Истинный джентльмен - Алекс Вуд

До отеля, где остановилась Селин Дарнье (между прочим, лучший отель Лондона!), я добралась очень быстро. Главная трудность заключалась в том, чтобы проникнуть в гостиницу и отыскать ее номер. Скорее всего, мировую оперную знаменитость охраняют как зеницу ока. Как пробраться к ней, не привлекая всеобщего внимания? Просто попросить о встрече? Но, во-первых, она может отказать мне. А во-вторых, она точно успеет подготовиться к разговору, и мне не удастся застать ее врасплох. Нет, нужно было нагрянуть к ней без предупреждения, чтобы увидеть ее истинное лицо и узнать правду. Какой бы горькой она ни была!

Гениальная идея осенила меня, когда я подошла к отелю. Стоявший в дверях швейцар заулыбался, увидев меня, и угодливо распахнул передо мной дверь. Я вдруг вспомнила, что несколько дней жила в этой гостинице в прошлом году, когда переоборудовали наш особняк. Наверняка меня тут знают. Не запомнить моего отца и щедрость, с которой он сорил деньгами, невозможно. Я дала швейцару чаевые и прошла в холл. Созревший план действительно был гениален и очень прост.

Администратор за стойкой с ключами тоже узнал меня. Дочь лорда Маунтроя – желанная гостья в любой гостинице Лондона! Я объяснила, что хотела бы снять номер и что вещи мои прибудут чуть позднее. Я дала понять, что поссорилась с матерью и решила пожить отдельно. Администратор понимающе качал головой и сочувственно улыбался.

Я отправилась в «свой» номер с мальчишкой-коридорным. В лифте мы очень удачно оказались одни, и щедрые чаевые сделали свое дело. Он проводил меня прямо до дверей Селин Дарнье, «позабыв» о том, что мой номер находится на другом этаже. Я не думала о том, что подумают обо мне в этом отеле, когда моя интрига раскроется. Все равно. Главное – выяснить все у Селин Дарнье!

Она открыла мне дверь с таким сияющим лицом, что я сразу поняла, что она ждала кого-то другого. Может быть, Майка. Ужасно. Мне она не обрадовалась, но очень быстро взяла себя в руки. Я пыталась взбесить ее, воззвать к ее чувствам или разуму, но все бесполезно. Она делала вид, что не понимает, о чем речь, и отказывалась отвечать на прямые вопросы. Но и ничего не отрицала. Спросите у Мишеля, вот что она постоянно твердила, а гадкая улыбочка ясно говорила мне, что он должен подтвердить все, о чем написано в «Дейли миррор».

Кошмарная женщина! Холодная, расчетливая, жестокая. Она считает себя центром вселенной и думает только о себе. Как будто хороший голос дает ей право издеваться над другими людьми! Я была счастлива, пока она не заявилась в Лондон, чтобы отобрать у меня моего жениха. Почему она не взяла его раньше, когда он ухаживал за ней, а мы еще не были помолвлены? Нет, ей обязательно надо было увидеть меня рядом с ним, чтобы оценить его. Неужели Майк любит эту женщину? Чем она может привлечь? От нее веет холодом, а глаза похожи на рыбьи. Да, она красива. Как фарфоровая статуэтка за стеклом, в которой нет ни капли жизни. Она бесстрастно смотрит на все вокруг и считает, что ее стеклянный колпак и есть центр мира…

Нет, невозможно. Майк не может любить эту ледышку! Он не выносит лицемеров и эгоистов, он воплощенное благородство! Как и полагается мужчине, он сдержан и терпелив, но он не ледяной и бесчувственный, как Селин Дарнье. Мне ли не знать, каким нежным он умеет быть! Эта женщина не в состоянии любить, она может только повелевать! Майк будет с ней несчастен, я знаю, я чувствую!

После Селин Дарнье я поехала к Майку. Слава богу, никто в гостинице не стал меня останавливать. Боюсь, что в тот момент я бы не смогла дать им логичное объяснение своих поступков. Надо было торопиться. Мне бы хватило смелости поговорить с десятком Селин, но при мысли о встрече с Майком меня пробирала дрожь. Я знаю, как он умеет смотреть – сочувственно и в то же время чуть насмешливо, из-за чего ощущаешь себя глупой девчонкой. Я боялась, что он будет смеяться надо мной, но больше всего я боялась, что все, написанное в статье, правда. Майк не станет мне лгать, и желание знать правду перемешивалось в моем сердце с желанием как угодно отгородиться от надвигающейся опасности…

Мой дорогой Майк! Только ревнивая и мнительная дурочка вроде меня способна подозревать его в чем-то низком. Он любит меня и только меня, а Селин Дарнье осталась в далеком прошлом. Они действительно встретились и провели несколько часов вместе, но не мог же он отказать женщине, когда она попросила его немного прогуляться с ней! По-моему, Майку иногда следует забывать о том, что он джентльмен, но у него свое мнение. Журналисты вмиг разнюхали, что оперная звезда разгуливает по Кенсингтонскому парку с привлекательным мужчиной, и состряпали материальчик. Что может быть проще?!

Статья очень расстроила Майка. Малоприятно, когда твое имя треплют в газетах. Слух о его романе с Селин Дарнье в мгновение ока разнесется по Лондону. Теперь все наши знакомые будут сплетничать за его спиной, а для Майка нет ничего страшнее, чем стать объектом досужей болтовни. Мне безразлично, что будут говорить обо мне, хотя моя роль самая незавидная. Это все пустяки. Главное, что Майк со мной, что его сердце принадлежит мне и что наша свадьба состоится на два месяца раньше назначенной даты!

Последние три недели перед свадьбой мы виделись гораздо реже. У меня было слишком много дел, и времени на Майка совсем не оставалось. Он переносил разлуку стоически, а я – с истерикой. Один час вечером – разве это достаточно для влюбленных? Но я не жаловалась. Еще чуть-чуть, и мы с Майком соединимся навеки. Я стану миссис Майкл Фоссет, и ни одна сплетница не посмеет сказать, что мой муж ко мне равнодушен!

В день свадьбы я проснулась ни свет ни заря. Сердце так гулко стучало в груди, что казалось, оно вот-вот лопнет. Если такое со мной творится, пока я лежу в собственной постели, то что же будет в церкви? Но волнение только красит невесту. Я убедилась в этом, когда встала и подошла к зеркалу. Бледность щек оттеняла яркий блеск глаз. Я напоминала сказочную героиню, которая томится в заколдованном лесу, ожидая своего избавителя. Скоро, очень скоро я надену свое белоснежное платье и войду в церковь под руку с отцом. Длинная ковровая дорожка между двумя рядами кресел, знакомые лица, обращенные ко мне. Кто-то завидует, кто-то восхищается… как, наверное, страшно пройти эти несколько метров, не оступиться, не упасть… Играет музыка, и жених у алтаря потрясенно наблюдает за тем, как к нему плывет кружевное облако. Крошки-пажи несут длинный шлейф, на котором не шелохнется ни одна складочка…

Я в мельчайших подробностях представляла себе эту картину и заранее волновалась. Я переживала, когда мне делали прическу и макияж, когда надевали на меня платье и фату. Я крепко зажмурилась, и меня подвели к зеркалу. Я открыла глаза и ахнула.