Похищенные - Джесс Лури
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но чем дольше я стояла на опушке леса, тем больше начинала понимать, почему их оставили нетронутыми. Было в них что-то пугающее, беспокоящее, что-то, что кололо мое тело, окутывало зловонием обнаженную шею. Запах мертвых животных? Но предупреждение, которое я слышала, было глубже, было еще первобытнее.
Обернувшись, я обвела глазами улицу за спиной – бездушные дома, блестящие машины, уходившие вдаль телефонные столбы. Дикие леса были слишком близки к этому ухоженному миру. Что-то тревожное обитало на границе между мирами. Мне вспомнилось то место в районе Северной петли, где была заживо похоронена недавняя жертва убийства: дикая путаница сорняков и гравия посреди гладкости и блеска большого города.
Я сфотографировала вид на улицу и вид на деревья, включила дистанционный сканер на телефоне и вошла в лес.
Запах суглинка был сильным, древним и удушливым. Запах открыл дверь в комнату, о которой я забыла, полную удивительно счастливых детских воспоминаний. Из книг, поездок в город и тех двух месяцев, что нам разрешали ходить в школу, мы знали, что не все живут так, как мы, обитатели фермы Фрэнка, что другие дети не спят в общей комнате по двенадцать человек, что о них заботятся родители, а не команда женщин, которых зовут Матушками и которые постоянно меняются. Что других не учат шить одежду раньше, чем они освоят алфавит. Что их отцы – не то же самое, что Фрэнк.
Но мы были детьми, играли и смеялись. Когда мы заканчивали работу пораньше, нам разрешали поиграть в прятки в лесу. Мы собирали хворост или выкапывали дикий лук и сочиняли истории о лучниках и принцах.
В этом лесу было что-то зловещее, но в нем было и то сказочное волшебство, которое я уже в детстве начинала чувствовать.
Проходившая через него дорога заросла. Это наводило на мысль, что все, кто жил на той стороне тупика, переехали. Но ручей всегда манит детей, так что где-то поблизости должна была проходить другая тропа. Это могло бы объяснить, почему здесь можно было, не привлекая внимания, похитить девочек.
Поношенные «адидасы» Ру Ларсен обнаружили в пятидесяти двух метрах от леса, по другую сторону от огромного дуба. Их положили рядом с деревом так аккуратно, как если бы девочка сняла обувь в гостях. Почему Ру решила разуться, тоже оставалось загадкой. Ей кто-то велел? Или она, предвкушая купание, сняла кроссовки почти за двести метров до ручья, а потом, увидев опасность, забыла о них и рванула прочь? Но Кэрол Джонсон ясно дала понять, что Ру была не в том состоянии, чтобы бежать. Она была ошарашена и неподвижна, как будто ее перенес из одного места в другое какой-то инопланетный луч.
Телефон сообщил, что я прошла пятьдесят три метра. Я стояла на небольшой поляне или, вернее, широком участке бывшей тропы. В отверстие в основании массивного дуба был кем-то засунут яркий букет пластиковых цветов. Здесь было темно, поэтому я провела фонариком телефона по лесной подстилке, прежде чем подойти к цветам. Села на корточки, подсветила их снизу. Дерево умерло какое-то время назад. На букете не было никаких надписей, никаких указаний на то, почему и кем он был здесь поставлен.
Деревья зашумели над головой – то ли прошелестел ветерок, то ли промчалась белка, – и от этого шороха по рукам у меня побежали мурашки. Сфотографировав цветы, я поднялась, колени хрустнули.
Кроме кроссовок Ру полиция Лич-Лейка не обнаружила на месте происшествия ничего необычного: ни сломанных веток, ни сорванных листьев, ни клочьев одежды, застрявших в коре, ничего, что могло бы послужить оружием. Это место исследовали Бауман и Шмидт, и фотографий они делать не стали. Они посчитали, что ситуация несерьезна, несмотря на сгоревшие ноги Ру и ее отсутствующий взгляд. Они вошли в лес, ища Эмбер и Лили, остановились, заметив кроссовки Ру, схватили их, осмотрелись и продолжили путь к ручью. Несмотря на жару, других детей тут не было – они все пошли на местный бейсбольный матч, а у воды решили встретиться потом.
Бауман и Шмидт нашли у ручья грязное полотенце и мусор – обертки от конфет, банки из-под газировки, но предположили, что их оставили не девочки, а те, кто приходил сюда до них. Два часа спустя была организована гражданская поисковая группа, та самая, о которой говорила Джоди Хатчинсон. У них были благие намерения, но они прошли через лес и стерли все улики, которые Бауман и Шмидт могли упустить из виду.
О том, что случилось с Эмбер и Лили и почему Ру позволили уйти, ходило множество теорий. Может быть, это инопланетяне, которым нужны были только две девочки. Или банда, забравшая двух блондинок и отпустившая брюнетку. Или тот жуткий парень, какой есть в каждом маленьком городке, который припарковал машину возле здания начальной школы, проследил за девочками, а потом похитил Эмбер и Лили. Наиболее вероятным мне представлялось то, что он забрал двоих, потому что с тремя не смог бы справиться. Либо он жил в лесу, либо поблизости была припаркована машина. Первый вариант казался мне логичнее, потому что тащить за собой в город двух плачущих детей было бы проблематично, но три строения внутри леса были тщательно обысканы. От одного, времен первых переселенцев, остались только стены и крыша. Два других представляли собой охотничьи домики без электричества и воды. Все три были пусты, без каких-либо признаков недавних беспорядков.
Владельцев охотничьих домиков нашли и допросили. Один из них проживал во Флориде и не был в Миннесоте больше четырех лет. Другой жил в Миннеаполисе и работал в той же больнице, что и доктор Кайнд. Он утверждал, что не был в своей хижине с самого Дня поминовения, и его алиби казалось вполне надежным.
Кайл еще раз все это проверял, а судмедэксперты исследовали кроссовки. Я была уже почти у ручья, и отблески солнца на серебряной воде слепили меня, когда зажужжал телефон.
Мне перезванивала Ру Ларсен.
почему
все
шло
настолько
не
так
Может, это оттого, что он родился не на той планете.
У тупой мамаши, которая понятия не имела, какой он особенный. Не в том смысле особенный, в каком говорили,
