Рождение советской штурмовой авиации. История создания «летающих танков». 1926–1941 - Михаил Жирохов

Один Р-1 также принял участие во Втором Восточном походе в октябре 1925 года, когда НРА разбила войска под командованием генерала Чэнь Цзюньмина. Самолет, в частности, применялся при штурме одного из главных оплотов неприятеля – крепости Вэйчжоу 13–14 октября.

Основным военно-политическим событием 1926 года в Китае стал Северный поход, проведенный с июля по ноябрь против войск, которыми командовал проанглийски настроенный генерал У Пэйфу. В этой операции советские летчики на Р-1 приняли самое активное участие. Особенно значительным оказался их вклад в овладение крепостью Ухань, одной из сильнейших в Центральном Китае.

Самим появлением в воздухе Р-1 поднимали боевой дух войск и сеяли панику в рядах противника. Воздействие авиации на врага не ограничивалось лишь психологическими факторами – за все время осады Уханя было сброшено 219 бомб общим весом более 3200 кг – для двух самолетов-разведчиков величина вполне достойная.

Стоит немного сказать и об условиях базирования советских летчиков. Нормальных аэродромов не было, и базироваться приходилось на расчищенных полевых площадках, как правило бывших рисовых полях, обыкновенно имевших малые размеры и насыщенную влагой почву. Очень сложный рельеф местности существенно затруднял визуальное ориентирование, а имевшиеся карты оказались выполненными в весьма непрактичном масштабе, и пользоваться ими во время вылетов было почти невозможно. Отсутствовало всякое подобие метеослужбы. Непривычный климат крайне неблагоприятно влиял на авиаторов и приводил к частым заболеваниям.

12 апреля 1927 года в Гуандуне был совершен переворот, в результате к власти пришел ярый антикоммунист Чан Кайши. Первым делом он арестовал и расстрелял многих специалистов из СССР. После разрыва с Москвой в распоряжении войск будущего генералиссимуса осталось четыре эскадрильи, в составе которых насчитывалось 24 самолета, в основном Р-1. В последующие годы эти машины использовались как разведчики в операциях против сторонников коммунистов, отрядов мусульманских повстанцев в провинции Синьцзян, а также банд разбойников в различных районах Китая. К началу 1930-х годов ресурс этих самолетов был окончательно выработан, и они сошли со сцены.

Опыт боев в Китае в конце 1920-х годов оказался весьма поучительным для советских военных. Например, отмечалось, что бронепоезда выдерживают бой с самолетами не более 15 минут, после чего вынуждены покидать свои позиции. На открытой местности войска обычно передвигались цепочками, и против них оказался более эффективным пулеметный огонь, бомбы применялись в основном для деморализующего эффекта.

Зимой 1933 года в Китае появились самолеты P-5. На этот раз Советский Союз решил поддержать губернатора пограничной провинции Синьцзян. Для более эффективной помощи было решено непосредственно в Синьцзяне в Урумчи организовать летную школу для подготовки местных кадров. Именно как учебные сюда перебросили три Р-5 вместе с тремя летчиками-инструкторами – К. Шишков, Ф. Полынин и С. Антоненок. Причем стоит отметить, что летчики были не из состава ВВС РККА, а из авиации НКВД. Однако инструкторской работой советским летчикам сразу заниматься не пришлось – по прибытии самолеты немедленно бросили в бой, так как в Синьцзяне вспыхнул мятеж генерала Ма Чжуина. 25 декабря 1933 года два самолета Р-5 с советскими летчиками были отправлены на бомбежку войск мятежного генерала, осадившего Урумчи. Вспоминает Федор Полынин:

«Минут через десять Шишков и я снова поднялись в воздух. Видимость была прекрасной, и наша пара без затруднений вышла на Урумчи.

Подлетая к городу, мы увидели у крепостной стены огромную массу людей. Мятежники штурмовали крепость. Тускло мелькали частые вспышки выстрелов. Позади штурмующей пехоты гарцевали конники. И мне, и Шишкову доводилось бомбить цели только на полигонах. Нетрудно понять, какое волнение охватило нас.

Снижаемся и начинаем поочередно бросать в гущу мятежных войск 25-килограммовые осколочные бомбы. Внизу взметнулось несколько взрывов. На выходе из атаки штурманы строчат из пулеметов. Видим, толпа мятежников отхлынула от стены и бросилась бежать. Обогнав ее, помчалась в горы конница. На подступах к крепости отчетливо выделялись на снегу трупы. Почти у самой земли мы сбросили последние бомбы. Мятежники точно обезумели от внезапного воздушного налета. Позже выяснилось, что суеверные вояки генерала Ма Чжуина восприняли падающие с неба бомбы как божью кару. Никто из них ни разу в жизни не видел самолета. Разогнав мятежников, мы возвратились в Шихо»[85].

И впоследствии P-5-е неоднократно вели разведку, бомбили и обстреливали остатки частей мятежников. Однако самолеты уже не вызывали у солдат прежнего ужаса, и их встречали пулеметным огнем и винтовочными залпами. Так, по крайней мере, один штурмовик был подбит, но смог дотянуть до Урумчи.

После начала работы летной школы ей передали еще несколько Р-5 и У-2, к концу 1934 года численность авиапарка возросла до 18 самолетов. Советские инструкторы периодически совершали полеты и вели разведку во время многочисленных «выяснений отношений» китайских генералов. Самолеты Р-5 эксплуатировались в школе по крайней мере до 1938 года. Однако боевым частям китайских ВВС эти бипланы не поставлялись.

Но в небе Китая иногда присутствовали самолеты советской авиации. Советско-китайские отношения улучшились осенью 1937 года после японской агрессии, и Советский Союз начал отправку боевых самолетов правительству Чан Кайши. Также были направлены специалисты, боеприпасы и запасные части. Военные самолеты Р-5 и гражданские П-5 применялись в качестве транспортных и связных и на южной (ведшей из Алма-Аты), и на северной (из Читы) трассе. ТБ-3, перевозившие со складов Забайкальского округа в Китай бомбы и патроны, в пути обычно сопровождались парой Р-5. В мае 1939 года по приказу наркома обороны была сформирована особая авиагруппа «Хами», предназначенная для защиты аэродрома в Хами, находившегося на трассе перегонки из СССР боевых самолетов. В нее наряду с истребителями и бомбардировщиками СБ вошли и шесть Р-5. Правда, данных о боевых вылетах против японцев нет.

Поход на Запад

Политическая обстановка, которая сложилась в Европе с началом Второй мировой войны, требовала от советского руководства принятия срочных мер по укреплению своей западной границы. В числе прочего Сталин принял решение об оккупации части польских земель – Западной Украины и Западной Белоруссии.

Уже вечером 6 сентября 1939 года поступил приказ о мобилизации частей в Киевском, Белорусском, Харьковском и Ленинградском военном округах. Срочно формировались ВВС Белорусского и Украинского фронтов. В состав первых вошел 5-й шап (49 ССС, из них всего 28 исправных), вторых – 3-й шап (36 ССС, 32 исправных) и 7-й шап (39 ССС, 31 исправный). Эти самолеты рассредоточили по оперативным площадкам. Несколько отдельных разведывательных эскадрилий вместе с самолетами других типов располагали и Р-5 и Р-10. Как вспоминал начальник конструкторского отдела завода № 135 И.Д. Кравченко: «Перед началом Польской кампании в августе 1939 года меня и главного военпреда завода Алексеева вызвали в Ленинград, в штаб ВВС округа. Оттуда мы срочно вылетели под Псков, где размещались крупные авиационные части. Оказалось, что на аэродромах скопилось примерно 150 Р-10, на которых обнаружились массовые дефекты. В обшивке, в переходе между фюзеляжем и килем появились трещины. На многих машинах наблюдались отказы в работе тормозов шасси. С трещинами мы справились очень просто. Трещины оказались только в изгибе верхнего слоя шпона и не задели остальные восемь слоев. Их быстро зашпаклевали и закрасили. А вот для замены тормозной системы шасси потребовались каленые пружины. Подобные детали изготавливали только в условиях завода. Но так как через несколько дней Р-10 должны были принять участие в боевых действиях, то производство пружин мы организовали в полковых мастерских, где механики самолетов крутили пружины на обычных верстаках».

Стоит сказать, что к началу Польской кампании Р-10 успели полностью или частично перевооружить две отдельные разведывательные эскадрильи в Белоруссии (30-ю и 43-ю) и четыре – на Украине (36, 52, 34 и 44-ю). Все они приняли участие в последовавших операциях.

Для войны с Польшей командование ВВС предполагало использовать самых лучших советских летчиков, имевших боевой опыт. Из района реки Халхин-Гол, где вплоть до середины сентября 1939 года шли ожесточенные бои между японскими и советскими войсками, срочно была переброшена на западные границы СССР группа летчиков-асов. Герой Советского Союза генерал-майор авиации Б.А. Смирнов описывал свое недоумение, когда в самый разгар боев с Японией ему и его боевым товарищам Г.К. Жуков предписал срочно вылетать в Москву. Согласно воспоминаниям Б.А. Смирнова, летчики были вызваны в Кремль, и И.В. Сталин изъявил желание поговорить с несколькими из них в своем кабинете. «Смушкевич выделил из группы шесть или семь человек – Лакеева, Кравченко, Душкина, меня, Гусева и еще одного-двух летчиков – сейчас уже не помню кого», затем И.В. Сталин сообщил, что «каждому из нас придется принять участие в операции по освобождению западных областей Белоруссии и Украины, которую в ближайшие дни надлежит выполнить частям Красной армии»[86]. По всей видимости, командование ожидало активного противодействия со стороны польской авиации.