Возвращается муж из командировки… - Дарья Волкова

— Хочешь сделать мне, как легче — уйди! И никогда не возвращайся!

У нее в глазах стояли слезы, кончик носа был розовый, руки дрожали — вместе с трясущейся собакой. Но ее упрямства я недооценил.

— Я все знаю. И что ты уволился с работы. Ты, наверное, ищешь сейчас какие-то способы быстро раздобыть денег. Егор, позволь мне помочь тебе. Я не хочу, чтобы ты связался… связался с чем-то нехорошим. С криминалом. Пожалуйста, Егор.

— Мы с отцом прожили почти тридцать лет без твоей великодушной помощи. И сейчас справимся.

— Тебе же так будет проще, Егор, — упрямо продолжала она, будто не слышала мои слова. — Ты сейчас не живешь — выживаешь. Давай, я помогу твоему отцу. А ты снова будешь жить своей жизнью. Полноценной. Делать то, что нравится. Заниматься любимым делом. Встречаться с девушками.

Фраза про девушек почему-то окончательно выбила у меня почву из-под ног. Это просто уже какой-то абсурд.

— Спасибо, мама! — выплюнул я. А Ада отшатнулась как от пощечины. — У меня все в порядке. Я со всем справляюсь сам. Как-то тридцать лет мы с батей без тебя справлялись — и сейчас справимся. И девушка у меня, кстати, есть. Прекрасная чудесная девушка. Которой совсем не важно, сколько у меня денег. Которая понимает, что не все покупается. Верная и надежная. У которой кот — в пять раз больше вот этой вот шавки, — я мотнул головой в сторону трясущегося недоразумения. Оно у меня почему-то вызывало особое раздражение. — Этот кот таких на завтрак жрет.

— Егор, ну какие девушки с котами-монстрами? Что за фантазии? Зачем ты все это придумываешь?

— Он не придумывает.

Я резко обернулся и буквально впечатался губами… в Лесю. Почувствовал, как она смачно поцеловала меня, почувствовал ее руку на своей талии. И буквально охреневая от удивления — в который раз за последние полчаса — услышал:

— Это я — та самая девушка. И кот у меня, в самом деле, есть. Только я не позволяю ему питаться собаками — у него от них несварение и жидкий стул.

У меня было полное ощущение, что сейчас я сделаю что-то совсем неадекватное. Нервная система безапелляционно уведомила меня, что она не вывозит. Что нам нужен принудительный ребут, а то и шатдаун. А Леся прижалась ко мне крепче.

— Егор, пойдем домой. Я там обед вкусный приготовила.

Это были те самые слова, которые запустили и ребут, и шатдаун, и много чего еще сразу.

***

Мы молчали всю дорогу. Молчали в подъезде, молчали в лифте. Только за руки держались и смотрели друга на друга. О чем думала Леся, я, конечно, не знал. А я смотрел на Лесю так, будто не видел ее раньше. Словно она какая-то другая. Новая. И думал о том, что эту новую Лесю я никуда не отпущу. Прямо сейчас — точно не отпущу. А потом… Я не думал ни о каком «потом». Только здесь и сейчас, в котором есть я и Леся.

Едва за нами закрылась дверь моей квартиры, я поцеловал Лесю. Сразу, по-настоящему, с языком. Запустил пальцы в длинные волосы, попутно сдергивая с них резинку. Я не знал, что сейчас может меня остановить. Но меня никто и не останавливал. Потому что Лесины пальцы уже ерошили мне затылок, а ее губы и язык отвечали мне.

И это было самым лучшим, что случилось со мной за последние полгода. А, может, и дольше. Гораздо дольше.

Наш поцелуй прекратился, потому что нам надо было продышаться. Я провел рукой по ее спине от шеи до поясницы. Пальцы дрожат. Охренеть. Но я все же распластал подрагивающую руку на ее пояснице и прижал. Некоторые предложения… нет, скорее, просьбы… хрен знает, что это… делаются без слов. И моя рука сильнее прижимала Лесино тело к моему.

Ты же чувствуешь, чего я хочу? Ты же понимаешь, что… как мне это сейчас необходимо? Как воздух. Сильнее. Иначе ты бы не подошла и не сказала то, что сказала.

Ты же понимаешь, да? Ты понимаешь.

— Пожалуйста… — у меня получилось произнести только одно слово. А потом, все так же крепко прижимая Лесю к себе, хрипло выдохнуть ей на ухо еще раз: — Пожалуйста…

Она подняла лицо и посмотрела мне в глаза. У нее совершенно невероятные глаза. А взгляд был такой… С легким головокружением я почувствовал, как Лесины ладони обхватили мое лицо.

— Егор… — ее палец очертил мою скулу. — Я с работы. День был сумасшедший. На улице жара. Я ехала в общественном транспорте. Прости за прямоту, но я грязная и потная. Отпусти меня в душ. А потом — я вся твоя.

Я не представлял даже, как может шибануть эта фраза: «Я вся твоя». Мне ее раньше не говорили? Девушки были не те? Какая разница! Главное, что после таких слов я был готов ждать Лесю под дверью ванной сколько угодно. Или лучше составлю ей компанию.

Все так же сильно прижимая Лесю к себе, я поцеловал ее — коротко и крепко. А потом все же разжал руки, прошел в комнату и достал с полки большое коричневое полотенце.

— Я пока… пока диван разберу, — внезапно сказал я, протягивая Лесе полотенце. Мы еще сходим в душ вместе, обязательно. После и сходим. А сейчас я лучше приготовлю нам место. Нам понадобится много места.

Глава 7

Мой бзик по поводу гигиены стоил мне немало сорванных романтических моментов. Но не с Егором. Он все понял правильно. С ним как-то с самого начало было все… Дело даже не в том, что в наших отношениях как-то с самого начала не было места романтике. Хотя… хотя букет сирени был красивый. Очень.

Нет, дело, скорее, в том, что в наших с ним отношениях с момента знакомства, сразу было как-то все предельно… честно. Без шелухи. Он не пытался произвести впечатление на меня. Я не пытались — ну почти! — произвести впечатление на него. Просто два человека. Которые остро, отчаянно нуждаются друг в друге.

Я заметила Егора, едва вошла во двор. Я подошла к дому с той стороны, которая была ближе к подъезду Егора. А бросать взгляд на его подъезд, на его балкон уже вошло у меня в стойкую привычку. И я увидела его. Он разговаривал с какой-то стройной блондинкой, и ноги сами понесли меня к нему.

А потом… Они не замечали меня, хотя я остановилась