Невеста Золотого будды - Марина Белова

– А что, собственно, есть? – спросила Алина. – Все выглядело так, как будто вы полетели и вернулись через какое-то время!

– Ага, а вещи? Не мог же я вернуться без подарков для своих девочек?! Вы бы видели мою Соню, когда она узнала, что я не в курсе, где мой чемодан!

– Знаете что: если уж мы затронули эту тему, то давайте помогайте нам и вспоминайте, что случилось в тот день, когда вы поехали в аэропорт? Полагаю, именно в тот день что-то случилось… такое, что отшибло вам память.

– Ну вот, вы опять начинаете меня пытать! – застонал Ципкин.

– Николай Антонович, но ведь мы стараемся прежде всего для вас, – подключилась я к разговору. – Если вы думаете, что мы решили посетить Индию за ваш с Софьей Никитичной счет, то вы глубоко ошибаетесь. Мы – я и Алина Николаевна – в Индии уже бывали. И не один раз!

– А вы мне Дели покажете? – уже более миролюбивым тоном спросил Ципкин. – Времени до вылета еще уйма. Не сразу же вы меня повезете в аэропорт?

– Покажем, если вы перестанете бурчать, – пообещала Алина. – Давайте-ка вспоминайте, как вы ехали в аэропорт? Может, к вам кто-то подсел в машину? Что-то вы помните?

– Помню. Пришла Леля с женихом… – начал вспоминать Николай Антонович.

– В день вашего вылета? – уточнила я.

– Нет, еще раньше. Вы же сами просили рассказать, что я вообще помню! Вот я и рассказываю. Пришла Леля, представила нам своего жениха. Красивый парень. По-русски не говорит. Ну, мы свою дочь английскому языку научили. Она на нем шпрехает, как на своем родном. Соне парень не понравился. Не знаю почему. Уже потом, когда Соня узнала, что Ману из очень знатного рода, она отошла немного, а до этого вплоть до истерик доходило. Нет, и все! Только через мой труп! А мне – все равно, лишь бы молодой человек мою дочь любил.

– А разве Леля не сразу вам сказала, что ее жених – магараджа?

– Когда они пришли, сразу сказали, но ведь Соня их и раньше видела – как бы случайно, – в городе. Водится за моей женушкой такое: любит она руку на пульсе держать. Увидела, что парень явно не славянской внешности, и такой скандал учинила, что мне Лелю жалко стало. «В девках умрешь, а иноверцев в своем доме я не потерплю!» – вот что она кричала. Леля на мать обиделась, хотела даже квартиру снять, но я ее отговорил. После недельного обоюдного молчания Леля привела в дом Ману. Тогда-то мы и узнали, что Ману – не просто парень из Индии, а магараджа. Соня подобрела: «Доченька, доченька…», согласие на свадьбу дала, но Леля, похоже, не хотела ее так скоро прощать, по крайней мере, разговорчивее не стала. Я уж Соню корил – мол, что ты наделала? У нас единственная дочь, что ж ты ей жизнь ломаешь? А потом Леля пришла и заявила, что назавтра они с Ману улетают в Милан, за свадебным платьем. Вот тогда Соня и поняла, что обратной дороги нет. Она сама мне предложила слетать в Индию и познакомиться с будущими родственниками. Поди знай их обычаи, может, и не царское это дело – им самим свататься? У нас-то с Соней деньги есть, а титулов нет… Я позвонил в аэропорт, мне сказали, что есть и рейс в Индию и билеты на него. Соня собрала меня в дорогу. Такси приехало. Я спустился… Больше ничего не помню. Очнулся я через три дня – перед своим подъездом.

– Вы даже не помните, доехали ли до аэропорта?

– Нет.

– А таксиста помните? Или хотя бы название фирмы такси? – спросила я, хорошо понимая, что таксиста этого мы вряд ли найдем.

В нашем городе несколько фирм, предоставляющих услуги такси. Это раз. А два – заказы не регистрируются. Девушка-диспетчер по рации вызывает свободную машину и все. Кто ближе к заказчику, тот и едет. Можно надеяться только на память диспетчера – кому она отдала заказ, – но прошло уже около двух недель, вряд ли она вспомнит. Попросить откликнуться всех водителей, работавших в этот день? Что нам это даст? Да ничего! Если Николай Антонович потерял память по вине водителя такси, то никто не откликнется.

– Название такси? Я всегда вызываю муниципальное, но, кажется, их номер был занят, и я вызвал какое-то другое. Нет, не помню, – покачал головой Ципкин.

Похоже, Николай Антонович опять расстроился. Он демонстративно отвернулся к окну, всем своим видом показывая, как ему надоело с нами общаться. Пришлось оставить его в покое, тем более, что мы уже въезжали в Дели.

– Может, ко мне заедем? Кофе выпьем, – предложил Анкур.

– Нет, у нас свободных только три часа. Хотелось бы показать Николаю Антоновичу столицу. Ты ведь повозишь нас по городу? – спросила я.

– Конечно, повожу. Все равно Лена еще в университете.

– Очень хорошо! – воскликнула Алина. – Чур, экскурсию проведу я! Если я в чем-то ошибусь, ты меня поправишь. Лады?

– Куда вас везти?

– Пожалуй, начнем со старого города. Вези нас в Красный Форт, – попросила Алина. Пока Анкур выруливал на нужную улицу, она просветила Ципкина и Нину: – Дели не всегда был столицей Индии, хотя это очень и очень древний город. Если мне не изменяет память, археологические раскопки доказывают, что первые поселения на этом месте возникли более трех тысяч лет назад. А столицей Дели стал в период британского правления Индии, в 1911 году. Вы ведь помните, что среди прочих британских колоний числилась и Индия? В состав Дели входят Старый город и Новый, построенный в период британского господства на полуострове. Мы сейчас направляемся в Старый город. Естественно, из-за недостатка времени экскурсия у нас получится поверхностная, я лишь покажу вам те достопримечательности, которые стыдно не посетить. Итак, Красный Форт – сердце Старого Дели. Мы его осмотрим только снаружи.

– Почему только снаружи? – возмутился Ципкин.

– Потому что времени нет. Я еще хочу показать вам новый Дели, а заодно надо и чай купить, – добавила Алина. – Там рядом с президентским дворцом есть чудный магазинчик!.. Кажется, я отвлеклась, мы уже приехали. Анкур, ты можешь встать где-нибудь здесь? Выходим, товарищи, не разбегаемся по сторонам, – тоном профессионального гида приказала Алина. – На все про все у нас пять минут.

Анкур остановил машину недалеко от стен крепости, по цвету напоминавших кремлевскую.

– Итак, перед вами Красный Форт, самый-самый центр Старого Дели. Красный Форт – это укрепленная резиденция царей династии Моголов, самый величественный и прекрасный памятник Дели семнадцатого века. Своим названием крепость обязана цвету стен, сложенных из красного песчаника. Если вам доведется еще раз побывать в Индии, обязательно зайдите внутрь. Среди наиболее интересных сооружений форта – Диван-и-Ам, зал для публичных церемоний, и Диван-и-Кхас – зал для частных аудиенций императоров.

Я удивилась тому, как легко Алина сыплет названиями. Заглянув ей за плечо, я поняла, в чем секрет ее эрудиции. Как оказалось, она без зазрения совести подглядывала в путеводитель по Дели, прихваченный ею из нашего туристического агентства.

«Впрочем, какая разница для Ципкина, что Алина знает историю города не наизусть, а подсматривает в путеводитель. Все знать необязательно, но это хорошо, что она побеспокоилась о культурной программе нашей поездки», – оценила я старания подруги.

– Именно в этом зале, – продолжала считывать с листа Алина, – стоял знаменитый «павлиний трон» могущественного правителя Шах-Джахана, сделанный из чистого золота и инкрустированный бесчисленными алмазами, рубинами, сапфирами и изумрудами.

– Шах-Джахана? – переспросила Нина. – Я уже слышала раньше эту фамилию.

– Еще бы! Знаменитый Тадж-Махал построен по его приказу. К сожалению, у нас нет времени, чтобы съездить в Агру. Обычно туристов возят туда. Тажд-Махал впечатляет! Говорю для общего развития, вдруг вы не знаете, – поучительно сказала Алина. – Тадж-Махал – мавзолей-мечеть – был построен в память о жене Шах-Джахана, умершей при родах. Позднее там был похоронен и сам Шах-Джахан. Внутри мавзолея две гробницы – шаха и его жены.

– Нет, я слышала о нем совсем недавно, – нахмурив лоб, попыталась вспомнить Нина.

– Ну, конечно, – пришла я ей на помощь. – В Аджмере, при посещении комплекса Даргах, мы проходили мимо могил его дочерей.

– Точно!

– Вся семья умерла?! Как это ужасно – терять дочерей, – расстроился Николай Антонович.

– А кто вам сказал, что девочки умерли раньше отца? Анкур, вы знаете, когда умерли дочери шаха?

– Нет, – мотнул головой Анкур.

– И я о том же. Нечего расстраиваться из-за чужих детей. И горевать о семье шаха не стоит – он жил в далеком семнадцатом веке. Естественно, рано или поздно все его близкие родственники умерли. Жене, конечно, повезло меньше.

– Что это вы на меня набросились? Я к слову сказал – смутился Ципкин. – Так что там с троном? Украли?

– Нет, в первой половине восемнадцатого века император Надир Шах перевез трон в Иран. Фрагменты его сейчас экспонируются в Тегеране. Что касается некогда украшавшего трон бриллианта Кох-и-Нор, то он попал в Англию и ныне сверкает в короне британской королевы. Идем дальше… то есть, стоим на месте! С этого места виден кусок дворца Ранг-Махал, в нем жили женщины из императорской семьи. А чуть в стороне, на красном фоне архитектурного комплекса, возвышаются стены беломраморной мечети Моти-Масджид, или Жемчужной мечети. Вы видите, как изящно и богато украшены резьбой ее стены.