Зеркалисье - Нерон Фокси

знание. Настоящий свет. Мне было видение. Я вошел в эту дверь, сказав заветное слово. И оказался в лабиринтах, что полны дверей, поворотов и тупиков. Разные уровни соединены лестницами, что спускаются на сотни этажей вниз. Я блуждал среди этих темно-серых стен, открывал каждую дверь, но все было пусто. Я провел здесь, кажется, вечность. Но не нашел ничего, что привлекло бы мое внимание. То, за чем я пришел, было скрыто. Я искал ответов на свои вопросы, но каждая дверь скрывала все новые коридоры и повороты.

Это было видение, это был сон, но я знал, что он таит в себе ключ к загадкам. То слово, что я назвал при входе, никак не вспоминалось. И так я спускался, искал и блуждал в этом бесконечном лабиринте. Знал я, что Левиафан, что кольцами объял то строение, тоже был символом. Нечто великолепное, величественное и ужасное. В своей силе и красоте не было подобных ему созданий. Блуждая по лабиринту, я размышлял. Зачем небесам понадобился столь могущественный зверь. Ведь он бесстрашен, и никто из живущих не сравнится с ним. Действительно, на все высокое он смотрит с презрением. И нет страха в его очах. Сквозь пластины, покрывающие его тело, не проходит даже дух. Это непокорное создание ни перед кем не преклонится. И таким создано оно. У него своя роль.

Я ощупывал стены, покрытые как бы чешуей. И через время, описать которое в количестве я был не в состоянии, я присмотрелся к стенам. Столько пройдено поворотов. Столько лестниц я пропустил в поисках подсказок. Но то, что я искал, было так близко. Стены эти были исписаны мельчайшим, но аккуратным почерком. Все знания мира были скрыты в этих лабиринтах под горой. Все книги, что были написаны, были здесь, среди этих тихих стен. Все мысли и гениальные и безумные были записаны. И знание скрывал сам лабиринт. Сколько ни было поэтов, сколько не было писателей, все их труды уже были записаны. И поняв, что что бы не родилось под пером человека, все это уже известно, я осознал что в лабиринте я не один. Тени блуждают по лестницам и бесшумно открывают двери. Они на ощупь пробуют стены и что-то шепчут себе. Проведя свое время в размышлениях о том, что все доподлинно известно, и нет тайн для вечных, что блуждают по этим коридорам, я понял, что снова возвратился наверх к двери. Как бы из матового камня, она предстала предо мной, и не было ни ручек, ни способов открыть ее. Но я знал что отворяется она паролем. И пароль тот — пирамида..

Величественный зверь под небосводом одарил меня взглядом. Но известны ему тайны мира, и от того так тяжел его взор. Повеял легкий бриз — ветер принес моросящие капли, и это освежило меня. Еще долго я вспоминал тот сон. То видение, что напоминало мне скоротечность моих дней и тленность человеческого существования. Бренность жизни, и то, что смысл сам в поиске. Бесконечность вариантов уже издревле известна. Но мы делаем свой выбор. Повернуть направо или налево. Спуститься по лестнице или пройти вдаль коридора. Всего не узнать. Но все это уже узнано. У каждого своя роль, но при этом не отнимается Свобода выбора.

Уже проснувшись, я записал свой сон, и лишь изумрудное свечение звезд своим магическим блеском манило меня снова туда, где сокрыты тайные мои мысли. Туда — на морской песок перед величественным строением..

13. Ты спишь?

Ну ты и соня, тебя даже вчерашний шторм не разбудил. Тебе снится дивный сон. Там Азура лучезарная и Ситис, что обитает в тиши пустоты, Шеогорат, безумный князь, Акатош, дракон, повелевающий временем, Джиггалаг, принц порядка, и Хермеус Мора, в чьем плане апокрифа скрыты все тайны. Но однажды придется проснуться.

Окунувшись во мрак закулисья, он был в полной темноте. Вокруг пустота, она растворяет твое эго и все устремления. Все к чему стремился и когда-либо добивался.

Осколки смысла соединялись где-то внутри в коллаж. И витражом складывались в картинку.

Вот твое детство. Где от постоянных конфликтов между родственниками, ты был в постоянном стрессе. И придумывал монстров и чудовищ. Чтобы воображаемая реальность была страшнее той, в которой ты находился. Грезы были единственным способом уйти от правды. Нужен ли ты кому, правду говорят — мы рождаемся в одиночестве — и умираем так же одиноко.

А все попутчики, что были с тобой на пути — они временны. Все твои чувства и эмоции растворены. Все, что было когда-то важно — более не имеет значения.

Только то, что ты стремился понять божественное — всю глубину и высоту всего. Это останется и станет купюрой на той стороне. И растворяясь в пустоте, ты позабудешь все свои желания и стремления к зыбкому счастью. Твои грехи прощены — ибо смерть — плата за них. Как и написано "умерший освобожден от греха".

Сейчас ты так остро ощущаешь свою мысль. Ты свободен от оков плоти. От болезней и старения. Только чистота вокруг и чувство святости, от единства с тем, кто обитает на той стороне.

Ты все еще спишь? Просыпайся. На той стороне ты видел чудный сон. О любви и ревности. Ты грезил деньгами и удовольствиями. Ты пытался искать смысл. Но все это не имеет значения на той стороне. Так что же, жизнь была сном?

Сейчас ты понимаешь все очень отчетливо. Что все эти побрякушки и амбиции были лишь декорациями. Они были частью игры. Все это постигается за мгновение. И бренность отношений. И игра так называемых богов и божеств.

Они лишь питались эмоциями. И та планета, что на время стала тебе домом, была полигоном. Плантация духа. Ты всего лишь батарейка. Бесконечная война за существование. Так устроен нижний мир. Что недовольство обеспечено

и каждый тянет на себя. Все попытки любить лишь стремятся оттенить твое бесконечное одиночество.

В этом мгновении само время более не имеет смысла. Здесь все застыло в дезинфицирующем холоде. Твоя душа выпотрошена и обнажена.

И снова витражи — твоя молодость. Где была несчастна попытка любить. Твои отношения с такими же спящими. Твое стремление к небу и попытки понять волю звезд. Ты все еще хочешь спать? Цепляясь за свое существование. И понимание, что небытие это не рай и не ад. А кристальная чистота. Пустота снаружи растворяет тебя. И ты поистине свободен.

Ну что. Ты готов попробовать свои силы снова? Что ж, это мгновение растянулось слишком надолго. Спи.