А-прогрессор - Алескандр Зайцев

   Конечно не только жажда увидеть свадебную процессию и изъявить свои верноподданнические чувства, заставляли крестьян собираться вдоль южного тракта. Свою не малую роль сыграл и слух о том, что из повозки молодоженов, будет щедро разбрасываться серебро. Как оказалось слух, в отличии от многих других, оказался правдив...

   Олкас, виконт Олийский, не взирая на свой далеко не юный возраст, сегодня буквально парил как на крыльях. Наконец-то, все приготовления закончены и он может воочию увидеть результат своих трудов. Многие бессонные ночи, невероятное количество разговоров. А надо сказать, что собеседниками Олкаса в последние недели, были не только такие же как он благородные, нет, ему приходилось общаться даже с ремесленниками! Да, что с ремесленниками, он даже не побрезговал лично наблюдать за работой кожевника, что по его заказу делал навес, заказанный виконтом. А в мастерской этого Шалуса, воняло. Точнее в своих мыслях Олкас, прибегнул к более жесткой характеристике того запаха, что коснулся его нежных ноздрей, как только он переступил порог той мастерской. Но вот все позади. Осталось последнее, воплотить гениальный план в реальность. Да это сложно, за всем следить, поправлять, подгонять, что бы все происходило в нужное время и в нужном месте. Но это сущие мелочи по сравнению со всеми согласованиями, заказом всего необходимого, с головоломным планированием. Виконт Олийский, главный королевский церемониймейстер, ехал верхом в центре свадебной колонны. На его губах играла лёгкая улыбка. Этот праздник - суть венец его карьеры, самое сложное и масштабное из того, что он делал в своей жизни...

   Гибас за это утро охрип, почти до полной потери голоса. Он не помнил, приводилось ли ему вообще, когда-либо столько орать, как сегодня. Да же на полях сражений, он так не срывал голос. А там он кричал, орал и вопил. Сегодня же он только ругался и тем не менее... Олухи царя небесного! Ну как так!? Больше месяца тренировали это построение! И нате, выкусите, не строй, а стадо баранов! А до въезда процессии остались считанные минуты. Воевода королевской дружины, настолько отчаялся, что пару раз даже, в порыве гнева, обрушивал свой могучий кулак на головы нерадивых. Не взирая на то, что все его подчиненные были отпрысками благородных семей. Ну почему! Взмолился Гибас. Почему ему отказали в конном построении! А теперь его подчиненные, больше привычные к седлу, нежели к сандалям, глупо топчут мостовую площади, все никак не попадая в шаг. Еще больше воевода клял Олкаса, по требованию которого дружинники должны были быть вооружены во время парада, не только мечами, но копьями. Кавалерийскими копьями! Видите ли так очень нравилось королю, внушительно выглядело, подобающе обстановке. А ему мучайся, что бы все прошло без единого сбоя. А это хитрое построение в виде подковы, что должно было стать апогеем парада! Они дружина короля, а не западные легионеры, которым подобная шагистика, вдалбливается центурионами практически с первого дня службы. Копья вверх, упереть в камень площади, закрыться щитами и стоять так неподвижно, пока королевская семья будет приветствовать народ с гигантского балкона, что специально пристроен к донжону, на высоте семи саженей, для этого торжества...

   Кузен не обманул Шалуса. И правда из открытых ставень второго этажа герцогского дома, открывался замечательный вид на площадь. Пространство перед донжоном, было пока закрыто, для простого люда. Народ на площадь должны были пустить после проезда королевской семьи. Шалиус возблагодарил Единого, как хорошо, что он не находится сейчас внизу. Там где людей просто сплющивало, между напирающими сзади и городскими стражниками, что из последних сил, сдерживали людскую волну, что норовила захлестнуть брусчатку, раньше положенного срока.

   Но вот затрубили горны, что возвещали о входе молодоженов в городские ворота. Стражники мгновенно отжали всех любопытных, вытеснив их с южной улицы, что вела от врат до центральной площади, освобождая проезд. Шалиус почти по пояс высунулся из оконного проема, что бы не упустить ни малейшей детали...

   Вот иногда смотришь на какой-нибудь механизм, например на наручные механические часы. Кажется как все просто, вот циферблат, вот стрелка, что отсчитывает минуты, вот чуть меньшая, он считает часы, и быстрая и легкая секундная стрелка. Внешне все просто, но тот кто хоть раз в детстве, из чистого любопытства, разбирал дедовы часы, прекрасно помнит, свой шок, от той сложности, что скрывается под такой простотой. Так и сейчас, вот идет церемония, красиво, четко. Кажется, что этот процесс естественен, но как бы не так. Организовать такую массу людей, поставить всем задачи, следить, за их выполнением. Держать в голове тысячи мелочей, начиная от цвета шали невесты, потому как цветы в её руках, должны с этим цветом сочетаться, до того, какие блюда подавать и в каком порядке. Очень простое с виду, и в данном случае, оказывается на поверку безмерно сложным. Я бы искренне посочувствовал Олкасу, если бы не то, что мне приходилось держать в уме и контролироваться, всё то что и он. Плюс вагон с прицепом, других нюансов о наличии которых в данных торжествах, королевский церемониймейстер и не подозревал.

   С высоты моего опыта, это празднество выглядело жутко убого. Да что говорить, даже проходившие в Винисисе военные парады, и те были намного красочнее. Но для Бельграна, это было что-то невообразимое. За всю свою историю Гораг не знал подобных массовых празднеств.

   Королевская казна стремительно пустела. Фактически, после этой свадьбы, Камрис Милосердный становился банкротом, если бы здесь знали такие слова. Ну вот до чего же он глуп. Разве мало вещей и дел, которые и правда стоят траты денег? Конечно много, но вот королю захотелось и все тут, хоть кол на голове его чеши. А то, что почти годовой бюджет государства профукан в пустую, его не волнует. Если меня и несколько терзали сомнения, то постепенно их место занимала холодная злость. Я не буду сожалеть ни о чем!

   Тем временем, процессия уже втягивалась в ворота замка, что бы приглашенные и виновники торжества, могли стряхнуть дорожную пыль. Стражники отступили вглубь площади, давая возможность народу наконец то на неё выйти. Не занятый толпой участок, нужен был дружине для своих построений...

   Оруженосец баронета Икийского, молодой эсквайр Вирам , едва только получивший право на ношение меча, сейчас чувствовал себя очень неловко. И было от чего. Так как его рыцаря, вызвал на парад лично виконт Гибас, то и юному эсквайру пришлось участвовать в церемонии. Сейчас он вместе с полусотней таких же неудачников, парился на солнцепеке. Стоять под палящими солнечными лучами закованным в полную броню, со строевым пехотным щитом в одной руке и кавалерийским копьем в другой, было мучительно. Вирам не подозревал, что ему повезло родится раньше века стали. А то в место, кожаной брони с бронзовыми бляхами и деревянного шлема обитого тонким слоем того же металла, он мог бы носить на себе, в схожей ситуации, стальные латы, весом более тридцати килограмм. Но он этого не подозревал, считая происходящее с ним, адской пыткой.