Нимфы - Сари Лухтанен

Кроме этого, у девушки накопился ряд вопросов к Элине: кто она сама, кто ее настоящая мама, не говоря об отце…

Все же тоска по матери была сильнее негодования. Диди по-прежнему хотелось увидеть ее. В груди девушки теплилась надежда.

Понемногу рабочий день подходил к концу, и Диди собиралась уже снять фартук и выпить большую чашку французского кофе с молоком, когда к одному из столиков подозвали официанта. Диди взглянула на пару за столиком, уставленным угощениями: вином, кофе, круассанами, макаронами. У женщины были светлые волосы, искусно заплетенные в косу. Несмотря на свободную одежду, выделялись ее накачанные мускулы. Мужчина, наоборот, был темноволосым. Его почти черные волосы блестели, а пиджак, немного более длинный, чем обычно, оторачивал старомодный воротник. Взгляды многих дам были прикованы к этому посетителю.

Диди, расправив фартук, приблизилась к столику. Женщина многозначительно посмотрела на мужчину, чтобы тот обернулся. Рот мужчины немного приоткрылся, и он приподнял подбородок с короткой ухоженной бородкой.

– Что желаете? – Диди избегала испытующего взгляда темных глаз мужчины.

– Можно я немного разгляжу тебя? – без стеснения спросил мужчина.

– Это не совсем вежливо, – ответила Диди, и вдруг ей стало нестерпимо жарко.

– Было бы великим преступлением не смотреть на тебя, – произнес мужчина низким голосом. – Я не простил бы себе, если бы не воспользовался случаем.

Мужчина говорил немного старомодно, и Диди почувствовала, что здесь что-то не так, но мужчина неожиданно протянул ей руку. Она не знала, что делать. Женщина просто сидела, обворожительно улыбаясь. Мужчина был красивым, и ничего оталкивающего в нем не ощущалось. Наоборот, что-то в нем притягивало. Очарование, как писали в старых романах. Против воли Диди протянула ему руку, мужчина схватил ее и больше не отпускал.

– Что ты чувствуешь?

Казалось, электрический разряд пробежал от мужчины к Диди, ее сознание наполнилось тысячами образов, голосов, ритмов и чего-то необъяснимого. Девушке потребовалась сила, чтобы вызволить руку.

– Он всем так делает, – засмеялась женщина. – Не обращай внимания. Будь добра, принеси еще один бокал красного вина.

– Конечно.

Диди была безгранично благодарна, что получила возможность сбежать от них. Она быстро прошла в заднюю комнату и бросила фартук на стул. Девушка больше не собиралась подходить к ним.

В груди Эрика еще минуту назад все кипело, но теперь он был абсолютно спокоен. Фрида преподнесла ему радостный сюрприз. Он был у цели. Пусть радуется дьявол: он даже прикоснулся к рыжей нимфе – легенде всех времен. Ничто теперь не могло ему помешать.

– Спасибо, – сказал сатир Фриде.

– Не благодари, но обещай, – ответила она.

– Ты не можешь диктовать мне условия, – сказал Эрик, хотя и был в хорошем расположении духа.

– Я хочу Кати.

– Месть пробуждает сильные чувства, – произнес Эрик, отправляя в рот последний кусок круассана. Руку Эрика все еще пронизывали мурашки, но он не собирался раскрывать Фриде, что крутилось в его голове. Лучше, если нимфа будет довольна.

– Хорошо, ты получишь Кати. Даю тебе время до следующего полнолуния.

Фрида осушила стакан, обдумывая, как уничтожить Кати – мгновенно или очень медленно.

Глава 37

Фрида и Ана-Клаудиа провели вместе бесчисленное количество летних дней, но лето 1994 года в Несебре выдалось особенно жарким. Сатиры долго не появлялись в усадьбе, и вернуться они должны были еще не скоро. Поэтому Фрида и Ана-Клаудия лежали, развалившись, остывая после любовных игр.

– Хочу, чтобы это никогда не кончалось, – сказал Ана-Клаудия, поглаживая белое бедро Фриды.

– Это никогда и не кончится.

Фрида ласково взяла Ану-Клаудию за руку и подняла ее выше, но вдруг их хрупкий мир покачнулся. Ана-Клаудия услышала, как шуршит гравий во дворе усадьбы, и тут же кто-то постучал в дверь. На мгновение у них прервалось дыхание, и нимфы посмотрели друг другу в глаза. С самой их первой совместной минуты они боялись быть застигнутыми. Сатиры не выносили связей между нимфами, поэтому наказание могло быть жестоким. Но любовь Фриды и Аны-Клаудии была сильнее страха.

– Ана-Клаудия? Фрида? – в коридоре послышался низкий голос Кати.

Фрида поспешила к двери, Ана-Клаудия стала собирать с пола светлые летние наряды.

– Митчелл приехал раньше времени, – сообщила Кати приоткрывшей дверь Фриде. – И Лукас тоже. Что-то произошло. Оденьтесь и наведите порядок, я задержу их.

Кати не нужно было объяснять, что случилось бы, если б их тщательно скрываемая связь стала известна Митчеллу и тем более Эрику.

Она поспешила в холл, по которому Митчелл и Лукас в направлении салона тащили третьего мужчину. На мужчину был накинут старый мешок, и руки его были связаны. Он согнулся от боли и страха. Кати, наблюдавшая за сатирами, позволила им усадить мужчину на стул. Они ждали Эрика, хозяина этой усадьбы и господина. Кати была вне себя от раздражения.

– Какая душная погода, – сказал появившийся Эрик, хотя сам был в темном шерстяном пиджаке. Казалось, жара никак не действовала на него. – Стало бы легче, если бы дождь пошел. Правда?

Эрик стянул с мужчины мешок и пристально посмотрел ему в глаза, ожидая ответа. Дрожащий мужчина едва сумел кивнуть. Эрик подождал минуту, потом подозвал Кати поближе, указывая на кожаный шнурок, видневшийся из-под рубашки. Кати потянула его через вырез на груди и достала украшение. На кулоне тускло блестели серебряные дубовые листочки.

– Это не мое, – только и смог произнести мужчина.

Эрик сунул украшение себе в карман и взял со стола кожаный цилиндр. Он поставил его прямо перед глазами мужчины и, ничего не говоря, ждал ответа.

– Я не знаю, что это, – промолвил тот. – Какая-то женщина дала это мне.

Митчелл шагнул к ним, намереваясь взять ситуацию в свои руки, ведь это он доставил и цилиндр, и мужчину.

– Он был именно там, где Роуз и сказала. Там была еще «Царица ночи», но она не успела зацвести.

Эрик открыл цилиндр, достал пергамент и пробежал его глазами.

– Ты можешь молчать, – сказал он мужчине. – Пергамент объяснит за тебя все.

Мужчина почувствовал облегчение, но тут же Эрик положил ладонь на его грудь. Пленник дернулся, захрипел и умер. Эрик как ни в чем не бывало выпрямился и протянул сверток Митчеллу. Он взглянул на Кати, выражение лица которой ничего не выражало.

– Я думал, что из рода Тамми[7] больше никого не осталось и все уничтожены, – произнес Эрик. – Найдите это место, и то, что запрятал Тамми. Кати, уберешь мусор?

Сатиры удалились, а Кати осталась. Поступок Эрика разозлил ее, хотя она сама не раз прибегала к насилию. Ей часто приходилось использовать силу, чтобы спасти себя и сестру. Но то, как Эрик применяет свои способности и власть, было ей противно. Все же она понимала, что лучше всего сейчас слушаться и подчиняться. «Маленькая – тоже неприятность, – думала она, заматывая тело в дорогой восточный ковер. – Эрик любит свои драгоценные вещи. Может, в следующий раз подумает, кому доверить уборку».

Кати быстро справилась с задачей. Она ждала вечера, чтобы встретиться с другими нимфами в их спальнях. Кати позвала Надю, Роуз, Ану-Клаудию и заранее пессимистично настроенную Фриду. Объяснив им ситуацию, подождала минуту, чтобы те осознали происходящее.

– Что было в том пергаменте? – спросила Фрида.

– Наши имена, – ответила Кати. – Поэтому нас убьют во время следующего полнолуния.

– Почему мы должны тебе верить? – снова задала вопрос Фрида.

– Зачем мне такое выдумывать? Сатиры думают, будто нашли легенду, и собираются убить всех, кто знает об этом.

– Да это же просто выдумка, – презрительно сказала Фрида.

– А если нет? – в свою очередь спросила Роуз. – Следующее затмение через два месяца во Франции.

– И сатиры верят, что легендарная нимфа родится именно тогда, – продолжила Кати. – Им нужно убить меня, Надю, Ану-Клаудию и Роуз.

– А почему моего имени нет в списке? – поинтересовалась Фрида.

– Потому что для тебя это только сказка, – прошептала Роуз.

Вид у Кати, облаченной в узкие брюки и высокие сапоги и стоявшей посреди комнаты, был весьма убедительным. Она хотела завладеть ситуацией, так как наметила одну цель, о которой и собиралась сообщить.

– У нас есть единственный способ выжить. Мы должны сбежать. – Кати стальным взглядом обвела сидящих в комнате нимф. – Надя, у тебя украли любовь из-за истории с кольцом. Сестра Роуз, тебя хотят заковать в кандалы и оставить умирать в лунном свете, так как тебе известно слишком многое об узле. Ана-Клаудия и Фрида, рано или поздно о вашей любви узнают сатиры, и тогда вам придет конец. Побег – единственная наша возможность, но за ним нас ждет большое вознаграждение. Мы получим свободу.

Ана-Клаудия вцепилась в руку Фриды, и Кати знала, что та на ее стороне. Этого было достаточно, так как она наверняка уговорит и Фриду. Надя была готова на все ради свободы, а Роуз… Кати вздохнула, пытаясь не думать о зародившейся внутри Роуз жизни, которая всех их подвергала опасности. Она даже не могла представить, в какое бешенство придет Эрик, когда узнает, что Роуз беременна, к тому же – от человека.