Послание майя - Стив Альтен

— И в итоге эта дрянь материализуется в нашем мире, как и опасается Лилит?

Физик резко выдохнул.

— Я не знаю. Если она превратится в настоящую трехмерную черную дыру и достигнет нужного размера и гравитационных сил, то — да, она представит серьезную опасность для всей планеты.

— Обалденно.

— Легко выступать на стороне обвинения, Митчелл, и многие любят этим заниматься. Но сейчас куда важнее узнать, когда появилась страпелька.

— Наверняка недавно. Черная дыра потопила круизный лайнер Эвелин…

— Это была не черная дыра, это была червоточина, аномалия, возникшая, когда страпелька проходила магнитный сердечник Земли.

— Мэнни говорил о том, что использует червоточину, чтобы вернуться в прошлое до 2012 года.

— Не знаю, возможно ли это. Червоточину нельзя предсказать.

— Может, у него получится. — Куртц посмотрел в окно на приближающийся въезд в кампус. — И что за умник нам здесь понадобился?

— Его зовут Джек Харбах О'Салливан. Я зову его Джексоном Поллоком от физики. Если Лилит и Мэнни действительно видели страпельку в другом измерении, Джек сообразит, как это проверить.

Лимузин остановился у ворот. Охранник проверил их биочипы и внес коды в книгу посетителей, после чего они направились к белому кирпичному зданию.

Реактивный самолет-вертолет несся под звездным небом на высоте полутора километров над темной водой Мексиканского залива, пилот направлял машину на юго-запад, в сторону полуострова Юкатан. Райан Бек, развалившись в кресле второго пилота, мирно храпел. Лилит сидела сзади, Мэнни сжался в комок, прижимаясь к ее коленям. Хун-Ахпу накачали седативными препаратами. Его веки трепетали, дыхание было прерывистым.

Что бы ни повлияло на сознание Иммануэля Гэбриэла, оно уничтожило способность рационально мыслить. Мэнни был в состоянии панического страха, он выскочил тогда из спальни Лилит, пробив своим телом французскую стеклянную дверь, и спрыгнул с балкона второго этажа на пляж. Он пробежал почти милю, прежде чем Лилит догнала его, используя Нексус. Но даже в Нексусе ей не удалось справиться с ним, пришлось стрелять капсулой с торазином.

Но если страх Мэнни лишь беспокоил ее, то внезапная трансформация Девлина попросту ужасала. Холодное, расчетливое поведение подростка при свете дня было почти незаметно, однако с наступлением ночи его шизофрения расцветала буйным цветом. Он блуждал по особняку, говорил сам с собой на древних диалектах, и хотя подросток-мужчина, казалось, полностью ориентируется в окружающей обстановке, было ясно, что его разум ушел в иное измерение, стремясь проникнуть туда, куда был запрещен вход. Он злился, выскакивал на залитые лунным светом дорожки у бассейна, бился головой о холодный камень. Пришлось использовать лошадиную дозу транквилизатора, чтобы он, наконец, отключился.

Небо на востоке посерело, показался Сюидад-дель-Кармен, город в мексиканском штате Кампече. Они летели дальше, на юго-запад, и под ними расстилалась зеленая долина, густо посыпанная точками озер и источников. Через двадцать минут над петыми тропическими джунглями показались горы Чьяпас.

Пилот снизился и сбавил скорость, затем активировал трехлопастный винт и заставил аппарат убрать крылья, превращая самолет в вертолет. Покружив над густым переплетением ветвей, вертолет пошел на снижение у группы серо-белых храмов, затаившихся среди джунглей. Пилот пошел на посадку, заметив свободный участок поля к западу от руин.

Паленке — древняя столица Баакульского царства майя, среди индейцев известная как Лакам-Ха. Ручьи и речушки пробирались сквозь густые джунгли к городу, который возник в 300 году нашей эры. В 431 году н. э. первым лидером, воссевшим на его трон, стал Кук Балам. Десять царей сменилось за сто сорок четыре года после этого, и началось правление К'инич Ханааб Пакаля I (Пакаля Великого), который шестьдесят восемь лет был правителем самого значительного города классического периода истории майя.

Райан Бек забросил Иммануэля Гэбриэла на широкое плечо и пошел вслед за Лилит по дорожке ухоженного парка. Волны белого тумана укутывали верхушки деревьев, рассеивали свет восходящего солнца. Джунгли медленно пробуждались, провожая посетителей хлопаньем тысяч крыльев, вскриками и шорохами.

Дорожка вела их к нескольким храмам, известным как Группа Креста. Парк был безлюден, ворота для туристов открывались только через три часа.

У Храма Надписей их ждала старая женщина, явно происходившая от индейцев-ацтеков. И без того невысокая, рядом с гигантским храмом она казалась карлицей. У нее были тонкие хрупкие кости, обтянутые пергаментной кожей, и тускло-голубые глаза, подернутые катарактой, колоритом напоминающие туман. Худое морщинистое лицо и жилистое тело говорили о преклонном возрасте, но в этой женщине все еще ощущалась недюжинная сила.

Лилит наклонилась и поцеловала двоюродную прабабушку в иссохшую щеку.

— Чичахуа, спасибо, что пришла так быстро.

— У нас мало времени. Разбудите Хун-Ахпу.

Бек с сомнением посмотрел на Лилит.

— Чичахуа — ведунья, ее предки были советниками королей. Делай, что она говорит.

Телохранитель опустил Мэнни на ступени храма и сделал ему инъекцию адреналина.

Глаза Мэнни распахнулись, дикие и полные ужаса. Он оглянулся, съежился, словно увидел мертвых, что поднимались вокруг него из земли.

Как только он попытался сбежать, Бек взял его шею в борцовский захват. Он был готов к сопротивлению, но Мэнни все же вывернулся и перебросил его через плечо.

Серо-голубые клубы дыма от травяной сигареты старушки достигли ноздрей Мэнни. Он пошатнулся, и выражение ужаса враз покинуло его лицо.

Старушка накрыла его глаза узловатыми пальцами, прижала правое ухо к груди.

— Чилам Балам… Я узнала тебя. Прячешься в тенях, словно раненый кот. Ты полон страха, Балам, твои мысли запутаны… отравлены.

— Что с ним? — спросила Лилит. — И почему ты называешь его Чилам Баламом?

— Душа в этом Хун-Ахпу одержима, прошлые жизни тяготят ее так же, как эта. А дух, завладевший им, темен и очень силен.

Лилит подошла ближе и прошептала на родном языке:

— Ты можешь спасти его?

— Я могу разорвать связь между ними, но это и все.

— Так сделай это.

— Все имеет свою цену, — старушка указала глазами на Бека.

— Не он. Я привезла другого.

Антонио Аморелли остался один в кабине самолета, он не сводил глаз с наладонника GPS, который отслеживал маячок в кармане брюк Иммануэля Гэбриэла, Машинка отлично справлялась с задачей, маленький красный кружок медленно двигался в сторону Храма Надписей.