Голая и жестокая - Владимир Колычев

– Антипу.

– Как ты могла отдать деньги Антипу?

– Никита Данилович приезжал.

Ксению хватил ступор, ее лицо застыло в судорожной гримасе, а из глаз текли слезы.

– За деньгами?

– Да. Я подумала, что за деньгами.

– Как он выглядел, этот Никита Данилович? У него был шрам? – спросил Жан, пытаясь совладать с кипящими эмоциями.

– Да, здесь. – Ксения показала, где у гостя был шрам.

Она сделала это правильно. Значит, к нему действительно приезжал Никс. Но где гарантия, что этот черт отвезет деньги? Может себе присвоить. Все-таки восемьсот тысяч, да не рублей, а долларов!

– Мне больно! – Ксения скривилась.

Только сейчас Жан понял, что сжимает пальцами ее хрупкие плечики.

– Извини! – Он прижал ее к себе.

– Они теперь от тебя отстанут.

– Никс тебе сказал или сама придумала?

– У вас же условие было.

– Условие!.. А если деньги мимо Антипа пройдут?

– Почему?

– Да потому! – Жан едва сдержался, чтобы не назвать Ксению дурой.

– А если он за деньгами приезжал, нашел бы их и подумал, что ты вор?

Жан отстранился от Ксении, глянул на нее быстрым внимательным взглядом. Нет, не такая уж она и глупая. Не исключено, что Никс действительно приезжал за деньгами. Может, он узнал, что Вешнев попал в больницу, или даже говорил с ним. Вешнев мог сказать, у кого деньги.

– Ты сразу про доллары сказала?

– Да, почти сразу. Дескать, ты собирался отвезти их Антипу.

– А если Никс эти деньги закрысит?

Он обращался к самому себе, поэтому не смотрел на Ксению. А она подалась в сторону и даже приподнялась на цыпочки, чтобы заглянуть ему в глаза. Ей нужна была его милость. Ксения не хотела, чтобы любимый злился на нее.

– Да уж, дела! – Жан опустил голову.

Он сам во всем виноват. Не надо было доверять деньги Ксении. А еще лучше, если бы они сразу сделали ноги. Резко и насовсем. Вместе с деньгами.

А теперь ему придется выкручиваться здесь, на месте. Прежде всего нужно выяснить, куда делись баксы. Если Антип их не получит, то Жану точно не жить.

Снег шел всю ночь. К утру землю запорошило, а днем все растаяло. Слякоть под ногами. Но следы все равно просматривались. Видно было, что возле гаража совсем недавно стояла машина с широкими колесами, возможно, внедорожник. Рыжеватая глина здесь густо была смешана с гравием, потому хорошо был виден отпечаток ноги. Брагин уже снимал слепки, когда подъехал Архаров.

Пирожников бродил по дороге, что-то выискивал взглядом. Варков находился в гараже, осматривал свежую яму.

– Что нарыл? – спросил Егор.

– Да это не я. – Варков усмехнулся и осторожно коснулся пальцами лопаты, которая стояла у стены.

Черенок старый, шершавый, без глянца. На таком пальчики не останутся.

– Может, Вешнев рыл? – спросил Архаров.

– Зачем?

– Хоронить кого-то собирался. Допустим, этот кто-то ствол у него забрал.

– Да не похож он на отмороженного. – Варков пожал плечами. – Да и хоронить кого-то в своем гараже – дурной тон. А если его самого закопать собирались?

– Может, и его.

– Яма глубокая, но гроб в нее не положишь. Только если покойника калачиком свернуть.

– Сделать это нетрудно. Или искали здесь что-то. Даже нашли.

– Клад?

– Очень даже вероятно.

В кармане у Архарова запиликал телефон. Он достал его, глянул на дисплей. Звонила Елена Евгеньевна.

– Егор Васильевич, может, вам будет интересно, – начала она.

– Уже интересно.

– Вешневу клизму ставили, так он, бедный, заорал от боли. Там у него все сожжено.

– Чем сожжено?

– Возможно, паяльником.

Архаров поблагодарил женщину за информацию и предположение, вернул аппарат на место.

– Дерьма все больше, – сказал он и глянул на следователя. – Похоже, Вешнева пытали. Паяльником.

– Думаешь, про клад спрашивали? – Варков кивком показал на яму.

– Да, он сказал. Клад из ямы, его в нее. Вешнева такой расклад не устроил, и он решил сбежать.

В гараж влетел Пирожников. Улыбка до ушей, в глазах «эврика».

– Нашел! – Он поднял руку, в которой сжимал прозрачный пакетик с гильзами. – Пока только две штуки.

– А ты, Егор Васильевич, что-то нашел? – спросил Варков.

Архаров кивнул и достал из кармана изображение с видеокамеры, выведенное на бумагу. Он еще не установил личность парня, который интересовался Вешневым, но уже имел его портрет.

«Кафешантан» готовился к ночной программе, но танцовщицы еще только собирались на работу. Вадим очень надеялся, что Веронику Марцеву он застанет дома, в Белоковске. Эта девушка хорошо знала Варвару и могла подсказать, как найти ее парня.

Клюев еще только собирался нажать на клавишу звонка, когда дверь открылась. Из полусумрака прихожей выплыла широкоформатная физиономия, оттуда же выползли и крепкие накачанные руки.

– Так и знал, что к тебе идет! – пробасил озлобленный мужской голос.

Руки схватили Вадима за грудки, прижали к стене. Свирепая, красная от натуги рожа дыхнула на него перегаром.

– Молись, падла!

Молиться Вадим не стал. Он схватил парня за руки, оторвал их от себя и с силой развел в стороны.

– Эй, ты чего?

Парень не хотел сдаваться, рванул вперед, пытаясь восстановить утраченное превосходство. Этим он спровоцировал Вадима на обострение и нарвался на встречное движение головой.

Клюев мощно боднул бугая в грудь, вбил его в распахнутый дверной проем. Девушка, стоявшая в прихожей, с визгом отскочила в сторону, и правильно сделала. Парень влетел туда и растянулся на полу. Вадим склонился над ним, приставил к голове пистолет.

– Лейтенант полиции Клюев! Уголовный розыск!

– Так бы и сказал, что из полиции, – обескураженно пробормотал парень.

– Имя? Фамилия? – резко спросил Вадим.

– Сергей Телятин.

– Год рождения?

– Восемьдесят восьмой.

– Размер ноги?

– Сорок четвертый. Эй, а зачем размер ноги?

– А чтобы в чувство тебя, Сергей Телятин, привести, – ответил Клюев и усмехнулся.

Он поднялся, вложил пистолет в кобуру и посмотрел на девушку, которая стояла в дверях кухни. Симпатичная волоокая шатенка с роскошной фигурой. А глазки блудные. Может, не зря Сергей Телятин ревнует ее?

– Ты из-за Ольги пришел? – поднимаясь с пола, спокойно спросил парень.

– Из-за Ольги, – подтвердил Вадим.

– Да, нехорошо вышло.

– Ты что-то знаешь?

– Нет, не знаю.

– Говорят, что Варвара это сделала, – сказала Вероника и кивком позвала Вадима за собой на кухню.

Он последовал за ней, занял место за столом, на которое она показала, и осведомился:

– Кто говорит?

– Девчонки. Ничего конкретного, одна болтовня.

– А она могла?

– Вполне. Бодливой корове бог рог не дает. А ей выделил. Да и жало у нее есть.