Черносотенцы и Революция - Вадим Кожинов

К этому "взрыву" мы еще вернемся; пока же отметим, что к октябрьским погромам 1905 года Союз русского народа, согласно выводу В. Левицкого, никакого отношения не имел; он не только не организовывал их, но даже и не "агитировал" за них.

Конечно, до и во время издания работы В. Левицкого высказывались и совсем иные мнения; но это были только чисто эмоциональные приговоры, не подкрепленные хоть какими-либо фактами. Однако постоянно повторяемые выкрики со временем приобретают мнимую "достоверность". И в 1919 году серьезный, казалось бы, еврейский историк С. М. Дубнов счел возможным написать, что в октябрьских погромах 1905 года "участвуют организующиеся "черные сотни"... Здесь полоса погромов достигает своего крайнего полюса (то есть наиболее мощного проявления. - В.К.), к которому примыкает еще два кровавых погрома 1906 года в Белостоке и Седлеце... Оба они были делом уже организованного Союза русского народа". 83 (С. М. Дубнов не упоминает еще один, последний погром в Тальсене, по-видимому, из-за его незначительности).

В результате возникает по меньшей мере странная картина: в октябре 1905 года погромы достигают прямо-таки невероятных масштабов (их, по подсчетам Д. С. Пасманика, было около 700), хотя "черные сотни" только еще "организуются", а после того, как они "уже организованы", происходит всего 2 или, точнее, 3 погрома (начиная с 1907 года погромов уже вообще не было, если не считать позднейшего военного - то есть по самой своей сути погромного - времени, когда громилась вся Россия вообще).

Помимо этого, нельзя не отметить, что Белосток и Седлец (Седльце) это чисто польские города (а Тальсен - ныне Талсы - латышский), которые после 1917 года стали (и сейчас являются), естественно, городами возрожденной Польши, и те части их населения, к которым мог апеллировать Союз русского народа, были весьма небольшими (основное население этих городов относилось к Союзу русского народа заведомо враждебно). Кстати, "в широком масштабе еврейские погромы устраивались лишь в независимой Польше" 84, то есть после, а не до 1917 года.

Словом, суждения С. М. Дубнова ни в коей мере не выдерживают проверку фактами. Но, увы, в позднейшее время все вообще погромы были многократно объявлены "делом Союза русского народа" (С. М. Дубнов - то все же утверждал, что в 1905 году "черные сотни" пока еще только "участвуют", а не всецело управляют погромами) без какого-либо разграничения "организующегося" и "уже организованного" Союза.

Это стало, повторяю, как бы совершенно не нуждающейся в доказательствах аксиомой. Наиболее, пожалуй, удивителен тот факт, что в позднейших сочинениях, затрагивающих вопрос о погромах, нередко есть ссылки на работы В. П. Обнинского и В. Левицкого (работы, во-первых, заведомо "античерносотенные", во-вторых, написанные тогда, когда все выводы можно было проверить и, наконец, работы достаточно основательные), однако действительное содержание этих работ игнорируется.

Так, например, в 1977 году историк Л. М. Спирин, похвалив работу В. Левицкого за то, что в ней содержится "большой фактический материал", утверждает тем не менее, что монархисты-де "возглавили погромы" 85 - хотя никакого "фактического материала" об этом не имеется...

Впрочем, если быть, как говорится, точным до конца, в работе В. Левицкого "черносотенцы" и погромы все-таки связывались друг с другом, ибо Союз русского народа после 27 января 1906 года начал, по его словам, "свою погромную агитацию". И здесь перед нами открывается существеннейший и по-своему прямо-таки замечательный аспект дела.

В. Левицкий сообщает о развитии событий следующее. Сначала он упоминает о том, что (цитирую) "1-й номер "Русского Знамени" (газета Союза русского народа. - В.К.) вышел 27 ноября 1905 года со следующим программным заявлением от редакции: "... Довольно крови и насилий!" (с. 397). Однако ровно через два месяца, сообщает В. Левицкий, "27 января 1906 года взорвана революционерами харчевня (вернее, чайная. - В.К.) "Тверь" за Невской заставой в Санкт-Петербурге, где в то время происходило заседание рабочих-черносотенцев; в результате 2 убито и 6 тяжело ранено (в их числе видный черносотенный рабочий Лавров), а всего 18 пострадавших... "Русское знамя" начинает свою погромную кампанию сразу после взрыва... Газеты посвящают этому событию несколько статей, в одной из которых говорилось: "Видно силен Союз русского народа, если революционеры уже начали бросать бомбы в чайные заведения... Народ разыщет убийц!.. Пусть же сами пеняют потом на себя" (статья П. Булацеля). В таком же духе, - продолжает В. Левицкий, - пишется ряд статей и произносятся речи на похоронах убитых... Погромный тон черносотенных писаний слышится все явственнее. 29-го март Аполлон Майков (сын поэта) угрожает на страницах "Русского знамени": "Трепещите, когда народ русский станет плечом к плечу..." Нет возможности перечислить все подобные угрозы и погромные призывы на столбцах черносотенных газет... После покушения на Столыпина - на Аптекарском острове (12 августа 1906 года; 27 человек убито, 32 ранено, в том числе дети. - В.К.) - Союз русского народа снова начинает говорить о народном самосуде" (с. 397,409,434.).

Из подобной риторики и был вылеплен "страшный" образ Союза русского народа ("угрожает", "угрозы", "призывы" и т.п. - об этом "способе" запугивания "черносотенцами" уже не раз шла речь выше). В. Левицкий не мог привести ни одного факта, свидетельствующего об "организованных" Союзом русского народа погромах, ибо понимал, что было бы просто несерьезно, даже нелепо напрямую связывать взрывы у Невской заставы и на Аптекарском острове с событиями в далеких польских Белостоке и Седлеце (а других погромов после 1905 года не было) как якобы ответными акциями "черносотенцев".

Но суть дела, собственно, не в этом. Казалось бы, любой нормальный человек, прочитав рассуждения В. Левицкого, должен был прийти в состояние полнейшего недоумения: революционеры беспощадно уничтожали множество людей, а главным "обвиняемым" выставляется все же "Русское знамя", осмелившееся над могилами погибших всего только пригрозить убийцам неким грядущим народным возмездием. Но что поделаешь - таков уж удел "черносотенцев": их слова преподносятся как нечто гораздо более опасное и жестокое, нежели бомбы революционеров.

Да и мало кто замечает, что само понятие "погром" было беззастенчиво переадресовано - оно применяется не к действительным разнузданным погромщикам, а к мнимым. В 1905-1907 годах бесчисленные сокрушительные погромы устраивали вовсе не "черносотенцы", а красносотенцы. Тот же В. Обнинский свидетельствовал: "Фабрикация бомб приняла гомерические размеры... Мастерские бомб открываются во всех городах... Взрывалось все, что можно было взорвать, начиная с винных лавок и магазинов, продолжая жандармскими управлениями и памятниками русским генералам и кончая церквами" (с. 156) - не говоря уже о погромах тысяч дворянских усадеб.

Как констатировалось в предыдущей главе, "зафиксирован" только один случай, когда "черносотенцы" попытались применить бомбы (заложив их в дымоход квартиры Витте), но и тогда им пришлось прибегнуть к помощи обманутых ими революционеров...

И в высшей степени показательно, что В. Левицкий, поставивший задачу заклеймить "черносотенцев"., смог - так как тогда, вскоре после событий, неловко было попросту фантазировать - обвинить их всего лишь в "угрозах"...

Но самое замечательное, пожалуй, состоит в том, что Союз русского народа не только не организовывал, но и никогда не "планировал", не "замышлял" противоеврейских погромов. Мне могут возразить, указав на наличие тех или иных тогдашних листовок, в коих можно усмотреть побуждение к погромам (о некоторых из таких листовок еще пойдет речь). Но отдельные безответственные экстремисты характерны для любого общества, находящегося в состоянии смуты. Что же касается самого Союза русского народа как организации, никаких действительных призывов к погромам от его имени никогда не было. Об этом, кстати сказать, неопровержимо свидетельствует и работа В. Левицкого: если бы прямые "черносотенные" призывы к погромам существовали, автор, вне всякого сомнения, привел бы их; но он процитировал только тексты, выражающие веру в грядущее возмездие, которое ожидает чудовищных революционных убийц.

Более того: В. Левицкий, стремясь быть объективным, сообщает, что Союз русского народа не раз выступал с самым резким осуждением противоеврейских погромов - правда, вместе с тем утверждая, что погромы порождены экономической практикой евреев; так, председатель Главного совета Союза русского народа А. И. Дубровин заявил, что евреи "своими преступлениями довели до преступления русский народ" (с. 434), - то есть недвусмысленно определил погромы как преступление. Весьма выразительно и официальное заявление Союза русского народа от 10 ноября 1906 года:

"Союзу русского народа в лице его Главного совета и местных отделов до сего времени приходилось прилагать немалые усилия к тому, чтобы предотвратить проявления дикого насилия и самосуда (выделено мною. - В.К.; вот действительная "черносотенная" характеристика погромов!) со стороны угнетенного евреями и крайне негодующего населения, особенно в Юго-Западном крае, и таким образом евреи в некоторых случаях обязаны мирным исходом недоразумений исключительно сдерживающему влиянию Союза русского народа" (с. 434).