Бравая служба - Роман Хаер

– В этот раз ты как блоха – постоянно туда-сюда прыгаешь, – сладко позевывая, сказал мне этот негодяй, вместо приветствия.

– А тебе лишний раз поработать лень, да? – бодренько поинтересовался я.

– С тобой постоянно сверх всяческих нормативов пахать приходится! – крикнул Саня, хитро сморщив физиономию. – Ладно, хоть теперь нам сверхурочные за это положены, причем с двадцатипроцентной надбавкой за спортивные достижения!

– Ты алчный самовлюбленный негодяй, – улыбнувшись, поставил я диагноз своему школьному другу, впрочем, я это проделал далеко не в первый и, думаю, не в последний раз. – Не забыл новую точку переноса?

– Обижаешь, начальник, – хитро протянул бывший начальничек частной конторки, а теперь доблестный подчиненный моего боевого отдела. – Да тут Димочкой вся информация вбита – мне только кнопку надо нажать.

– Ну, раз Димой – тогда ладно, – согласился я. – Кстати, я еще разок вернусь СВЗ сдать, а потом надолго прыгну. Возможно, на три-четыре месяца.

– Угу, в курсе.

– Я к чему это… Ты там к дочери забегай иногда, не теряй из виду, – просил я Саню.

– Обижаешь! – всерьез возмутился мой друг. – Мы тут с Димой график посещений на все время твоего отсутствия организовали! Не пропадет твой ребеночек ненаглядный…

– Ну, вот и ладненько, – улыбнулся я, ощущая в душе тепло благодарности. – Да, я там буду в очень сложной ситуации. Если случится дисконнект – никакой работы больше не будет, да и фирмы «Гном-инст» тоже, скорее всего, больше не будет.

– Да не пережувай, Козлодоеу, – успокоил меня Саня цитатой из любимого древнего кинофильма. – Порядок круглосуточного дежурства у этой гашек-камеры на два года вперед установлен. Даже шеф туда вписан.

– Заболтался я что-то тут с тобой. Пора мне, – улыбнулся я другу.

– Давай аккуратнее там, – дал напоследок напутствие мой школьный приятель, я махнул в ответ рукой и привычно залез в снаряженный новыми примочками СВЗ.

Поддон, мягко жужжа, завез сложенный СВЗ со мной в качестве начинки в джикамеру, и я привычно окунулся в ожидание.

На этот раз перенос должен был осуществиться не на обычную для меня поляну в Лесу котов. Теперь я планировал оказаться в двухстах километрах западнее, примерно на полпути между местом жительства Рыжика и дирижабельным островом Той Стороны. Там, по данным все того же высокоумного ИскИна, находится самое большое в мире Ворк скопление вымирающих динозавров. Во многих местах магические монстры постепенно вытесняли тираннозавров из ареалов их обитания, так что работу гигантского метеорита, избавившего в свое время землян от столь неприятных соседей, в мире Ворк взяла на себя вышедшая из-под контроля магическая наука.

«Как хорошо, что электроника значительно быстрее любой мышечной реакции, якорный батор…» – только эта мысль крутилась в моей голове первые минуты две после переноса.

Потому что я тоже крутился, заключенный в бронескафандр, электроника которого моментально окутала нас силовыми полями. Четыре огромных тираннозавра, вовсе не смущаясь тем, что не могут раскусить крепкий бронированный орешек, продолжали увлекательное занятие – футбол с использованием вместо мячика СВЗ со мной внутри. Больше всего картина напоминала деревенский двор во время кормления кур – четыре огромные, закованные в броню своей кожи ящерицы бегали за бронескафандром, скользящем в пыли, толкаясь, как курицы-несушки возле корыта с кормом.

Вдруг зверюги оглушительно закудахтали и разошлись в разные стороны. Я не стал интересоваться причиной этого, быстро активировал СВЗ и тут же взлетел, сопровождаемый разочарованным клекотом ящеров. Поднявшись метров на тридцать, я включил режим «хамелеон» (полностью слившись с небом во всех видимых и невидимых спектрах излучений, известных современной науке) и начал наблюдать за событиями, происходящими внизу.

Надо признаться в том, что ящерами я тираннозавров называю исключительно в силу инерционности мышления. Сходства с обычными ящерицами почти не наблюдалось. Если оргбуржские упряжные рапторы и тот зверь, которого я застрелил, сидя на ветвях дуба, еще чем-то напоминали гладкокожих и чешуйчатых рептилий Земли, то тираннозавры были больше похожи на огромных кур и петухов. У них даже перья имелись (если можно назвать перьями эти облезлые палки, каждая из которых превосходила размером взрослого мужчину). Издали они производили впечатление не до конца ощипанных кур, которые в результате какой-то радиоактивной мутации отрастили огромные когти на почти атрофировавшихся крыльях и приобрели странные головы с обвисшими гребешками, вместо клювов оснащенные жуткой пастью с огромными клыками. Впрочем, всяким жучкам и червячкам, большое количество которых каждый цыпленок в деревне склевывает в неимоверных количествах, обычные курицы наверняка кажутся не менее ужасными монстрами.

События, происходившие под зависшим в воздухе и невидимом снизу СВЗ, больше всего тоже напоминали происшествия на деревенском дворике. Тираннозавры, гонявшие мой бронескафандр по равнине, оказались самками, состоящими в гареме огромного и гордого петуха-тираннозавра. Подойдя к месту свары и не обнаружив ничего для себя интересного, самец злобно заклекотал и тут же направился к стоящим в отдалении огромным самкам с явным намерением, как говорят бесхитростные деревенские ребята, начать «топтать» одну из курочек-тираннозавриц.

Служительницы гарема прыснули в разные стороны, и исполинский петух погнался за одной из них. Я висел над местом проявления поистине мезозойской страсти, приборы моего скафандра тщательно фиксировали происходящие внизу события, а я с искренним интересом наблюдал за гигантским петушком, которого вскоре планировал пустить на супчик для кошек.

Два события случились одновременно.

Во-первых, тираннозавру надоело гоняться за шустрой самкой (хотя, скорее всего, в связи с дальнейшими событиями я предполагаю, что именно эта самка грозному доисторическому производителю примитивно надоела), он остановился и обиженно заорал, да так громко, что у меня заложило уши (как будто обычный петух прокукарекал в микрофон рок-певца на стадионном концерте).

Во-вторых, приборы закончили собирать необходимые данные и выдали о полной готовности к предстоящим маневрам.

– Ну что, птичка, пора в котелок? – ехидно сказал я, глядя с высоты тридцати метров на гору хищного мяса, стоящего на холмистой равнине, и начал действовать.

Опустившись на равнину с наветренной от зверя стороны, я включил голопроектор и камеру синтеза запахов. Через секунду надо мной возникла неотразимая (естественно, только для представителя своего вида) тираннозаврица, которую даже при взгляде в упор нельзя было отличить от настоящей, издала призывный крик и испустила волну запахов, способных свести с ума всех гигантских петухов в округе. Результат не заставил себя ждать – моя дичь встрепенулась, оглушительно заклекотала, взмахнула в воздухе передними лапами с ужасающими кинжалами когтей и рванула к предмету своей мезозойской страсти. Надо сказать, быстрота движения этой горы мяса поражала воображение – никак не меньше ста километров в час стартовой скорости показал сей гигантский доисторический болид.