каменной плотиной и образовалась запруда.

— Это место для летнего купания, — объяснила Ми-па, сняла юбку и вошла в воду, — иди сюда.

Пока Дар раздевалась. Ми-па с нескрываемым интересом разглядывала ее тело. Особенно она удивилась, когда Дар сняла просторную блузу.

— У тебя бывают крови!

— Крови?

— Каждую луну ты получаешь дар Мут ла, — сказала Ми-па.

Ее голос прозвучал неуверенно. Дар не поняла, вопрос это или утверждение.

— Хай, — отозвалась Дар, — я получаю ее дар.

Ми-па указала на клеймо на лбу Дар.

— А это знак твоего клана?

— Тва. У меня нет клана.

— Нет клана? — переспросила Ми-па. Ей явно трудно было в такое поверить, — но ведь это значит, что ты совсем одна.

— Так и есть.

Когда Дар вошла в воду, оказавшуюся теплее, чем она ожидала, Ми-па зачерпнула какую-то мазь из глиняного горшка, стоявшего на берегу. Когда она обмазала этой мазью тело, на ее коже выступили крошечные пузырьки. Вода легко смывала мазь.

— Что это такое? — спросила Дар.

— Депиата, — ответила Ми-па и нанесла немного мази на руку Дар, — для очищения кожи.

— Это лучше песка, — сказала Дар.

— Хай, — подтвердила Ми-па и подошла к Дар сзади, — я помою тебе спину.

Дар не знала, как это принять, но прикосновения Ми-па оказались бережными и приятными. Оркская мать сначала молчала, а потом спросила:

— Ты совсем взрослая?

— Хай.

— Ковок-ма — твой муж?

Уверенная в том, что ответ на этот вопрос скоро станет известен всем матерям клана, Дар ответила осторожно:

— Мы не благословлены.

— Твоя мутури будет говорить с его мутури? — спросила Ми-па.

— Я не знаю ваших обычаев.

— И все же сыновья повинуются тебе, — заметила Ми-па, — почему?

— Сыновья почитают матерей.

Ми-па закончила мыть спину Дар и, обойдя ее, встала к ней лицом.

— Но ты вашавоки.

— Мут-па назвала меня матерью.

— Но почему сыновья повинуются тебе?

— Они верят, что меня ведет Мут ла, — ответила Дар, — у меня бывают видения.

— Какие видения?

— Не знаю, должна ли я говорить о них.

— Я — мать, — сказала Ми-па, — мне ты можешь рассказать.

Продолжая мыться, Дар рассказала Ми-па о своих видениях — о духе Тви на Темной тропе, о сражении в Сосновой лощине, об оркской матери у живой изгороди, о том, как она несколько раз видела горящего в пламени уркзиммути. Она рассказала о том, как чуть не утонула, и как ее спасло дерево, и как потом орки стали называть ее матерью. Дар только упоминала об этих событиях, но не пыталась толковать их. Ми-па слушала ее с неподдельным интересом, пока Дар не начала рассказ о своей встрече с Веласа-па.

— Не говори о нем! — вскричала Ми-па, — это касается только Мут-па.

— Из-за этого Мут-па пощадила меня?

— Думаю, да, — ответила Ми-па и умолкла.

Дар порадовалась тому, что Ми-па не стала больше расспрашивать ее ни о чем. Она не могла представить себе, как станет рассказывать этой юной матери о своей жизни в горской деревне, о службе в оркском полку так, чтобы Ми-па не разочаровалась в ней. Смыв с кожи остатки депиаты, Дар вышла из пруда, чтобы обсохнуть на солнце.

— Тебе было велено задать мне эти вопросы? — спросила она.

— Хай.

— Это все, о чем тебе велели спросить у меня?

— Хай, но у меня есть свой вопрос.

— Какой? — спросила Дар.

— Можно потрогать твои пальцы?

Дар улыбнулась.

— Конечно.

Интерес Ми-па к пальцам Дар и испытанное при прикосновении изумление стаю первым, что показало Дар, что перед ней ребенок. Она так старательно разглядывала руки и ноги Дар, что та не выдержала и рассмеялась. Смех Дар немного испугал Ми-па, но в следующее мгновение она рассмеялась по-своему — негромко зашипела.

Обсохнув, Дар оделась. Она надела нижнее белье и юбку, но блузу надевать не стала, а набросила на плечи и с помощью завязок сделала так, что получилось нечто вроде накидки, которые носили зрелые матери уркзиммути. С обнаженной грудью Дар было холодновато, но Дар решила, что это правильно, что это нужно, чтобы подчеркнуть свою женственность. Нарядившись таким образом, она попросила Ми-па поводить ее по окрестностям.

Клан Па обитал в юго-восточных предгорьях гарного хребта на протяжении жизни многих поколений. За долгие годы уркзиммути успели сделать многое. Купальня была только одним из их достижений. Ми-па показала Дар ступенчатые поля на высоких горных склонах. Снизу увидеть эти поля никто не смог бы. Точно так же умело спрятаны были кладовые и загоны для скота. Уркзиммути старательно маскировали даже тропы, по которым ходили.

Дар удивило то, что на полях трудились матери и дети. Зна-ят рассказывал ей, что в их клане этим занимались сыновья.

— А где сыновья? — спросила она.

— Они в дозоре у западного перевала. Охраняют клан от нападения вашавоки.

— Но зачем? — удивилась Дар, — вашавоки живут очень далеко отсюда. Я шла по землям около Блат Уркмути. Они безлюдны.

— Такова судьба нашего клана. Мы должны это делать, — сказала Ми-па.

— Почему?

— Это знают только те матери, у которых бывают крови.

«Вот в чем дело, — догадалась Дар, — Ми-па назначили моей сапаха, потому что она достаточно взрослая, чтобы задать мне вопросы Мут-па, но не настолько взрослая, чтобы отвечать на мои вопросы».

16

К тому времени, как Дар и Ми-па вернулись в палату, все было уже почти готово к дневной трапезе. В котле приготовили похлебку с тем же пряным ароматом, который исходил от блюда, сваренного Веласа-па. Единственная ханмути в жилище клана была невелика, и весь клан сразу не мог усесться там, поэтому первыми ели матери. Мут-па предварила трапезу, поблагодарив Мут ла. Это стало единственным проявлением ритуала. Матери подали еду себе и своим детям и, усевшись, стали весело болтать за едой.

Их обыденное поведение удивило Дар.

— Я всегда говорила: «Мут ла дает вам эту пищу» — перед тем, как подать еду, — сказала она Ми-па.