Жорж Милославский. Угнетатель (СИ) - Ра Юрий

Но так или иначе, завтра у всех продолжение силовой части переговоров, а у меня день отдыха. Я заслужил это в конце-то концов! Если дер Прист ждал, что я начну его умолять разрешить и мне поучаствовать в движухе, то обломался — Милославский ни у кого ничего выпрашивать не собирается! Как там дедушка Мичурин говорил, мол мы не можем ждать милостей от природы. Что сам хапнул, то и жуй! Так что я сделал морду кирпичом и оставил его рассказ без комментария. А потом стронул коняшку коленом и поехал в сторону нашей базы. Даже правильнее сказать, потрусил. Тут в обиходе куча слов, отражающих разные нюансы конной тяги. Наездники то рысят, то галопируют, мчат намётом, а порой вот так трусят. А когда кому-то говоришь «я поехал», то тут же нарываешься на уточняющие вопросы «как, на чем?» обычно ездят тут на телегах, в каретах или в других конных экипажах, коих типов масса. И во всех надо разбираться.

Граф дер Долинол после переговоров пребывал в печали. То есть он и до переговоров был не шибко весел. Да и на сами переговоры не возлагал надежд. А поначалу складывалось весьма удачно, даже чертовски удачно! Дер Прист тупо пошел в атаку на заведомо более сильного противника. Долинол даже слегка опешил от такой наглости и начал подозревать западню. Правильно начал подозревать, она и была, но хиленькая. Десяток бойцов ударили в тыл достаточно жестко, похоже даже били какой-то магией типа телекинеза. Во всяком случае, свинцовые снаряды были крупнее, чем те, какими стреляют из арбалета, и летели они гораздо мощнее и прицельнее, чем из пращи. Троих его магов они уработали, скоты такие! Но при этом и сам десяток смертников пал во время магической дуэли.

Когда сводная баталия Фриго отошла после такого коварного удара за частокол, прибежал её командир с докладом, что подлые вражеские засадники до последнего защищали тело юноши в цветах дер Пристов, и вообще богато одетое тело, да к тому же еще и живое. Долинол велел вести его к этому самому телу, которое и впрямь оказалось в дорогом шёлковом сюрко, на удивление новом и расшитом гербом Пристов. Значит, наследничек не только не умер, не только не дурачок, он еще и воевать пытается! Вот и славно, если парень не умрет, у Фриго есть козырь на переговорах. Мало того, у него есть, на что обменять рудники. Раз уж сейчас Витора дер Приста убить не удалось, когда их было меньше, то после сбора резервов, его тем более не упрятать под землю.

Фриго повелел юношу отмыть от крови, освободить от доспехов и снова одеть в подобающее его положению одеяние. А потом тщательно связать и посадить под охрану в подходящее помещение. Всё-таки маг какой-никакой, надо обезопасить ситуацию от побега пленника. А к дер Присту отправили гонца с приглашением на переговоры, к тому времени о месте расположения его лагеря уже знали. Вот до этого момента компания складывалась довольно удачно. Фриго даже позволил себе немного попраздновать удачное развитие конфликта.

А потом всё сломалось. Утром граф Фриго дер Долинол изволил позавтракать в компании своего храброго и родовитого пленника виконта Дорда дер Приста и озвучил соответствующее распоряжение. Казалось бы, что может быть проще? Размотайте веревки, дайте проссаться человеку и приведите его с соблюдением какой-то минимальной вежливости, всё-таки он дворянин. И началось!

— Он заперся и не отвечает!

— Как может запереться связанный человек?

— Не могу знать, ломаем дверь!

— Ваша светлость, он пропал! Сбежал, испарился!

— Как так? Вы же сказали, заперся изнутри!

— Ну да, заперся и испарился. Двери целы. Были, пока мы не сломали, стены целы, окошки такие, что только воробью пролететь. Может, он оборотень?

— В воробья? Не бывает оборотней в воробьев! Он сраный зачарователь! А вы все сраные идиоты! Что вы натворили!

Граф понимал, что вешать слуг и воинов бесполезно. Тем более накануне решающей битвы, тем более на чужой территории. Понимал Фриго и то, что на предстоящих переговорах будет выглядеть дураком. Но явиться на переговоры надо, никакой этикет не допускает неявки на назначенные тобой переговоры ни по какой причине, кроме смерти. А планов умирать у Фриго не было. Так что поскачет как миленький и будет втирать про урегулирование спора. А крысеныш этот небось будет стоять рядом с папашей и улыбаться — предположил Фриго и ошибся. Крысёныша не было, но его отец граф дер Прист выглядел абсолютно спокойно, словно не его земли подверглись набегу, а чьи-то другие, даже не соседские. Ну и понятно дело, переговоры для галочки закончились ничем. И завтра снова сражение, но на этот раз преимущество будет у Пристов. А они уже показали, что умеют воевать даже в меньшинстве. Ох и лис этот Витор, перед всеми делает вид, что дуболом и рубака, а сам ничем не гнушается ради достижения цели. Знал бы, ни за что не полез на его земли. Пошел за шерстью, да как бы вернуться стриженым, лишь бы живым.

Я остался в лагере следующим утром, даже слегка демонстративно не стал провожать батальон на последний и решительный бой под звуки «Интернационала». Занимался бытовыми вопросами типа подгонки нового комплекта доспехов и оружия, кушал, мылся, благо этому телу пока бриться нет нужды. Телу здорово досталось, поэтому тренироваться не стал. А когда все дела переделались, откровенно заскучал. Может зря я так стойко принял наказание, может надо было поехать поучаствовать в мероприятии? Если только для того, чтобы сократить потери отряда Пристов. Ну или для обретения опыта боёв в этом мире. Даже если я не собираюсь играть по местным правилам, правила эти знать надо. Хотя бы для того, чтобы отличить то, что можно нарушать от того, что ни под каким видом нельзя. Да и вообще, подозреваю, что местная тактика не настолько тупая, как… как граф Витор.

Ближе к вечеру прискакал гонец — у нас полная и безоговорочная победа, враг разбит и захвачен, а лагерь надо сворачивать и двигаться к поселку. Надо, значит надо. Меня никто старшим над этим табором не назначал, но хозяйским глазом приглядываю, контролирую процесс, руководствуясь логикой и здравым смыслом. На самом деле, хоть я и поживший мужчина, в этом мире многого не знаю, учиться мне еще и учиться. Хотя бы и этому — путешествиям, хозяйству, организации лагерей. Не всегда под моим началом будут опытные и грамотные подчиненные, чаще жизнь подпихивает откровенных торчков, не по отношению к наркотикам, а по состоянию головного мозга. Из тех, что в офисе диван в закрытую стеклянную дверь заносят. А потом еще и оправдываются — команды открывать дверь не было.

Картина, открывшаяся моим глазам, сильно отличалась от того поселка, который я видел во время своих вылазок. Он выглядел так, словно боевые действия велись в моей родной эпохе — вывороченные куски частокола, выбитые двери построек, порой частично покосившихся, следы огня на дереве и тлеющие тряпки на земле. Всюду сновали наши бойцы, собирая трофеи. Исконных обитателей поселка, наших работяг не было, как оказалось, все чуть не бегом отправились разгребать завал, которым забаррикадировались их товарищи в ближайшей шахте. Завал разгребали и до этого, но медленно и буквально из-под палки. А сейчас народ пообещал вызволить своих уже к ночи.

Граф с довольным видом встретился мне около той самой кладовой, в которой меня держали.

— Тут ты прохлаждался?

— Угу, тут.

— Слушай, во время разговора не пришло в голову, а потом прямо засело и мучало — а как ты выбрался-то? Сам же говорил, веревками спеленали как младенца пеленкой.

— Сам как думаешь? Я же зачарователь. А уж в какую сторону зачаровывать материалы… Но это строго между нами, пусть будет еще одним секретом Пристов.

— Всё-таки порча? Только не на людей, а на предметы? Хорош! А сарай, он же целый. С ним что сделал?

— Пойдем, покажу. Сам не найдешь.

В этом мире заборы из досок еще не строят — слишком дорого выходит. Каменный забор, конечно, дороже, но он на века, а деревянный — только хороший материал переводить. Так что обычный вариант из моего детства с висящими на верхнем гвозде досками здесь сойдет за военную хитрость. Отец потрогал отверстия на месте шипов, поотодвигал доски в разные стороны, покачал головой — Ловко придумано! Получается, тебя ничем не остановить.