Где живет счастье - Джоджо Мойес

За прошедшие годы между Виви и Розмари, естественно, возникали определенные трения, но на памяти Виви ссора, вспыхнувшая после очередного визита Леди Недержание, оказалась самой серьезной. Виви не помнила, когда в последний раз так долго и пронзительно орала, а лицо Розмари так багровело и искажалось от ярости, не говоря уже об угрозах, оскорблениях и раздраженном хлопанье дверьми. Розмари более двух часов не подавала признаков жизни, и только включенный на полную громкость телевизор свидетельствовал о ее присутствии в доме.

Виви убрала трусы со стола и, пройдя по коридору, засунула их под старую скамью. Затем неуверенно постучалась.

– Розмари, вы сегодня будете кушать? – Она постояла несколько минут, прижавшись ухом к деревянной двери. – Розмари? Как насчет рагу?

После непродолжительной паузы телевизор завопил еще громче. Виви отпрянула и нервно покосилась на дверь.

А ведь поначалу идея показалась ей вполне разумной. Виви не находила в себе достаточно сил, чтобы ставить перед Розмари вопрос ребром, но, как человек, осуществляющий всю стирку в доме, Виви сделала для себя неприятное открытие, что самоконтроль – более уместного слова ей было не подобрать – свекрови оставляет желать лучшего. Не уставая благодарить фирму «Гувер» за стиральную машину-автомат, Виви уже несколько раз в течение месяца ловила себя на том, что закладывает в стирку постельное белье Розмари в резиновых перчатках, скривившись от отвращения. Причем дело было не только в постельном белье: Виви неожиданно для себя обнаружила, что количество исподнего Розмари стало катастрофически уменьшаться. Итак, Виви дождалась, когда свекровь ненадолго отлучится, и тщательно обшарила флигель, надеясь найти недостающие вещи в корзине для грязного белья. И в конце концов выявила местонахождение искомых предметов: они отмокали в раковине ванной комнаты старухи. Однако в последнее время Розмари уже не справлялась с умственным напряжением, необходимым для застирывания, и начала прятать загаженное белье. Виви находила его под диваном Розмари, в шкафчике под раковиной и даже в консервной банке из-под резаных томатов, стоявшей на полочке в ванной комнате.

Когда Виви попыталась обсудить это с Дугласом, он посмотрел на нее с таким неприкрытым ужасом, что она тут же сдалась, пообещав не впутывать его в это грязное дело. Несколько раз, сидя с Розмари за ланчем, Виви пыталась набраться мужества, чтобы узнать у свекрови, нет ли у той, случайно, проблем с мочеиспусканием. Однако свекровь обладала весьма резкими манерами; более того, у нее появилась малоприятная привычка агрессивно кричать «что?!», если ее не устраивала тема разговора, который пыталась завести с ней Виви. И вот наконец лечащий врач Розмари, прагматичная молодая шотландка, порывшись в своем письменном столе, предъявила Виви длинный перечень предоставляемых государством услуг, что вселяло определенную надежду на возможность утрясти вопрос без неприятных объяснений со свекровью.

Миссис Абрахамс – пухленькая, знающая, с уверенными манерами, говорящими о том, что она не только всякого навидалась, но и имеет в своем распоряжении пластиковое, не вызывающее потливости решение проблемы в фабричной упаковке, – прибыла незадолго до одиннадцати. Виви объяснила ей всю деликатность ситуации, признавшись, что так и не собралась с духом объяснить свекрови причину визита миссис Абрахамс.

– Гораздо проще, если инициатива исходит не от членов семьи, – заявила миссис Абрахамс.

– Мне, конечно, нетрудно постирать, но… – начала Виви и осеклась, почувствовав себя предательницей.

– Но здесь необходимо учитывать и гигиенические аспекты.

– Да…

– И вы ведь не хотите, чтобы старая дама роняла свое достоинство.

– Нет, конечно.

– Тогда, миссис Фэрли-Халм, предоставьте это дело мне. Насколько мне известно, как только дамам, столкнувшимся с данной проблемой, удается преодолеть психологический барьер, они с огромным облегчением принимают протянутую им руку помощи.

– О… очень хорошо. – Виви постучалась к Розмари и прижала ухо к двери проверить, как там свекровь.

– Иногда даже более молодые дамы, те, что только вступают в преклонный возраст, с радостью берут у меня по нескольку упаковок.

Виви в очередной раз прислушалась, но так и не услышала знакомых шагов Розмари.

– И что?

– Я хочу сказать, что после рождения парочки детей у женщин кое-что меняется. И упражнения на полу для укрепления органов малого таза здесь бесполезны. Вы понимаете, о чем я?

Дверь распахнулась, и Виви была вынуждена присесть на корточки.

– Что ты здесь делаешь?! – Розмари злобно уставилась на невестку.

Виви поспешно выпрямилась:

– Розмари, к вам пришла миссис Абрахамс.

– Что?!

– Пойду пока приготовлю кофе и принесу вам сюда. – Виви позорно ретировалась на кухню, почувствовав, что у нее вспотели ладони.

Первые три минуты все было спокойно. Затем земля разверзлась, выпустив наружу столб вулканического пламени, и секунду спустя под мощный аккомпанемент чудовищных ругательств, каких Виви, наверное, в жизни не слышала, миссис Абрахамс, прижимая сумку к груди и испуганно оглядываясь на дом, рысцой пробежала по дорожке к своему аккуратному маленькому «хетчбэку», а вслед ей летели запечатанные в пластик предметы.

– Дуглас, дорогой, мне надо поговорить с тобой о твоей матери.

Бен ушел на ланч, Розмари по-прежнему сидела, запершись в своей пристройке. А Виви мучилась сомнениями, понимая, что не сможет до вечера держать это в себе.

– Мм? – Он читал газету, попутно набивая рот едой, словно ему не терпелось снова уйти.

Ну конечно, посевная в самом разгаре, надо было срочно засеивать вспаханные поля, и Дуглас старался особо не задерживаться дома.

– Я приглашала к Розмари одну женщину. Поговорить о… том, что мы с тобой уже обсуждали. – (Дуглас удивленно поднял бровь.) – Розмари отнеслась к этому весьма негативно. По-моему, она не хочет ни от кого принимать помощь.

Дуглас опустил голову и раздраженно махнул рукой:

– Тогда отправляй ее белье в прачечную. Мы заплатим. Лучший выход из положения.

– Не уверена, что в прачечной возьмут… настолько испачканные вещи.

– Тогда, что это, на хрен, за прачечная?! Ведь они вряд ли могут рассчитывать, что им станут отправлять в стирку чистые вещи.

Однако Виви была отнюдь не уверена, что сможет пережить, если работники прачечной станут обсуждать грязное белье Фэрли-Халмов.

– Сомневаюсь… Сомневаюсь, что это хорошая идея.

– Ладно, Виви. Я уже сказал все, что думаю по этому поводу. Если ты не хочешь отправлять белье в прачечную и не хочешь стирать его сама, ну тогда я не знаю, каких еще предложений ты от меня ждешь.

Виви этого тоже не знала. Ведь если она скажет, что ждет только каплю сочувствия, понимания, крохотного намека на то, что ее не оставят один на один с проблемой, ответом ей наверняка будет лишь безучастно-удивленный взгляд мужа.

– Хорошо, я сама как-нибудь разберусь, – угрюмо проронила она.

Вот уже почти пять недель, как Сюзанна и Нил ни разу не поссорились. Ни единого резкого выпада, язвительной ремарки или слова поперек. Ничего. И когда Сюзанна это поняла, у нее, естественно, возник вопрос: неужели на ее брак, благодаря некоей специфической диффузии молекул, повлияло то удовлетворение, что она получала от своего магазина? Ведь впервые в жизни Сюзанна, просыпаясь по утрам, ощущала нечто вроде сладостного волнения при мысли о предстоящем дне и о людях, которых она встретит. И когда она, повернув ключ в двери магазина, видела жизнерадостный, нарядный интерьер с яркими украшениями и вдыхала ароматы меда и фрезий, у нее моментально поднималось настроение. Нет, в этих стенах было просто невозможно пребывать в унынии. Более того, несмотря на первоначальное предубеждение, она не могла не признавать благотворное влияние Джесси, причем не только в том, что касалось привлечения новых покупателей, а значит, и увеличения прибыли: неисправимый оптимизм девушки невольно передавался и самой Сюзанне. Она даже поймала себя на том, что начала насвистывать.

И по зрелом размышлении Сюзанна пришла к выводу, что она вовсе не сблизилась с мужем. Нет, поскольку теперь оба они трудились в поте лица, у них не оставалось ни времени, ни сил на ссоры. На этой неделе Нил уже три раза возвращался около десяти вечера. А она несколько раз уходила из дому чуть ли не в семь утра, даже не успев толком понять, что они с Нилом спали в одной постели. Возможно, размышляла Сюзанна, именно на этом и держатся некоторые браки, например у папы с мамой. Они просто стараются занять себя настолько, чтобы не оставалось времени думать. А утешение можно найти и в чем-то другом.

Однако Нил, естественно, все испортил, в очередной раз подняв тему детей.

– Я наводил справки по поводу детского сада, – сказал он. – При больнице есть садик, куда принимают всех, а не только детей медперсонала. Если мы запишемся прямо сейчас, то у нас будут все шансы получить место. И тогда ты сможешь, как и хотела, продолжить работу.