Чужая любовь (СИ) - Васильева Лариса Геннадьевна

Приехав к Вере Павловне, чтобы поздравить с прошедшими праздниками и днём рождения Катя сразу поделилась новостью о пожеланиях супруга.

 - А, вы, Вера Павловна говорили, что от Серёжи у меня детей не будет. Через два с половиной года я должна родить ребёнка, так что к концу следующего года буду уже беременной. Когда я рожу, Зосе  как раз  три годика будет, думаю, что я справлюсь с малышами.

Радостно тараторила о своих задумках Катерина: «Когда мою родню на праздниках навещали, поделилась о наших с мужем планах. Так они давай меня отговаривать, что он меня старше, сердечник, одного ребёнка достаточно. Они, конечно, не знают правды, да я им её никогда и не скажу, пусть любят Зосю как родную правнучку, я ведь  её своей считаю. Знаете, бабушка, я теперь её ещё больше люблю, раньше нет, нет, да и закрадывалась мысль, что Зосенька  является препятствием для совместного малыша. А теперь у меня всё хорошо, я счастлива. Карты ваши иногда всё-таки ошибаются».

Вера Павловна молча,  грустным видом смотрела на сияющую девушку, которая расценила, что старушка переживает из-за неоправданных гаданий.

Екатерина, чтобы улучшить настроение бывшей квартирной хозяйки, раскладывала привезённые деньги за помощь с Зоей и подарки от себя, от Зои и от мужа, стараясь заразить прекрасным душевным состоянием, в котором уже несколько дней пребывала сама.

За всю свою жизнь Екатерина не чувствовала себя так хорошо, как сейчас. Она поняла, что в её жизни наступила та белая полоса, о которой когда- то говорила Елена Николаевна.

Всё чаще на небе начало появляться весеннее солнце. Всё чаще и чаще от мужа Катя слышала те заветные слова, о которых так мечтала, и которые ей не приходилось выпрашивать, а просто каждый раз обнимая и целуя её,  он произносил их мягко и нежно или шептал на ушко при посторонних.

Зоя делала свои первые шаги, прибавляя хлопот любопытством и непоседливостью, стараясь обследовать все шкафы, ящики столов и углы квартиры и выражала огромное недовольство, в наказание за шалости, оказываясь в манеже, стараясь с него выбраться, всем существом рвалась на свободу.

По вечерам вдвоём Катя с Зоей бежали в прихожую, радуясь возвращению с работы Сергея Александровича, обнимая, одна за шею, а другая за ногу около колена. Он обнимал и целовал первую, затем брал на руки вторую, которая выпячивала свои губки вперёд, тоже требуя поцелуя, затем гладила его по голову, как гладила её мама и лепетала: «Папа, папа!» Девочка, как и сама Лиза, была копией родившей её женщины. Пока ещё маленькая, пухленькая девочка с серо-голубыми глазками, такими же светлыми, редкими волосами, которые уже два раза подвергали стрижке в надежде на густоту, но уверенная в себе и своей привлекательности любила смотреться в зеркало, украшая голову любой понравившееся  тряпицей, и требовала внимания и  восхищения.

Летом, когда цвет волос и глаз Зои можно беспрепятственно рассмотреть, среди их общих сослуживцев поползли слухи опровергающие отцовство Сергея Александровича, причисляя его к рогоносцам, а  Катю к обманщицам, ведь оба супруга были тёмноволосыми с карими глазами. Эти слухи доходили до ушей родителей девочки, чем ещё больше их сближали, заставляя  заговорщически улыбаться и подмигивать друг другу. Только некоторые из давних близких друзей Сергея Александровича знали правду о рождении Зои.

Другого мнения был Геннадий Владимирович. Пару раз, столкнувшись с супругами, которые теперь часто вместе ездили на работу и по утрам отвозили подросшую малышку к Вере Павловне, он был уверен, что Зоя- плод любви Никиты, такая  же пухленькая, светловолосая  и голубоглазая.

В своём отцовстве Никита был полностью уверен, даже иногда гордился этим, но на ребёнка и не думал претендовать. Он скорее радовался, что его всегда безотказная и нетребовательная Катюха нашла отличный выход  из создавшейся ситуации. Молодой человек был ей благодарен, что выйдя замуж,  она не поставила под угрозу его свободу и материальное благополучие, о чём однажды в разговоре опрометчиво похвастался бывшему родственнику.  Этим он вызвал негативное отношение с его стороны.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Начальник, в лице Геннадия Владимировича, считал, что молодой человек бросил девушку, узнав о её беременности,  своими действиями подтолкнул её к браку, а замужество Кати отдалило её от него. Ещё в браке с Олесей, сталкиваясь с Екатериной у тёщи, он решил, что она станет его очередным недельным развлечением.  Геннадий Владимирович размышлял, что согласие Никиты на брак, но противоборство со стороны матери отнесли решение проблемы на тот неопределённый период, когда беременность скрыть невозможно. И после рождения ребёнка в стеснённом финансовом положении императрица была повержена и непременно попала в постель под Геннадия Владимировича, под его извержения.

Часто поджидая её во дворе своего детства и бурной молодости,  ловил себя на мысли, что после восьми лет брака, с постоянными интрижками,  и двух лет после развода с бесконечными любовными похождениями, что теперь, когда она замужем, его победа будет ярче, наслаждение слаще, и разрыв по его инициативе для неё болезненней. «Месть за унижение, не преклонение. Меня -  обламывавшего и не таких баб,  за каждый твой отказ,  которые я терпел. Я использую тебя, как ночную вазу, как сливной горшок»- выносил он приговор Екатерине, которая стала навязчивой идеей, разбудив в объекте охоты женщин, инстинкт охотника.

Людмила Михайловна, как любая мать была обеспокоена  неустроенностью дочери и карьерой сына. Геннадий Владимирович был именно тем зайцем, за которым нужно было гнаться. Угрызений совести она не чувствовала, считая что делала всё ради блага семьи. Видя, что Олеся ни рыба, ни мясо и не даёт похотливому супругу тех эмоций и всего к чему его приучили женщины и, зная обо всех похождениях зятя, решила сама его обласкать, чтобы не выпускать из семьи эту достопримечательность. Её небольшая оплошность вызвала в полусонной дочери сильные переживания, от которых пострадали все. Толковые  доводы и вразумления  от развода были напрасны, она не могла образумить дочь, которая сама пожалела о своей горячности, когда улеглись первые страсти, и получила развод.

Рост Никиты по карьерной лестнице не продвигался, как не старалась Людмила Михайловна, делая всё, чтобы вновь заманить в свои любвеобильные сети прежнего покладистого любовника.  Понимая, что её усилия бесполезны, несколько раз отправляла  к нему дочь готовую на примирение. Олеся, как не стремилась так и не нашла претендентов на её руку и сердце после двух лет поиска после опрометчивого развода. Наконец, расспросив сына о любовных похождениях его начальника, оставила новые попытки, пришла к выводу, что у бывшего возлюбленного проблемы со здоровьем в половой сфере,  даже не догадываясь об  истинных причинах теперешнего воздержания.

=16

Лето было в самом разгаре, и  в отличие от прошлого с постоянными дождями, погода баловала людей.

Жизнь Екатерины вошла в привычный ритм. Каждое утро они с супругом на разных машинах, но вместе отвозили  Зою к Вере Павловне, которая никогда не отказывалась, ни от Зои, ни от вознаграждения, постоянно давала Кате житейские советы. Затем дружно, то обгоняя друг друга, то пропуская вперёд в потоке автомобилей, подъезжали к работе.

Проходили в кабинет Сергея Александровича, где работали, Катя за компьютером за столом у окна, супруг за своим огромным столом, стоящим посреди кабинета, решал производственные проблемы. Во время передышек она поворачивала ключ в замке, подходила к нему, разворачивала его кресло в свою сторону и садилась к нему на колени.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Он после обоюдных ласк, поднимал её с колен и усаживал на свой стол. Катя смеялась, кокетничала, просила угадать цвет её трусиков, не давая заглянуть под подол короткого платья. Сергей Александрович легко решал эту не трудную для него задачу, снимал с молодой жены короткое платье, которое закрывало доступ к её объёмным бутонам.

Не было места на теле Екатерины, которое не обследовал или не целовал супруг. Каждый раз после секса, помогая ей одеться, повторял: «Ты моя желанная девочка, любимая жена, принадлежишь мне, вся моя и только моя, запомни, до последней клеточки. Зная, милая, как ты любишь игры для взрослых и какие творишь чудеса, не смотри по сторонам и не делай опрометчивых поступков. Пока Птенчик мне верен, он главное сокровище в моей жизни. Если кто-то коснётся тебя, дотронется вот до этой сладкой сиси, я не знаю, что сделаю, но точно, что никогда не прощу».