Рассказы, изданные на бумаге. Проза - Филичкин Александр Тимофеевич

Перед молодым человеком стояла родная сестра его старенькой «Лады», на которой он сам уже ездил, несколько лет. Мужчина сочувственно оглядел архитектора, трясущегося, как хвост у курдючной овцы. Шофёр согласился его подвезти, но, пользуясь безвыходным положением парня, заломил цену вдвое.

Ехать Паше пришлось на другой конец города. Так что, получалось очень накладно. Но делать-то нечего. Ведь против судьбы не попрёшь. Так уж сложилось в истории поволжского города, что все «хозяева общества» предпочитали «ютиться» в одних и тех же местах. Только раньше они себя называли «слугами трудового народа», а теперь величали «олигархами местного уровня».

По непонятной причине, и те, и другие, облюбовали благоустроенный «старый» центр Самары. Ну, а Паша, как истинный представитель России, обретался от них весьма далеко. В районе торгового центра «Аврора».

То есть, он «благоденствовал» в бывшей «пролетарской слободке». Данный посёлок был выстроен рядом с гигантом советской битумной отрасли, который благополучно почил после той «катастройки», что устроил Мишка Горбатый.

К счастью замёрзшего парня, дороги оказались совершенно пустыми. Оно и понятно. В такую лихую погоду, нормальные люди все отдыхали или так же, как Паша, не смогли завести своих «четырехколёсных друзей».

Однако, в отличие от архитектора, они не попёрлись незнамо куда, а предпочли благоразумно остаться в уютной, тёплой квартире. Благодаря стечению всех обстоятельств, привычные пробки в Самаре совершенно отсутствовали. Парень доехал удивительно быстро. Так что, что и не успел хорошенько согреться.

Машина остановилась у огромного нового дома, стилизованного под зарубежный «хай тек». Данный стиль представлял собой сплошные стеклянные плоскости, закрывавшие высокий фасад снизу до самого верху. Как вы понимаете, подобные стены хороши в Филадельфии и Калифорнии, но никак не в Самаре.

Самое странное было в другом. Оказалось, что новомодное здание втиснуто в узкий разрыв между строениями разных эпох. С одной стороны стоял образец «сталинской классики», с другой, находился представитель «модерна», сохранившийся с дореволюционных времён.

Плохо соображая с мороза, Паша порылся замёрзшими пальцами в потёртом бумажнике. Нашёл и без опаски сунул водителю бледно-голубую банкноту. Она в несколько раз превышала оговорённую ранее плату.

Водитель, с большим интересом глянул на здание, возле которого стояла машина. Он оценил непрезентабельного на вид пассажира. Сильно задумался, а потом начал шарить по разным карманам в поисках разменных купюр. Причём, делал это удивительно долго.

Торопившийся к вельможному барину, парень успел выйти из «Лады» и начал нетерпеливо топтаться возле распахнутой дверцы. Неожиданно для архитектора, шофёр резко вдавил ногою педаль. Он рванул «тачку» с места и немедленно смылся, не вернув очень крупную сдачу.

Скорее всего, мужчина решил, что раз Паша живёт в таком представительном доме, то он очень богат. Ну, а одевается плохо по какой-то непонятной причине. Может быть, у него стиль поведенья такой? На западе подобные люди носят «винтажные», то есть, сильно потёртые вещи, и называются «хипстерами».

Бежать за машиной было, увы, бесполезно. Хоть и старая «Лада», а всё равно не догонишь! Парень плюнул на потерянные по собственной глупости деньги. Повернулся к подъезду шикарного дома и торопливо пошёл по очищенной от снега дорожке.

В отличие от «любимого» Шефа, Паша ещё не бывал в квартирах богатых заказчиков. Он видел их интерьеры лишь на страницах архитектурных журналов. То есть, лишь теоретически знал, что там и как?

Парень шагнул на крыльцо, и смело нажал на кнопку звонка. В переговорном устройстве раздался щелчок. Глубокий заинтересованный голос участливо спросил из динамика: – Вы к кому?

Архитектор назвал имя и отчество клиента проектной конторы.

– Подождите минуту. – доброжелательно ответил мужчина, но дверь не открылась.

Парень терпеливо стоял перед широкими прозрачными створками и отчаянно мёрз. Находясь под объективами камер, Паша посчитал неудобным приплясывать чечётку на месте. Он встал, словно оловянный солдатик и стойко терпел муки сильного холода.

Минут через пять, прочный замок всё-таки щёлкнул. Полотно, изготовленное из бронестекла, наконец, распахнулось. Паша шагнул в большой светлый тамбур, и на деревянных ногах вошёл в богато украшенный холл.

Всё помещение оказалось заставлено живыми растениями, растущими в больших керамических вазах и кадках. За стильной конторкой, походившей на ресепшн отеля, стоял огромный охранник. Не скрывая во взгляде презрения, он с укором смотрел на жалкого гостя. Тот трясся, словно Каштанка из одноимённой повести Чехова.

Не говоря ни единого слова, секьюрити простёр мощную длань, и указал вглубь обширного зала. Сделал он это движение с грацией Цезаря, бросавшего в бой легионы бесстрашных солдат.

Передвигаясь робкой трусцой, архитектор двинулся в указанном ему направлении. Лифт был уже в двух шагах от него. Вдруг раздался мелодичный сигнал. Видно, кто-то из вельможных жильцов вызвал кабину наверх. Паша беспомощно взглянул на охранника.

– Лестница слева от вас. – послышался голос угрюмого Цербера.

Архитектор метнулся в угол огромного холла. Открыл дверь с зеркальными стёклами. Увидел знакомые бетонные марши и ринулся вверх по ступеням.

Нужно сказать, что высота этажей весьма удивила замёрзшего зодчего. К его недовольству, она была более трёх с лишним метров. К тому же, как оказалось, на каждой площадке находилось всего две квартиры.

Поэтому парню пришлось бежать на самый верхний, седьмой ярус нового здания. По скромным подсчётам, он быстрым шагом взбежал на девятый этаж обычного блочного дома. А может быть, поднялся значительно выше!

Когда Паша добрался до нужного уровня, то от него валил пар, как от смертельно загнанной лошади. Воздух из натруженных лёгких вырывался с таким же надрывом, как у погибавшего от скачки животного.

Парень кое-как проглотил сгустившуюся, как резина слюну. С трудом восстановил запалённое бегом дыхание и аккуратно вдавил кнопку коммуникационного устройства квартиры.

Он не услышал ни единого звука и совершенно не понял, какую реакцию вызвало его осторожное действие? Паша стоял и терялся в догадках: – «То ли я слабо вдавил эту клавишу, и сигнал не сработал? То ли внутри прочной двери лежит наполнитель отлично поглощающий звук?»

Минуту спустя он с раздраженьем подумал: – «Что же мне делать теперь? Ещё раз звонить или, может быть, постучать кулаком? Вдруг здесь сломана кнопка?» – в подобных сомнениях прошло ещё какое-то время. Затем, Паша снова поднял правую руку.

Бронированная толстая дверь широко распахнулась. Парень увидел мужчину, одетого в растянутую линялую майку и шорты, спускавшиеся почти до колен. В семейном кругу, всемогущий заказчик оказался не похож на себя.

Он выглядел подобно простым россиянам, отдыхавшим на дачном участке. Вот что значит, выйти из гущи народа. Даже большое богатство не привило ему аристократических признаков. К примеру, он не начал носить прекрасный домашний халат.

– Что ж ты так долго? – недовольно рыкнул хозяин и едва сдвинулся с места, чтобы пустить внутрь квартиры жалкого гостя.

Парень бочком протиснулся мимо массивной фигуры, заплывшей толстым слоем подкожного жира. Он просочился в невероятно большую прихожую и быстро оглядел помещение.

Архитектор заметил, что возле порога стоял шкаф-купе с дорогою верхней одежной. Он начал торопливо оправдываться и расстегивать тонкую «осеннюю» куртку, сшитую на «рыбьем меху».

– Не раздевайся! – скомандовал вдруг богатей. Хозяин сильно нахмурился и довольно невнятно объяснил свой приказ: – Нам нужно с тобою сходить кое-куда. Подожди меня здесь, сейчас я соберусь.

Нувориш захлопнул прочную наружную дверь. Шлёпая по паркету «вьетнамками» довольно дешёвого вида, он удалился в глубины шикарной квартиры. Одевался богач минут сорок пять-пятьдесят.