Найти Эдем - Алексей Корепанов

На этот раз оказалось – под дождь. Сплошная низкая серая пелена наглухо закупорила, забила небо, истекая мелкими каплями, совсем непохожими на ливни сезона дождей в Лесной Стране. Вокруг нахохлились низкие кусты с черными короткими иголками. Кусты выглядели жалкими. Серое промокшее пространство показалось Павлу очень неуютным и он с трудом подавил желание сразу же покинуть этот мир, с горечью подумав, что опять не попал назад, в Лесную Страну…

Он поскользнулся на мокрой траве, чуть не выпустив из рук безучастную ко всему Джудит, и медленно, стараясь обходить коричневые лужи, направился сквозь черный кустарник. Тонкое платье Джудит быстро стало влажным, прилипло к телу девушки, и Павел обнаружил, что на ней, кроме платья, больше ничего нет. Он присел, держа девушку на коленях, положил автомат, ухитрился стянуть с себя рубашку, действуя одной рукой, и набросил на Джудит. Мелкие капли неприятно холодили спину, но укрыться от дождя было негде. Никакого фона вокруг не ощущалось, а спящее сознание Джудит воспринималось Павлом как глубокий-глубокий омут, на дне которого, забившись между камнями, застыли ленивые рыбы.

Кустарник расступился, открывая пологий склон, и в образовавшемся просвете показалась неприветливая поверхность воды. Павел остановился у начала спуска, вглядываясь в серую даль. Река была не очень широкой, но довольно быстрой, по ее серой спине, вращаясь, скользили воронки, в сгустках желтоватой пены плыли какие-то раскидистые кружева, изредка вспыхивая зелеными огоньками. За рекой угадывалась равнина с редкими купами невысоких деревьев, а дальше все пропадало в серой промозглой пелене. К воде вела тропинка, обрываясь у неширокой, усыпанной мелкими камнями прибрежной полосы. На пологом противоположном берегу, ниже по течению, лежали небольшой черный плот и длинный шест.

Лезть в воду не хотелось, но другого выхода не было – Павел не сомневался, что именно на плоту местный Страж (а он здесь, безусловно, был, это он ходил по тропинке к туннелю) переправлялся через реку и возвращался в свой город или селение. И искать его нужно было там, на другом берегу.

Он вздохнул, разложил на траве уже промокшую рубашку, бережно опустил Джудит, стараясь не глядеть на ее облепленное мокрым платьем тело, приказал исчезнуть, сгинуть, раствориться непонятно откуда прихлынувшей к голове упрямой будоражащей огненно-пронзительной волне, участившей биение сердца. Разделся донага, ободряюще похлопал себя по окрепшим в путешествиях бедрам и направился к реке.

Вода оказалась теплее, чем он ожидал, и сразу исчез легкий озноб, усеявший пупырышками кожу на плечах. Дно было илистым, идти по нему было неприятно, ступни разъезжались, как на скользкой лесной тропе, течение ощутимо толкало в бок, вокруг тела сразу обвились липкие кружева в желтой пене. Павел оценил расстояние до плота и поплыл под острым углом к течению, держа голову над водой, делая мощные широкие гребки обеими руками и настойчиво проталкивая тело сквозь набегающий поток. Расчет оказался правильным – его снесло, но не дотащило до того места на берегу, где лежал плот, и в конце переправы он уже позволил себе расслабиться и, перевернувшись на спину, отдаться течению. Поравнявшись с плотом, он сделал еще несколько гребков – и колени его погрузились в прибрежный ил.

Плот был сколочен из толстых черных бревен, скрепленных несколькими поперечинами он оказался на удивление легким, словно бревна были полыми внутри. Раньше Павел не имел дела с плотами, поэтому его немного покрутило в начале обратного пути к Джудит, но он быстро освоился. Упираясь подошвами босых ног в поперечины и с усилием отталкиваясь шестом от дна, он довольно уверенно справлялся с течением, продвигаясь к противоположному берегу. Отсюда, со стороны реки, было видно, что выход из туннеля располагается на далеко вдающемся в воду полуострове или даже острове.

Дождь явно пошел девушке на пользу. Она сменила позу и лежала теперь на боку, сжавшись в комок, и шептала обрывки каких-то слов. Павел натянул мокрые брюки, перебросил через плечо автомат и связанные шнурками ботинки, поднял Джудит на руки и вновь направился к плоту. Он наконец понял, кого же напоминает ему девушка. Лицо спящей танцовщицы Джудит Шерилл было очень похоже на милое спокойное лицо спящей Венеры, изображенной предком-основателем Джорджоне, как значилось под рисунком в той же книге, где улыбалась Джоконда. Но, в отличие от Венеры, Джудит не прикрывалась рукой.

Павел опять, в который раз, вспомнил Геннисаретское озеро, Эдемский лес, зеленые глаза своей несравнимой… – и ожесточенно налег на шест, отталкивая плот от берега.

Переправа прошла без приключений, хотя на середине реки плот сильно качнуло, и Павел едва устоял на ногах от толчка снизу. Из воды показалось что-то черное, лоснящееся – то ли бок, то ли спина неведомого речного обитателя – и пропало почти без всплеска. Павел представил огромного зубастого подводного зверя, который вполне мог отхватить ему ногу или распороть живот, когда он вплавь боролся с течением, добираясь до плота за рекой, представил – и поежился.

Плот он оставил на прежнем месте, обулся, вновь поднял девушку и направился к ближайшим деревьям, разглядев, что их широкие желтоватые листья с загибающимися кверху краями образуют подобие навеса, под которым можно передохнуть, обсушиться и переждать дождь, если, конечно, он не льет здесь дни и ночи без перерыва.

Бурая земля под навесом была теплой и сухой, лишь кое-где покрытая мокрыми пятнами от тонких струек временами стекавшей с листьев влаги. Павел положил Джудит – веки ее задрожали, она сказала что-то невнятное, но не проснулась, – опустился на колени возле нее, представил себя костром, полыхающим на продуваемой ветром вершине холма, и принялся осторожно водить горячими ладонями по плечам девушки, чтобы согреть ее и высушить платье. Ему стало жарко, вновь нахлынула будоражащая волна, и как ни старался он прогнать ее – волна продолжала упорно биться, заставляя дрожать ладони, бережно гладившие плечи, грудь, живот, бедра девушки. Волна хлестала в виски, волна неугомонным вихрем кружилась в голове, волна вдруг принялась управлять его ладонями, и ладони уже не просто скользили по влажной ткани, а ласкали, спешили добраться до теплого тела, ощутить нежную кожу, норовили проникнуть туда, куда упрямо толкала их непокорная волна…

Девушка шевельнулась, раскинула руки во сне, подалась к нему всем телом, принимая эту ласку – и Павел отдернул ладони, отвел взгляд от проступивших под тканью набухших сосков, отодвинулся подальше, повернулся спиной к девушке и уткнулся горячим лбом в поднятые колени. Стиснув зубы, зажмурившись, он боролся с волной – и она, наконец, отхлынула, затаилась до поры, но так и не исчезла. Он сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и постарался придать своим мыслям другое направление.