Невидимые знаки - Пэппер Винтерс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Почему она раздражает и привлекает меня одновременно?
Я хочу ее, но она никогда не ответит взаимностью.
Никто не хочет долгих отношений с таким парнем, как я.
В тот момент, когда увидел ее, я не мог объяснить внезапное, стремительное и сбивавшее с толку желание, заставляющее меня узнать ее.
Я никогда не чувствовал такого раньше.
Ни с кем.
И я не хотел этого сейчас, когда она была единственной женщиной поблизости, и у меня не было возможности дать ей то, чего она заслуживала.
Во мне снова загорелся гнев, при виде румянца на ее коже и явной боли в глазах от того, что ей пришлось самой тащить все эти тяжелые предметы. Я должен быть тем, кто находит и приносит долбанные сумки, не она. Я должен за все отвечать и обеспечивать всем безопасность. Я должен быть тем, кто заботится о нас, и облегчает катастрофу... не она.
Будь она проклята со своей заботой.
Будь проклята за то, что она лучше меня.
Пока она играла в разведчика, я перевел взгляд на ее футболку. Я бы сказал, что царапина на ее груди была от ремня безопасности вертолета. И если порез выглядел так плохо, это, вероятно, означало, что у нее сломаны ребра.
Мои подозрения подтвердились, когда Эстель бросила вещи, которые несла, не в силах сдержаться от болезненного стона и быстро обхватила себя руками.
Боже, я бы все отдал, лишь бы быть в состоянии вскочить на ноги и помочь ей.
Коннор положил свою ношу и присел на корточки рядом с сестрой. Пиппа не шевелилась в моих объятиях, когда он гладил ее волосы, его глаза покраснели от слез и стресса.
— Она в порядке?
Я кое-как сумел налепить улыбку на моих губах, скрывая ярость от невозможности помочь. Я какая-то сраная нянька. Все, на что был способен.
— Она в порядке. Спала все время.
Мое горло зудело от жажды; я ненавидел пустоту в желудке. Если я был голоден, просто от того, что сидел здесь на месте, то Эстель и Коннор должны умирать с голоду.
Я приложил все усилия, чтобы придумать план, глядя на листья, притворяясь, что что-то искал.
Но я должен принять факты. Я понимал все дерьмо сложившейся ситуации.
— Это хорошо. — Коннор встал. — Сон все облегчит.
Я указал на вещи, которые они принесли.
— Закупались?
Эстель полуулыбнулась, молча поблагодарив меня за то, что я не задавал такие сложные вопросы, как «что ты видела?», «где мы?» и «как глубоко мы погрязли в дерьме?». Эти вопросы я задам позже, когда возле нас не будет двух испуганных детей.
Подойдя к Коннору, Эстель обняла рукой его за плечи. Они были почти одного роста.
Еще несколько месяцев, и он будет на одном уровне с ней.
— Коннор нашел находящийся поблизости вертолетный супермаркет, правда?
Он усмехнулся. Самодельная шина сковала его запястье, он игрался с черными завязками, что держали ее вместе.
— Конечно.
Пиппа подняла голову. Я отпустил ее, когда она выскочила из моей хватки и бросилась к нему.
— Ты вернулся!
Коннор хмыкнул, когда она обняла его руками, и слезы текли по ее щекам.
— Мне приснилось, что ты тоже уснул. Никогда не засыпай, Ко. Никогда. Обещай мне.
Взгляд Эстель поник от печали. Я задавался вопросом, думала ли она о том же: что было бы лучше, если бы они не выжили. Быстрая смерть лучше медленной? Или была надежда быть найденными, основанная на страхе перед голодом и неопределенностью? Потому что мы не могли больше это отрицать.
Мы одни.
Шансы быть найденными скудны — не из-за местонахождения или удаленности, а из-за того, получится ли у нас остаться в живых до того дня.
Наши поиски могут занять всего несколько дней... но несколько дней будут слишком длинными, когда мы уже были голодны и обезвожены, не имея навыков в поисках пищи или воды.
Заткнись.
Я с трудом сглотнул, подавив эти бесполезные мысли.
Коннор сжал свою сестру.
— Ты просто уснула и проснулась. Не каждый попадает в вечный сон, Пип. — Он убрал волосы, прилипшие к ее щекам. — Рано или поздно, я лягу спать. Эстель и Гэллоуэй тоже. Тебе не стоит пугаться, если проснешься, а мы отдыхаем, ладно?
Пиппа шмыгнула носом.
— Но что, если ты не проснешься? Я буду совсем одна. Я не хочу быть совсем одна. Я хочу домой!
Коннор посмотрел на меня с просьбой о помощи.
Я развел руками. У меня не было опыта в детской психологии. Я не знал, что несовершеннолетние думали о смерти.
Однако Эстель спасла меня еще раз.
Наклонившись, она взяла два рюкзака и накинула их на плечи, в то же время держась за ребра.
— Как насчет того, чтобы выбраться из этого темного места и насладиться солнцем? Хотите побывать на пляже? Мы можем устроить пикник и посмотреть, можем ли мы разыскать какие-нибудь лодки.
Господи, она была потрясающей.
Она была естественной и такой настоящей, что даже я хотел пойти на пляж.
Мой взгляд снова сфокусировался на ее губах. Они были пухлыми и розовыми, действую на меня лучше любого болеутоляющего. Если бы мог просто смотреть на нее, я мог бы забыть о дискомфорте и нашем дерьмовом положении. Если бы я мог поговорить с ней, познакомиться, позволить ей увидеть, что я не был ублюдком, которым притворялся... Я мог бы выжить в этом месте.
Коннор поцеловал Пиппу в щеку.
— Звучит здорово, да? Прекрасное начало отпуска.
Пиппа залилась слезами.
— Я не хочу отпуска. Я хочу, чтобы мама с папой были рядом!
Коннор бросил свои вещи, обнимая ее.
— Я знаю. Я тоже. Но мы есть друг у друга. И я тебя не оставлю.
Сколько лет этому парню?
Его способность сдерживать свои страдания и поддерживать сестру поразила меня. Эстель, кстати, тоже, ее глаза затуманились, и гордость засияла на лице. Она посмотрела на двоих детей, словно желая, чтобы кто-то обнял ее так же, и прошептал слова утешения.
Иди сюда, я сделаю это.
Я бы с удовольствием обнял ее, погладил, поцеловал, пока она не забыла, где мы.
Но об этом не могло быть и речи, и я не мог сделать хуже, сказав ей, насколько она привлекала меня. Мы были здесь взрослыми. Мы должны подавать пример.
Эстель, оставив брата
