Смерть на рыбалке - Евгений Константинов

– Какие такие дела? – с легкой усмешкой спросил Акимов.

– Потом расскажу. Может быть.

– Ну, за приезд! – поднял Владимирский наполненный стаканчик.

Не успели они выпить и закусить, как в дверь постучали, и в комнату один за другим ввалились человек восемь. И каждый пришел не с пустыми руками: один принес литровую банку меда, другой – водку, третий – огромного вяленого леща, четвертый – несколько бутылок пива…

– О-о-о! Сколько лет! Как сами? – заполнили крики комнату. Начались обнимания, пожимания рук, шутливые тычки. И все это в пространстве между столом, стульями, тумбочками и кроватями, где и четверым-то было тесно.

Если бы Марат приехал на соревнования впервые, то происходящее вызвало бы у него, по крайней мере недоумение. Но такое он уже проходил, правда, на прошлых соревнованиях встречались только москвичи, а здесь…

– Вот, Марат, ты хотел со своими земляками познакомиться. – Игорь подпихнул его к парню с банкой меда в руках. – Это наш пасечник – Серега Гудков. Вон тот кабан стриженый – Серега Кузнецов, а рядом с ним Андрей Хлебников.

– Вы из Новосибирска? – спросил Марат Серегу-пасечника.

– Ага. И команда наша «Сибиряк» называется.

– А я в Лесосибирске родился.

– О! Это там, где Ангара в Енисей впадает! – Оказавшийся рядом стриженый, словно тисками сжал Марату руку. – Лавливал я в тех местах хариузка, порвать мои стальные нервы! Правда, от нашего города до вашего, блин, тыщи полторы километров, но все равно здравствуй, земеля!

Марат постарался ответить на мощное рукопожатие, на что «земеля», добродушно улыбнувшись, ослабил хватку, сказал:

– Я, может быть, чего-то не понимаю, порвать мои стальные нервы! Но у вас здесь что, сухой закон принят?

– А вы стаканы-то принесли? – спросил Владимирский.

– Мы вот что принесли, – сказал сибиряк и, достав откуда-то из-за спины бутылку с мутновато-белой жидкостью, выставил ее на стол. – Настоящий сибирский медовый самогон!

– У него, правда, крепость почти шестьдесят градусов, – предупредил Серега-пасечник, ставя рядом мед. – Так что, кто не готов…

– Я готов, я готов, – протиснулся к столу Владимирский. – Наливай!

– И мне, – сказал Марат. – Люблю самогон.

– Вот это по-нашенски! Порвать мои стальные нервы!

– Вот куда поплывем. – Владимирский ткнул в карту. – Под остров.

– И сколько это по времени? – спросил Марат.

– Примерно полчаса. Ну плюс-минус пять минут. Кто как гребет.

За окном едва рассвело. Но большинство приехавших на базу давно проснулись и теперь сновали туда-сюда: кто готовил на общей кухне завтрак, кто бегал с электрочайником, кто уже успел получить у лодочника весла и теперь переносил в выбранную лодку снасти. Происходила обычная предсоревновательная суета, которая так нравилась Марату. Тем более что сегодня были даже не соревнования, а тренировка, что не требовало особой спешки и переживаний.

И все равно Марат, подчиняясь общему темпу, не просто слонялся по гостинице и прилегающей территории, а передвигался быстро и целеустремленно. Первым делом – туалет, затем – умывальник, кухня, чашка чая с мизерным бутербродом… Затем – быстрые сборы и к лодочнику за лодкой, веслами, черпачком, якорем, спасательным жилетом…

Настроение и самочувствие были прекрасными. И это несмотря на солидное количество выпитого накануне спиртного. Да что там накануне! Хоть и смутно, но Марат помнил, что лег спать далеко за полночь. У рыболовов всегда найдутся темы для дискуссий. Нашлись они и вчера.

Земеля из Новосибирска обвинил москвичей, что они держат в своих рядах не чистых на руку спортсменов. То есть тех, кто был уличен в подлоге рыбы во время соревнований.

Такие случаи действительно имели место. Два молодых спиннингиста были замечены судьями в том, взяли рыбу у знакомых и принесли ее на финиш как свою. В тот раз их сняли с соревнований, но почему-то допустили для участия в следующих. По мнению Кузнецова, таких людей надо пожизненно дисквалифицировать. Вместо этого один их тех уличенных, некий Тыквенцов, ничтоже сумняшеся, участвует во всех соревнованиях, приехал он и на эти.

– Если этот Тыква при мне смухлюет, я ему лично ручонки пообломаю, – пообещал Сергей. – Пусть даже меня тоже дисквалифицируют.

Спорить с ним не стали, но всех интересовал вопрос, каким образом такого Тыкву поймать за руку, если он, к примеру, во время тренировки наловит рыбы, посадит ее на кукан и незаметно спрячет в укромном месте, а во время соревнований так же незаметно ее заберет. Судей-то на водоеме будет мало, и на такой большой акватории за каждым спортсменом они не уследят. Ну а если приставить к Тыкве отдельного судью, не станет рыбу прятать и все. Сделает это в следующий раз, ведь горбатого только могила исправит…

В комнату команды «Доктор Ливси» то и дело заглядывали и заходили поздороваться и выпить стопку-другую новые и новые гости. Кое с кем Марат уже бывал на рыбалках и соревнованиях. К примеру, с Кылей Шумовым и Гешей Крутовым, которые собирались выступать в одной команде с молоденькой девушкой Мариной. Большинство же гостей Марат видел впервые. Зато Лещевский и Акимов знали всех и вся, причем знали не один год, им было о чем поговорить и поводов, чтобы выпить тоже хватало…

Лодку и особенно весла Марат выбрал хорошие. Груз, правда, достался легковатый – не привычное звено от гусеницы трактора, а обломок автомобильной рессоры. Но Марат и не собирался часто вставать на якорь, а планировал, как можно больше передвигаться вдоль береговой линии. От пирса отплывали втроем: Марат, Акимов и Владимирский; Лещевский, поднявшийся позже всех, сказал, чтобы его не ждали.

Волга. Марат еще ни разу не рыбачил на этой реке. А как мечтал! Сколько прочитал статей и рассказов о ловле на необъятных волжских просторах! Но он знал, что и в этот раз половить на самой реке не удастся. На карте, вывешенной в коридоре гостиницы, красным фломастером была четко выделена граница зоны, где разрешалось тренироваться и соревноваться, то есть в прилегающих протоках и заливах. Сама коренная Волга, к сожалению, была за этой границей. Чтобы посмотреть на нее хотя бы издали, Марат договорился с Владимирским, что начнет ловить с внешней стороны большого острова. Часа через три они собирались встретиться где-нибудь за островом, перекусить и обсудить дальнейшие действия.

В лодке у Марата было три спиннинга, пока не собранных. По-хорошему, собрать их и оснастить надо было вчера вечером, что по понятным причинам сделать не удалось. Теперь Марат очень об этом пожалел. Подплывая к острову после почти получасовой гребли, он вдруг сначала услышал всплески и характерное чавканье, а затем увидел настоящий окуневый котел – метрах в десяти от него вода прямо-таки бурлила, стайки серебристых мальков то там, то тут выпрыгивали на поверхность, а за ними, словно управляемые торпеды, гонялись окунищи.

«Если бы такое случилось во время соревнований, я бы себе этого не простил!» – думал Марат, торопливо собирая спиннинг.

Все делалось автоматически: вставить одно колено в другое, проверить симметричность колец, вставить в катушкодержатель катушку, закрепить ее, откинуть дужку лесоукладывателя, продеть леску в кольца, привязать блесну… Не прошло и двух минут, как Марат забросил приманку в центр жирующей стаи. При первом же обороте катушки в руку передался удар. Подсечка, и полосатый хищник трепещется на крючке. Еще один заброс – есть! Заброс – есть! Заброс… пусто. Заброс, заброс, заброс… Исчезла стая, словно ее и не было.

Но что значит не было? Вот же они, три окуня, прыгают на дне лодки. Вот если бы он приплыл сюда пораньше, если бы не потратил драгоценное время на подготовку спиннинга! Нет, завтра надо подойти к этому делу во всеоружии. Да и грести, со всей мощью налегая на весла. Ну, а сейчас надо собрать оставшиеся спиннинги и искать другие рыбные места…

Стоп! Дальше плыть было нельзя – разноцветные воздушные шарики, покачивающиеся на волнах, обозначали границу зоны ловли. Даже забрасывать блесну за эту границу не разрешалось. Впрочем, Марату этого и не требовалось. Он успел найти несколько отличных мест, и на соревнованиях его улов вполне мог бы претендовать на призовое место. Как требовали правила, он отпустил всех пойманных окуней, и щуку. Вот бы завтра поймать их вновь! А еще лучше – раза в два больше, тогда он точно чемпион!

А вон и еще один рыбачок! Из-за островка за границей зоны показалась лодка. Расстояние до нее было приличное, но то что лодка с рыболовной базы, не вызывало сомнений – такого же типа, как у Марата, покрашенная в ярко-синий цвет с белеющим номером на борту номером, который издалека было не различить. Может быть, это судья, контролирующий, чтобы спортсмены не нарушали правила? Но тогда почему он плывет к большому острову с такой скоростью, будто за ним гонятся? Заприметил нарушителя? Или сам нарушил правила? А ведь верно! – вспомнил Марат, – у судей на лодках должны быть красные флажки, а у этого флажка нет. Значит, спортсмен, ловивший в неположенном месте!