Пусть правит любовь. Автобиография - Ленни Кравиц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вскоре мы начали получать заказы на выступления. Мы соглашались на все – от праздников в честь шестнадцатилетия до домашних вечеринок и котильонов в бальных залах модных отелей. Если с самого начала мы были полны энергии, то теперь этой энергии стало в два раза больше. Мы активно налаживали связи. Одна из таких связей казалась выигрышным вариантом.
Это был сомнительный тип по имени Смоки. Он утверждал, что играет на барабанах в группе Gap Band. Gap Band были очень крутые, одна из моих любимых групп. Однажды вечером Смоки услышал, как мы импровизируем – Дэн на барабанах, я на гитаре, – и взорвался от восторга, заявив, что мы станем звездами. Смоки хотел помочь нам с созданием группы. Мы были бы ее лидерами, с его стороны оставалось найти нам помощников, а после нас ждали путешествия по всему миру.
Смоки даже приехал в Кловердейл, чтобы встретиться с мамой. Она скептически выслушала его болтовню, но не сказала ни слова. Когда он ушел, мама выразила свое сомнение. Тогда я решил бросить Смоки вызов во время нашей следующей встречи. Я попросил его продемонстрировать свои навыки игры на барабанах, но он отказался. Смоки сказал, что не хочет смущать Дэна. Мы настаивали. Вот тогда-то мы и узнали, что Смоки не может сыграть ни одного аккорда. Мало того, что он не был барабанщиком в группе Gap Band, он еще сидел на крэке! Нас с Дэном ослепили амбиции. Но мама всегда сохраняла ясность взгляда.
Эта оплошность меня не остановила. Ничто не могло меня остановить. Я все искал нужный звук, нужный голос. Я все время искал свою музыкальную сущность. И это принимало форму образования все новых групп с новыми друзьями.
В Беверли меня познакомили с парнем по имени Трейси Оберстоун. Его внешность была такой андрогинной, что многие принимали его за девушку. Мы сразу же подружились. Мама Трейси была чернокожей, родом с Ямайки, и отец был белым евреем, который не появлялся в жизни сына до тех пор, пока он не пошел в среднюю школу. Им оказался Сай Марш, влиятельный агент, который представлял интересы Сэмми Дэвиса-младшего. Марш наконец появился в жизни Трейси, но только для того, чтобы завезти сумку с одеждой из секонд-хенда. Я был свидетелем этой печальной сцены. Ситуация только усугубилась, когда Трейси узнал, что одна из наших школьных подруг, Трейси Марш, была дочерью Сая! Его отец даже не удосужился сообщить ему, что он ходит в школу со своей единокровной сестрой, не говоря уже о том, что они делят одно и то же имя!
Тонкий как тростинка, с густыми волнистыми волосами, Трейси-парень излучал энергетику, которая, как я был уверен, подходила для нашей группы, особенно в начале 1980-х годов, когда на сцене блистали Принс и Майкл Джексон. И, как один из мальчиков-танцоров на «Шоу Тима Конвея», он уже был профессионалом. Гендерно гибкий силуэт Трейси, который чем-то напоминал Мика Джаггера, делал его похожим на вокалиста. На самом деле первым делом при знакомстве я спросил его: «Ты умеешь петь?» – «Не совсем», – ответил он, но это меня не остановило. Я привел Трейси к нам домой и, сев за пианино, начал его обучать.
Мы с Трейси наскребли достаточно денег, чтобы снять небольшую студию на Вестерн-авеню и записать свежую песню «Love Me Up». Дэн играл на барабанах, я – на всех остальных инструментах, а Трейси пел. Воспользовавшись связями между школой Беверли-Хиллз и Голливудом, мы попросили нашу одноклассницу Джилл Богарт передать кассету с нашей записью своему отцу, Нилу, который владел лейблом Casablanca Records, домом Донны Саммер и группы KISS. Богарт назвал песню «ободряющей» и сказал, что хотел бы услышать что-нибудь еще. Но контракт мы так и не подписали. В шестнадцать лет я уже хотел заключить крупную сделку с лейблом.
Из-за того, насколько расслабленной была мама Трейси, мне нравилось болтаться у него дома по адресу Северная Ла Пир, 310, во Флэтс – районе Беверли-Хиллз среднего класса, где они снимали верхний этаж дуплекса. У его старшего брата, Марка, была стереосистема Marantz, телевизор с кабельными каналами и, что самое крутое, огромный бонг. Стены его комнаты были увешаны плакатами Playboy Playmate. Именно в этой комнате я впервые услышал Thriller Майкла Джексона.
Из-за папиной строгости мой дом казался гораздо менее дружелюбным местом, чем у Дэна или Трейси. Дэну удалось найти общий язык с моими родителями – они с папой сошлись на почве джаза, – а вот у Трейси это не получилось. Когда я представил его матери, он выдал: «Привет, как дела, Рокс?»
У меня отпала челюсть. При всем своем добродушии и очаровании мама обладала чувством собственного достоинства. Она всегда вела себя правильно. Этикет для нее был превыше всего. Детям не дозволено обращаться к взрослой женщине по имени, если не было дано на то разрешения. Другие мои друзья всегда называли ее «миссис Кравиц». В данном случае, однако, не желая поднимать шум, мама отпустила Трейси с миром. Она просто приветливо улыбнулась, но я-то знал, что она подумала: «Да кем он вообще себя возомнил?»
В подобных ситуациях мама продолжала игнорировать отсутствие манер у Трейси. Но потом пришла расплата. Это случилось, когда Трейси зашел к нам после того, как папа запретил мне приводить гостей. Мама любезно предложила отвезти его домой. По дороге домой Трейси начал читать маме нотации о том, что они с папой неправильно меня воспитывают. Он утверждал, что дисциплина в доме Кравицев была слишком строгой и что мне нужно предоставлять больше свободы. Мама просто продолжала ехать. Она не произнесла ни слова. А Трейси все твердил о недостатках ее воспитания. Наконец мама не выдержала. Держа левую руку на руле, она приложила Трейси правой по лицу. Крепко. После этого он заткнулся.
Подъехав к дому, она проводила его до двери и попросила позвать его маму.
– Я ударила вашего сына, – сказала она. – И я хочу, чтобы вы услышали это от меня и знали, почему я это сделала.
Они поговорили как мать с матерью, и она объяснила, что случилось. Мама сказала, что ударила Трейси из-за того, что он проявил неуважение. Она надеялась на ее понимание. Мама Трейси все поняла. С этого дня Трейси стал называть маму «миссис Кравиц».
Слишком быстро
Маме не понравилась моя первая настоящая девушка, Пенелопа. Будучи на пару лет моложе меня, Пенелопа носила очень короткие мини-юбки, пила, курила и нюхала кокаин. А еще она была первым человеком, с которым я начал изучать секс. Мама
