Магический оборотень - Лев Милосердный

вырвал из его руки свою и ударил его по лицу, потом обеими руками схватился за цепь и хотел сорвать ее со своего горла. Но он мне не дал. Шаман схватился за цепь и стал мотылять меня из стороны в сторону. Я приложил все свои силы, натянул цепь между руками и разорвал. Та часть, что осталась у меня на шее, перестала действовать, и я сбросил ее с себя. Шаман взял остаток цепи и стал крутить ею одной рукой. Из меня вырывалась ярость. Я набросился на него и стал бить. У него хватало сил отбивать мои удары, хотя сил у меня в форме оборотня было немерено. Он ударил меня цепью. Я схватил ее рукой и дернул на себя. Цепь жгла руку, но я терпел. Шаман приблизился ко мне, и я ударил его в живот и по лицу, потом швырнул его в забор, но он встал и начал с большей яростью бить меня цепью, цепь оставляла на мне жженые раны, как от раскаленного металла. В конце концов, мы оба устали. Я был весь изранен, и лицо шамана было разбито. Еще пару минут схватки, и мы выдохлись, оба. По шаману было видно, что у него нет сил, по мне тоже. Эта цепь вытянула из меня много сил.

— Ни…чья…? — предложил я.

Шаман помотал головой в знак согласия. Он стоял, упершись руками на колени, и ртом хапал воздух. Я частично трансформировался в человека.

— Зачем ты все это затеял?

— Чтобы вылечить тебя.

— Благими намерениями вымощена дорога в ад, — сказал я. — Больше так не делай, я не прощу тебя в следующий раз.

Шаман выпрямился и сел на лавочку возле забора. Потёр руками лицо.

— Старею я, раньше я бы тебе осиновый кол в сердце загнал.

Он потёр глаза пальцами.

— И закопал бы с серебряной монетой во рту, — недовольно пробормотал он.

— Ого, а сколько лет-то тебе?

— Не помню, я перестал считать, когда три раза по сорок зим прошло.

«Я сначала не понял его слов, но потом в памяти всплыло, учительница по истории говорила, что в древней Руси считали только до сорока. Все, что больше, называли тьма, или тьмуща. И письменности у них не было. Интересно. Три раза по сорок, более ста двадцать лет, значит».

— Да староват ты, чтобы с волкулаками сражаться.

Он хмуро взглянул на меня.

— Тебе повезло, я не хочу тебя убивать. Но не провоцируй меня больше.

— Это просто я не особо старался, — сказал шаман в свое оправдание.

— Да старики, они такие, чем-то ты моего дедушку напоминаешь, такой же упрямый, — пробормотал я. — Отдавай то, за чем я пришел.

Он вытащил маленький мешочек из внутреннего кармана. И бросил на землю передо мной. Я поднял, открыл. Внутри был кожаный мешочек поменьше с жидкостью. И амулет. Его ауру я почувствовал сразу. Довольно сильный.

— А руны?

— Возьми цепь, — сухо сказал он, опустив голову.

Я превратился в человека. Взял цепь и положил ее в тряпичный мешок, что взял с собой.

— Уговор в силе? Я никого не трогаю, а ты мне не мешаешь. И язык за зубами держишь, договорились? — сказал я напоследок.

— Да.

Я ушел. Сил не было, эти руны высосали из меня почти все. Хоть я и не показал ему виду, но если бы это продолжилось, шаман бы победил меня. Сильная вещи всё-таки эти руны. Я добрел до дома и увалился спать.

Я проспал до обеда следующего дня. Когда встал, Лада сообщила мне, что сделала яд. Она дала мне сверток из материала, похожего на бумагу, в нем завернута зеленая мягкая субстанция.

— Пусть съест все, — сказала Лада.

— Съест.

— Отмщение за мою мать скоро придет, — проговорила Лада, смотря в сторону.

По ней было видно, что она опечалена.

— Этим не вернуть мертвых. Хотя ты и сама это знаешь.

— Знаю, но это все, что я могу сделать для нее.

— Нет, Лада, ты это делаешь для себя. Потому что тебе больно, — сказал я, подойдя сзади к ней.

— А твоя мать хотела бы, чтобы ты жила дальше и стала счастливой.

Лада повернулась, посмотрела на меня так, будто никогда такого не слышала. Ее глаза стали мокрыми. Я обнял ее. Без всяких намерений. Просто чтобы поддержать ее. Она обняла меня в ответ. Мы постояли так пару минут.

— Мне надо идти.

— Иди, но возвращайся, — сказала Лада.

— В этой деревне нет никого сильнее меня, — пошутил я.

Эта и вправду была шутка. Местные волхвы очень сильны, я чувствовал это по их ауре, не говоря об шамане, тот вообще непонятный тип.

Я поел. Лада накормила меня жареными яйцами с овощами и кусочками жареного мяса. Я осмотрел амулет и зелье, что дал мне вчера шаман. Амулет был из дерева, выструганный в форме орла. Из него лилась аура зелёного цвета. А зелье также пахло спиртом и травами. И кровью, человеческой. Потом я осмотрел цепь с рунами. Если я прикасался к ним со стороны выгравированных надписей, то они обжигали, но если брать с тыльной стороны, то нет. Руны можно было снять и привязать их на веревку или ещё куда-нибудь.

«Это очень сильный артефакт. — подумал я. — Я ещё найду ему применение».

Я попросил деда Лады, Зареслава, подлатать цепь, я ведь порвал ее на две части, надо было скрепить ее. Он согласился. Я решил, что надо подготовиться и отправился медитировать. Чтобы меня никто не отвлекал, я отправился в лес, туда, где я нашел тот камень возле разрушенного дома, надгробие, что было наполнено силой. Прибыв на место, я оглядел разрушенную избу. Крыши не было, она давно сгнила и обрушилась. Дверей и окон тоже не было, остались лишь проемы в стенах. И все заросло мхом и лианами. Внутри на полу тоже была растительность. Я зашёл. Расчистил себе в углу место. Сел и начал медитировать. Атмосфера была подходящая, будто я нахожусь в старом забытом людьми месте, которое захватила природа своей растительностью. Я медитировал до ночи.

Я закончил, когда было около одиннадцати часов вечера, я решил действовать. План был прост: я хотел в образе оборотня проникнуть в замок и заставить боярина съесть яд. Я трансформировался. Накинул через грудь заранее приготовленный кожаный пояс.