В Россию с любовью - Сергей Анатольевич Кусков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Покажи сиськи, — родил я новую идею. Вот первое, что в голову пришло, а грудь у неё зачётная — даже сквозь плотный жакет, почти без декольте, видно.
Арина Родионовна нахмурилась, беря время на обдумывание реакции.
— Повтори, пожалуйста?
— Говорю, покажи сиськи! — сделал я требуемое.
— Ты никогда не видел сиськи? — повесила она на лицо недоумение.
— Я не могу ответить на этот вопрос, — покачал я головой. — Понимаешь, я недавно потерял память, да кому я это рассказываю — тебя из-за этого и вызвали! И просто не помню, что видел раньше. Может да, может нет. Те же три месяца, что осознаю себя — нет, не получалось как-то. Хотя, как подростку в пубертате, очень хочется. Понимаю, это не проблема для современного мужчины, особенно живущего в царском дворце, но вот как-то не срослось.
— Совсем-совсем? — Интерес в глазах прибавился, а лёгкая улыбка на губах стала не просто ироничной, а немного даже покровительственной.
— Ну, не прям совсем. С Машкой мы и спим вместе, и моемся. У нас нет секретов, она ходит передо мной голая… Но во-первых, у неё там пока не густо, не сравнить с настоящей полноценной сформировавшейся женской грудью. А во-вторых… Ну, посмотрю. А толку! Это же сестра! Да ещё близнец.
— А в тебе уже просыпается сексуальный интерес. И нужен объект именно сексуального приложения.
— Именно. А что касается опыта трёх месяцев, с точки зрения любознательности, а не эротики — ещё к Женьке как-то неудачно зашёл. Она после ванной сидела на диване, занималась самоудовлетворением. Жахнула меня, конечно, фигурой, но я во-первых не специально, а во-вторых, там смотреть тоже не на что — цыплячьи кости. Так что даже любопытство не удовлетворено, не говоря о чём-то большем.
— Ласково ты о сестре! — усмехнулась она.
— Ну, я всё равно её люблю, хоть она язва и гадина.
— Значит, тебе хочется посмотреть на нечто настоящее и сформировавшееся? Рада, что ты понял меня правильно и говоришь открыто — это ни в коем случае не проблема, и этого не надо стесняться. Нормальное желание в твоём возрасте. Но как же твоя служанка? У тебя должна быть личная служанка, обычно для мальчиков их подбирают с тем, чтобы они их всему, чему надо обучили.
— Стали их первыми женщинами?
— Конечно. Это даже никто нигде не скрывает, и в трудовом договоре отсылка имеется.
Я скривился. Медленно покачал головой.
— Она — барышня подневольная. Скажут — сделает. И за это денюжку получит, согласно упомянутому тобой трудовому договору. А я так не хочу.
— Хочешь, чтобы добровольно, а не по контракту?
— Это плохо?
Задумчивая пауза, и констатация:
— Нет, наверное. Ты очень интересный, Александр. Давно не встречала таких экземпляров.
Сказав это она расстегнула жакет, поднялась, сняла его, а после расстегнула и сняла и блузку. Судя по тому, как была запахнута, ничего эдакого госпожа прихиатр-психолог не планировала, играет на моей же импровизации, но это единственная хорошая новость. Ну и завершающий штрих — роскошный белый бюстгальтер через пару мгновений тоже полетел в сторону сиротливо стоящего письменного стола — это же аудитория для занятий.
Я почувствовал, что челюсть нужно срочно поднимать — в прямом смысле этого слова. Что и сделал — поправил её рукой, на что она дополнительно понимающе улыбнулась. Нет, это не гормоны по мне жахнули — грудь — и грудь. Желание у меня уже возникло, к дамам тянуло, но пока ещё гормональный бум не вступил в полную силу. Но даже если бы было и так, добила она меня именно что психологически, идя на поводу моих же требований, обернула ситуацию зеркально против вашего покорного слуги, что самому захотелось закончить балаган.
— Наверное, и помять, потискать тоже хочешь? — добивая, спросила она, смеялась одними глазами — внешне строила серьёзную буку-профи.
— А смысл тогда просить показать? — не стал играть скромнягу я.
— Ну, так помни…
Зачем включать заднюю? Какое может быть стеснение в битве с монстром? У нас война, в которой победит тот, кто больше удивит противника, ошеломит. И пока счёт не в мою пользу. Включу стеснение — это будет капитуляция. Потому спокойно встал, подошёл, наклонился… И начал щупать её большую и мягкую грудь. Что-то подсказывало, что груди такого размера бывают обвислыми, но эта стояла здоровски, и, чтобы поместилась в ладони… Надо две моих ладони. Круть, невообразимая по красоте вещь! И мягкая, упругая… Покрутил её соски, мигом налившиеся соком и вставшие в боевое положение.
— Доволен? — Голос серьёзный, ни намёка, что издевается, хотя она издевалась.
— Да. — Ладно, хватит цирка. Встал, развернулся и сел обратно. — Ты меня сделала.
— Да? — Наигранное удивление. — Как это?
— Удивила меня больше, чем я пытался удивить тебя.
Арина расхохоталась.
— Мы просто в разных весовых категориях, мальчик. Не обижайся, это называется «объективная реальность».
— А если бы мною двигало не любопытство, а сексуальность? — нахмурился я. — Ты бы тоже разделась?
— Возможно, — хитро сузились её глаза.
— Терапия? Один из вариантов воздействия на пациентов?
— Иногда и такое требуется. Правда редко, — кивнула она. — Но в твоём случае ты прав, это лишь игра. Я не вижу у тебя фобий на сексуальной почве. Скажи, у тебя есть влечение к сестре, с которой ты спишь?
Я отрицательно покачал головой.
— Так и думала. Александр, хочу предупредить, оно появится. На физиологическом уровне, никакой психологии. И довольно скоро. Чтобы ты понимал и заранее парировал угрозу.
— Я догадываюсь об этом. Это тоже относится к нашему… Занятию?
— О, нет! Это просто побочное диагностирование, попутно выявленная проблема, — рассмеялась она и мгновенно настроилась на боевой, то есть рабочий лад. Посерьёзнела. Но грудь оставила как есть. — Это моя профессия — находить и решать проблемы. Любые проблемы! Но тут ты прав, изначально я пришла к тебе для другого.
— И для чего же? Амнезия?
— Не только. Дело в том, что твои близкие заметили, что ты ведёшь себя не так, как вёл бы их брат и сын, даже потеряв
