Пешки в Большой игре - Андрей Таманцев

— А как ваши дела? — вдруг спросила Анна.

— Нормально.

— Вы извините, я терпеть не могу этого-слова. Так говорят, чтобы только отделаться. Я не из приличия спросила. Мне правда это интересно.

— Но правда, все идет, как должно. Сложностей нет.

— Господи, как загадочно. А подробнее нельзя?

— М-м.. Нет. Просто скучно. Сергей налил себе еще холодной воды. Она мало помогала, голова все кружилась.

— Вы уже второй раз сегодня меня обидели.

— Я?! — опешил Сергей.

— Да. Я же не пустышка какая-то, которую надо развлекать. И не дурочка. У меня инженерное образование. Я кандидат наук. Хотите, покажу документы?

— Что вы... Я и не думал. Просто я...

В дверь постучали.

— Извините. — Аня направилась к двери.

Пастухов снова налил себе воды. Да уж, попал... Додумать он не успел.

— Сука! — гаркнул из двери грубый голос, и Аня вдруг отлетела от сильного удара на середину номера. Пастухов вскочил. Ударивший Аню его еще не видел. Но в следующее мгновение увидел.

Пастухов коротким ударом двинул здоровенному мужику прямо в челюсть. Тот коротко охнул и осел.

Аня закричала.

Пастухов обернулся было к ней, но сильный удар по затылку чуть не лишил его чувств, во всяком случае, на долю секунды он потерял равновесие и чуть не упал.

В номер вломились еще двое таких же здоровых мужиков и принялись колотить Пастухова чугунными кулаками.

Сергей уворачивался, не очень, впрочем, удачно. Но ему надо было прийти в себя, ему нужна была хотя бы секундочка, чтобы вздохнуть. Эта секундой не выдалась. Сергей сжал пресс, резко отклонился назад, оставив противникам пустоту, а потом сразу двумя руками, выкинутыми в сторону, припечатал по удару в переносицы мужикам.

Те не ожидали такого мощного сопротивления. Один схватился за разбитый нос, второй безвольно мотнул головой. Дальше было проще. Сергей сначала серией коротких ударов вырубил одного, тот с грохотом повалился на журнальный столик, сломав его, опрокинув воду, затих. А потом Сергей взялся за другою. Этого лишать чувств он не хотел. Оттолкнувшись ногами от стены, он вспрыгнул нападавшему на спину и железным захватом передавил тому горло. Придушил только чуть-чуть. Мужик забил бестолково руками, зарычал сдавленно, опустился вместе с Пастуховым на колени.

— Ты кто? — спросил Пастухов. — Чего надо?

— Пусти, падла, угроблю, — просипел мужик.

— Это еще когда будет, сначала я тебе шею сверну. Не веришь?

Пастухов придавил горло мужика посильнее. Тот закатил глаза.

— Пусти, пусти...

— Кто тебя послал?

— Пусти...

Сергей придавил еще сильнее, мужик высунул серый язык. Еще чуть-чуть — задохнется.

— Говори, сволочь, кто тебя послал? Аня стояла у окна, огромными глазами смотрела на Пастухова и до белых костяшек сжимала руки.

— My... Ma...

Пастухов чуть ослабил хватку.

— Максим...

— Это... Это мой жених, — испуганно пролепетала Аня.

Пастухов отпустил мужика, тот кулем свалился ему под ноги.

— Быстро собирайтесь, пошли отсюда, — приказал он Ане, связывая нападавших электрошнуром от торшера. — Ну и женишок у вас.

— Подонок, негодяй, гнида. — плакала Аня, бросая вещи в чемодан.

— Поживете пока с нами, — сказал Сергей, когда они выбежали на улицу. — А с вашим Максимом я разберусь.

Глава сорок пятая

«Нива» раскалилась под солнцем, как тефлоновая сковорода на газовой плите. Муха с Боцманом увидели ее сразу, как только подошли к губернаторскому дворцу.

— Та? — спросил Боцман.

— Вроде, — неуверенно сказал Муха. Ему еще не верилось в удачу.

— Жарко в машине-то. Пивка бы ему, — посочувствовал водителю Муха.

Отследить ее путь надо было во что бы то ни стало. Но машина, во-первых, никуда не ехала, а во-вторых, водитель парился в ней, не давая приблизиться к машине посторонним.

Ребятам тоже приходилось нелегко. Жара вымочила их рубахи так, что хоть выжимай.

— Пивка бы хорошо, — согласился Боцман. И вдруг внимательно посмотрел на Муху.

— А что, идея, — кивнул тот.

Боцман поднялся и двинулся в сторону рынка, который был в трех кварталах отсюда.

Денег у Боцмана было не так уж много, но на десяток бутылок какого-нибудь российского пива у него должно было хватить. Да, еще придется корзинку достать или что-то вроде того. Ведь Боцман решил сыграть роль лоточника.

С бутылками проблем не возникло, Боцман даже выбрал получше, «Очаковское», а вот с корзинкой ничего не получалось. Продавались, конечно, какие-то сумки, рюкзаки, корзин не было. Боцман даже подумывал, не обменять ли у старушки с сигаретами ее тару на более приличную, но вся беда в том, что денег на приличную с собой не было, а кроме того, ни одна старушка не соглашалась расстаться со своим орудием производства, как ни уговаривал их Боцман. Более того, старухи тут же поднимали невообразимый вой, откуда-то немедленно появлялись плечистые парни и угрожающе надвигались на Боцмана. Конечно, он мог бы их всех разметать одной левой, но к цели его это не подвинуло бы ни на шаг. Нужно было что-то придумать экстраординарное. А вот с придумыванием у Боцмана было туговато.

Он слонялся по рынку, пока не набрел на пацана, раскладывающего овощи на деревянном ящике.

— Слышь, хлопец, тут такое дело, — как за соломинку хватается утопающий, обратился Боцман к пацану. — Мне бы тару какую, вишь в руках грею товар.

Пацан подозрительно посмотрел на Боцмана оглянулся по сторонам и спросил:

— Горбатого лепишь?

— В смысле? — не понял Боцман.

— Фуфло гонишь, — пояснил пацан.

— Какое фуфло? Слепой, что ли?

— Сам ты слепой. А я вижу — мент.

— Я не мент! — возмутился Боцман.

— А чего тогда у тебя бутыли с акцизом? Розница торгует не так. Знать надо, куда ходишь, кого ловишь.

— Ладно, — согласился Боцман. — У меня этот заработок действительно очень временный. Но жутко необходимый.

— С такой рожей я бы не пивом торговал, а замочил пару-тройку кошельков и жил припеваючи.

— Принципы не позволяют.

— Тогда целуй фикус, поливай бабушку.

И пацан принялся снова раскладывать свои продукты. Боцман решил было уже отчалить, но обернулся к пацану и сказал:

— А может, ты мне поможешь?

— Чего, сдавать леваков? Нашел идиота.

— Не, толкануть эти бутылки. Я тебе заплачу...

— Пятьдесят процентов, — тут же сказал пацан.

— Сговорились, — улыбнулся Боцман.

— Не сговорились, — сказал пацан. — Семьдесят.

— И ключ от квартиры, где деньги лежат, — хмыкнул Боцман.

Пацан классики не знал, он не обиделся.

— Шестьдесят.

— Ладно, пятьдесят пять.

— Давай.

Боцман протянул было пацану бутылки, но тот отмахнулся:

— Деньги давай. Предоплата.

Боцман развернулся и двинулся прочь.

— Ладно, пятьдесят! — крикнул вслед пацан. Боцман не остановился.

— Сорок! Тридцать! Двадцать!

— Десять процентов и без предоплаты.

— Заметано.

— Только торговать будешь не здесь.

— А где?

— Пойдем, покажу.

Пацан свистнул, тут же возникла тетка, на которую он оставил свои овощи, и уже через пять минут они были у губернаторской резиденции.

— Вот здесь будешь торговать.

— Вот блин, — выругался пацан. — Сразу бы и сказал, что ты тягунковский.

Боцман смекнул, что торговать на этом людном месте могут только люди, отстегивающие губернатору и его команде, но давать задний ход было поздно.

— А то.

— Тогда я с тобой дружу. Тебя как зовут?

— Боцман. Тут вот какая история, пивко это надо толкнуть вон тому водиле в «Ниве».

Пацан подозрительно посмотрел на Боцмана, но, пожав плечами, сказал:

— Сделаем.

Муха уже был на позиции — вертелся у машины, ожидая, когда пацан отвлечет водителя. Поставить жучок было делом секунды.

Пацан обошелся безо всякой тары, он взял три бутылки и двинулся в самую толпу, предлагая всем встречным и поперечным «холодненького пивка»

Боцман внутренне праздновал победу.

Однако рано.

Это, видать, были тягунковские ребята. Очень оперативные. Пацан не успел даже приблизиться к «вольво», как они встали на его пути и спросили:

— Жить надоело?

— Отвали, шкаф, я от Боцмана.

— А мы от капитана, — ухмыльнулся «шкаф». Пацан растерянно оглянулся на Боцмана, и тот понял, что надо срочно идти на выручку.

— Але, гараж, что за дела? — как можно более приблатненной походочкой подошел он к тягунковцам.

— Убери отсюда своего сынка, если хочешь, чтобы он школу закончил.

— Ребята, спокуха, торчок, отойдем, — сказал Боцман. — Вы, видать, не в курсе. — Он показал на сквер, предчувствуя телесные развлечения типа мордобоя. Но надеялся, что, пока он будет отмахиваться от «шкафов», пацан успеет отвлечь водилу, а Муха поставить жучок.

Шкафы двинулись за Боцманом, даже не подозревая, что идут, как бараны на заклание.